Открыть фик целиком в отдельном окне
Графство Беллимур, юго-западная окраина Лондона. 1351 год
Ветер гонял по хмурому небу свинцово-серые облака. Он уносил их прочь, в направлении видневшегося за зеленеющими холмами Лондона, столь же хмурого, как и это небо. Ветер, налетающий порывами, лизал каменные стены города, пыльную грунтовую дорогу, ведущую к окраинам города, за чертой которого располагались сначала мелкие трущобы, а затем уже шли дома побогаче, а в самом конце стояли великолепные дома с огромными пастбищами, на зеленых просторах которых должны были пастись овцы. Скотоводство было самым выгодным способом вложения денег и получения неплохого заработка. Но на пастбище не было ни единой овцы, даже самой чахлой, и не только на этом пастбище, на всех, которые были расположены в этой части графства Беллимур. Сады, разбитые перед парадными входами домов, пришли в запустение, местами цветы засохли, местами среди них торчали мощные сорняки, которым только дай волю, они и повылазят на заботу многочисленным садовникам.
Массивный особняк, окруженный заросшим сорняками газоном, с заколоченной крест-накрест парадной дверью, темный и неприветливый, чем-то напоминал руины. В окнах не было света, не мигал даже тонкий язычок свечи или смоляного фонаря, они казались черными провалами в каменных стенах, чуть поросших мхом. Створки чердачного окошка покачивало ветром, скрип-скрип, скрипели они в унисон заунывному пению ветра в кронах деревьев. Из труб не шел дым, ограда покосилась, одно из старых деревьев уронило свой ствол на нее, да так и осталось лежать, так как некому было поднять и подправить ограду.
Черная лошадь, запряженная легкой двуколкой остановилась у черного хода этого мрачного строения. Она наклонила голову и потянулась к газону, обрывая траву. Из двуколки выбрался мужчина средних лет, распряг лошадь и направился к дому. Он поднялся по расшатанным ступеням, скрипевшим под его ногами, и постучал в дверь.
Где-то в глубине дома послышались слабые шаги, шорох, и через несколько минут дверь открылась. На пороге стояла женщина в старом платье, поверх которого был надет засаленный салоп, а голову повязывал платок. Черные волосы сильно выделялись на бледном лице, глаза тускло глядели из-под длинных темных ресниц.
– Джолион.
– Катрина, дорогая. Я рад тебя видеть.
Катрина кивнула и пропустила его в дом.
Мрачный холл старого дома напоминал вход в преисподнюю. Каменная лестница занимала половину холла, дубовые перила, некогда бывшие резными, покрылись чернотой. Дом и вправду был похож на склеп.
– Что творится в Лондоне? – спросила Катрина, поднимая оборки платья.
– В городе почти никого не осталось. – ответил Джолион. – Пустые улицы, зловонный запах от разлагающихся трупов, которые лежат на улицах, будто дрова. Пустые дома, пустые лавки. Кэтти, чума победила город. Те, кто остались в живых, покидают его.
– А соседи? Остался хоть кто-нибудь? – спросила Катрина.
Джолион отрицательно качнул головой.
– Как Альберта? – спросил он после короткой паузы.
Катрина приложила к глазам кончик платка. По ее глазам Джолион понял, что чума добралась и до их поместья, она пришла в их дом. И теперь Альберта, их шестнадцатилетняя красавица-дочь должна последовать за всеми теми, кто ушел в мир теней.
Джолион поднялся по лестнице на верхний этаж и остановился у точно такой же черной и закопченной двери. Он стоял и никак не мог заставить себя войти вовнутрь. Чума свирепствовала в Европе уже пятый год. Города вымирали один за одним, последние горстки уцелевших людей покидали некогда многотысячные города, но эпидемия настигала их и в пути.
Он приоткрыл дверь и тихо вошел в комнату. Слабый тонкий язычок пламени слегка наклонился в сторону, выхватив из тьмы уголок каминной полки, а затем снова потускнел, продолжая чуть пульсировать, оплавляя свечу.
Альберта, когда-то первая красавица графства Беллимур, лежала на постели не шевелясь. Сквозь багрово-черные пятна, покрывающие лицо, проступала смертельная бледность.
– Альба. – тихо позвал ее отец. – Альберта, это я.
Гнетущая тишина обступила Джолиона со всех сторон. Прерывистое дыхание Альберта и в унисон ему дрожащий огонек свечи, рисующий на стенах картины преисподней, нагоняли первобытный ужас. Джолион почувствовал, что если он сию минуту не выйдет отсюда, то свалится рядом и больше не встанет.
Быстрым шагом он вышел в коридор и перегнулся через балюстраду. Вокруг тьма, несмотря на то, что на улице еще совсем светло. Закрытые ставни, запертые двери, никого на мили вокруг.
Внизу зашуршало что-то и послышались шаги. Джолион пригляделся и увидел Катрину. Он спустился вниз и уселся в кресло подле давным-давно не разжигаемого камина.
– Я слышала о человеке, который может победить чуму. – проговорила Катрина. – Никто не знает его имени, где он живет, известно только его одеяние.
– Как он выглядит?
– Лица его не видел никто. – продолжила Катрина. – Он носит маску с птичьим клювом, длинный серый балахон и шляпу. В руке у него железный прут, которым он побеждает чуму.
– Кэтти, не говори вздор. – устало ответил Джолион. – Этого человека просто не существует.
– А леди Маргарет говорила, что он спас жизнь ее двоюродному брату, который живет в Париже. – возразила Катрина.
– Катрина, вспомни, где сейчас твоя леди Маргарет?! Она там же, где и все наши соседи и друзья – на том свете! – выпалил Джолион. – И если мы немедленно не выберемся отсюда, то последуем за ними.
– А Альберта? – Катрина подняла на него большие глаза, затуманенные отчаянием и страхом. – Мы же не можем оставить нашу девочку здесь одну. Джолион, мы не можем этого сделать!
– Знаю. – тяжело проговорил он. – Я был у нее... Кэтти... я не могу поверить, что это случилось так скоро... три дня, всего три дня прошло, и погляди, в кого превратилась Альба. Я думал, меня хватит удар...
– С Эдриэнн все в порядке. – ответила Катрина.
– Пока в порядке.
Катрина подошла к окну и выглянула на улицу через щель в ставнях. Ветер по-прежнему гонял по небу облака, плакало слуховое окошко, трава шелестела на ветру, и сорняки склонили свои метелочки, будто бы покорившись судьбе.
– Где Эдриэнн? – спросил Джолион.
– Она вышла на улицу. Пусть лучше дышит свежим воздухом. – ответила Катрина и снова повернулась к окну. Унылый пейзаж за окном если не заставлял забыться, то хотя бы на мгновение прогонял мысли о скором и неизбежном конце обитателей старого дома. Катрина прогнала набежавшую на глаза слезу. Она знала, что дни сочтены. Альба была первой. Джолион еще держался. А она сама уже знала, что конец близок. Сегодня утром Катрина обнаружила, что медленно покрывается багровыми пятнами.
"Господи, позаботься об Эдди и Джолионе. – подумала она. – Дай мне умереть раньше, чем заберешь душу Альбы, потому что я не вынесу этого. Пожалуйста, если тебе угодно прибрать кого-нибудь, возьми нас с Альбой, потому что нам уже не спастись. Эдриэнн, малышка Эдди, ей же всего тринадцать лет... а это так мало. Мы нашли ее в камышах, когда ехали с верховой прогулки, ей было лет восемь, и она не помнила ни своего имени, ни откуда она родом. Альба с радостью заявила, что надо оставить девочку у нас, она даже придумала ей имя – Эдриэнн..."
***
Узенькая тропинка змейкой петляла между зеленых холмов. Она то спускалась, то поднималась, разбегаясь веточками-дорожками к покосившимся оградам.
По тропинке шла девочка. Она была босиком, в простом длинном платье, которое волочилось за ней по стеблям травы. В руках у девочки была плетеная корзина, из которой торчала морковная ботва. В руке она несла косу. Пыльные ноги отмеряли шаг за шагом по зеленым холмам. Длинные черные волосы развевало ветром. Несмотря на свой усталый вид и тяжелую корзину, девочка шла вперед. Лицо у нее было чуть зеленоватого оттенка, глубокие глаза совсем ввалились, подол платья давно превратился в лохмотья. А она все шла и шла, левой-правой, левой правой, таща перекинутую через плечо косу, за которую она зацепила корзину.
Девочка поднялась на холм, с которого открывался живописный вид на зеленые холмы, протекающую в долине маленькую речушку с перекинутым мостиком, и стоящий за нею большой черный дом, напоминающий склеп. Она поставила корзину на землю, села на нее, оперлась на косу и смотрела куда-то вдаль. Эдриэнн, а это была она, не торопилась домой. Ветер играл ее черными спутавшимися волосами, взметывал подол платья, пробирал до костей, но Эдриэнн не двигалась. Она просто сидела на холме.
***
Катрина с трудом поднялась и зажгла смоляной светильник. Джолион научился их делать из веток хвойных, которые росли неподалеку. Близлежащие деревья он так ободрал за эти несколько лет, что сейчас пара кипарисов, три елки и сосенка выглядели как после лесного пожара.
– Ты видел Эдди? – спросила она.
Джолион отрицательно мотнул головой. Он мог думать только об Альбе, о том, что сейчас она лежит там, наверху, в темной мрачной комнате, не понимая того, что происходит. И вскоре тьма станет ее последним приютом.
– Она давно должна быть дома. – продолжила Катрина. – Неужели с ней что-то случилось?
– Кэтти, прошу тебя! – нервно ответил Джолион. – Ты еще можешь думать об этой девчонке, в то время как наша дочь стоит на пороге смерти?!
– Ты же знаешь, что я считаю Эдриэнн родной дочерью. Она живет с нами уже больше пяти лет. Альба относится к ней как к родной сестре.
– Но тогда скажи на милость, Кэтти, скажи, кто и зачем пытался утопить ее в дубовом, кованом железом...
– Замолчи! Замолчи немедленно! – всегда спокойная Катрина стукнула ладонью по столу. – Эдриэнн – наша приемная дочь!
Джолион резко поднялся и развернулся в противоположную сторону. Катрина почувствовала головокружение и оперлась на стол.
– Кэтти? Кэтти, что с тобой?
– Джолион, прошу тебя, не оставляй Эдди одну. Она совсем еще ребенок, ей нужен отец.
– Кэтти, нет...
Катрина слабо кивнула.
– Я уйду с Альбой, туда, где вечно светит солнце, и мы будем смотреть на вас с Эдди с небес. Мы всегда будем с вами.
– Катрина, не вздумай умирать! Скажи, где я могу найти того странного человека в птичьей маске, шляпе и плаще?! Кэтти, только скажи, и я найду его, привезу сюда, и буду надеяться на чудо!
Джолион метнулся к окну, выглянул в него и увидел стоящую на холме Эдриэнн.
– Кэтти, Эдриэнн возвращается! Я видел ее на холме, она сидит на корзинке. Эдди скоро будет дома. Катрина, слышишь меня? Эдди возвращается домой.
– Приоткрой окно. – попросила Катрина. – Дай мне увидеть небо, эти прекрасные зеленые холмы, которые я больше не увижу.
Джолион с силой рванул ставню. Откуда-то с потолка упала жирная пепельная мокрица, шлепнувшись на пол, она даже не подумала уползти, просто осталась там же, где и приземлилась. Джолион рванул второй раз, третий, и ставня осталась в его руках.
Фиолетовое небо пылало вечерней зарей. На востоке уже зажигались первые бирюзовые звезды, а на западе сияло такое обилие красок, на которое способна лишь кисть художника. Прозрачный и такой теплый свет озарял пыльную дорогу, уходящую за горизонт маленькую речушку с мостиком, выгоны, холмы.
Катрина прощальным взглядом смотрела на то, как уходит день, засыпает солнце, и над старым домом берет верх ночь.
– Эдриэнн! – она подняла слабую руку и попыталась помахать девочке, бездвижно стоящей на холме. – Эдриэнн! Джолион, пойди, позови ее домой! Она же простудится и заболеет. Не дай ей умереть, ради нас с Альбой...
Джолион направился к двери. Катрина смотрела ему вслед. Джолион быстрыми шагами пересек холл и услышал стук в дверь.
"Эдриэнн не могла так быстро прийти, даже если бы побежала."
Он открыл дверь.
На пороге стояла фигура, одетая в серый балахон и шляпу. На лице была маска в виде птичьего клюва, а в руке пришелец держал тонкий железный прут.
– Кто вы? – спросил Джолион, отступив шаг назад. Пришелец внушал ему какой-то подсознательный страх.
– Закройте дверь. – глухо приказала фигура. – И окна.
Джолион повиновался, сам не зная, почему. Фигура остановилась в дверях комнаты, где на кровати лежала Катрина. Пришелец забормотал что-то на непонятном наречии.
– Кто вы? – повторил свой вопрос Джолион.
Бормотание.
– Кто вы, черт вас возьми, или же я выкину вас отсюда своими руками!
– Заприте окно.
Джолион подошел к окну. Навешивая ставню, он заметил, что Эдриэнн нет на холме.
"Где носит эту девчонку?"
Пришелец склонился над Катриной и бормотал что-то, помахивая в воздухе своим прутом. Джолион наблюдал за его действиями.
***
Эдриэнн вошла на территорию усадьбы. Она шла по дорожке со своими косой и корзиной. По прежнему плакало слуховое окошко, трепетали кроны деревьев и шуршала трава под ее ногами. Эдриэнн прошла мимо коновязи и неслышно поднялась на крыльцо. Потянув дверь, девочка исчезла в доме.
Стоящие позади нее две лошади опустились на землю.
***
Пришелец обернулся на звук шагов. Увидев стоящую в дверях Эдриэнн, он отшатнулся и выставил вперед себя прут, как бы защищаясь. Джолион оглянулся. Девочка обнимала косу, корзину видимо, оставила на ступеньках.
– Эдриэнн. – сказал он. – Подожди на кухне.
Пришелец бормотал все громче и громче, его странный язык срывался на крик, а металлический прут описывал в воздухе странные загогулины.
– Что с вами? – спросил Джолион.
Человек резко махнул своим прутом в ту сторону, где стояла Эдриэнн. Джолион повернулся, и...
Резкий взмах косы, и хозяин Беллимура мешком упал на пол, мгновенно покрываясь багровыми, а затем черными пятнами. Мельком он увидел, что в дверях стоит совсем не Эдриэнн..., а затем провалился в вечную темноту.
Человек в маске схватил со стола что-то тяжелое, что подвернулось ему под руку, и швырнул в дверной проем. В воздухе просвистела коса, а держало ее страшное существо, внешне похожее на человека. Черные волосы космами свисали ниже плеч, кожа отливала зеленью, скрюченные когти крепко держали косу, которой чудовище размахивало в воздухе. Черные лохмотья висели на плечах неизвестного существа.
Существо увернулось, дав человеку в маске фору. Он рванулся через другую дверь на лестницу, мерзкая тварь за ним. пулей взлетев на последнюю ступеньку лестницы, пришелец изо всех сил воткнул свой металлический прут в тварь, отчего та откинулась назад, издав звук, который бывает тогда, когда лопается туго набитый мешок с зерном. Тварь выронила косу, повисла на пруте, постепенно прекращая шипеть. Плетями повисли когтистые лапы, все тише и тише скребущие по каменным ступеням Беллимура.
Человек в маске стряхнул тварь на пол и ногой оттолкнул от себя. Мерзкое существо покатилось по лестнице, и осталось лежать внизу на полу.
Развернувшись, пришедший открыл дверь в комнату Альберты. Свеча, которая горела в комнате, погасла. Хозяйка комнаты была уже мертва.
Человек в маске спустился вниз. Тварь лежала там же, куда он ее сбросил. Он содрал со стола скатерть, перекатил на нее существо, связал в узел и затащил в подвал. Через полчаса упорного труда труп был надежно законсервирован между двух каменных стен.
Человек вышел на крыльцо дома, бормоча под нос странные слова. Он увидел двух мертвых лошадей возле коновязи, и пешком направился в сторону зеленых холмов, ни разу не оглянувшись на мрачные стены Беллимура. Вслед ему шумел ветер, скрип-скрип, скрипело слуховое окошко двумя маленькими ставенками, и скрип этот напоминал то стон, то плач.
Графство Беллимур. Наши дни.
Найджелл Хэмфри остановил свой серебристо-зеленый "Porsche" возле увитой плющом высокой ограды. Он вышел из машины, приложил ладонь козырьком к глазам и смотрел по сторонам на расстилающийся по зеленым холмам вдоль речушки маленький живописный городок Беллимур. Маленькие, словно кукольные, домики, раскрашенные в разные цвета, с беленькими ставенками и красными черепичными крышами стайками стояли возле речки, через которую были перекинуты мостики, отдельные для людей, отдельные для машин. Типичная деревенская идиллия, к которой так стремятся жители крупных индустриальных городов, уставшие от каждодневной суеты, автомобильных гудков и настырного писка мобильных телефонов. Все они так и стремились в провинцию. Найджелл Хэмфри был одним из таких людей. Хотя он все свои тридцать шесть лет провел в центре большого Лондона, город он не очень-то и любил. И поэтому он решил купить участок земли где-нибудь в пригороде, пока еще цены не взлетели до небес, и построить на нем небольшой уголок отдыха с прекрасным видом на Беллимур.
Найджелл захлопнул дверцу машины и потянулся. Он был высоким, симпатичным парнем с обаятельной улыбкой, присущей всем страховым агентам в мире. Светло-русые волосы сзади были аккуратно зачесаны, а спереди торчали ежиком во все стороны, придавая светло-карим глазам хитрый вид. Найджелл взглянул на серый каменный дом и в его воображении уже возникла вывеска на крыше, зонтики на лужайке, и площадка для игры в крокет рядом вон с теми деревцами и поле для гольфа на вон той равнине.
– Мне повезло. – сказал он, идя к калитке. – Такое место почти задаром. Народ в наше время разучился смотреть вперед.
Навстречу ему по дороге шел мальчуган лет десяти с футбольным мячом.
– Привет! – окликнул его Найджелл.
– Привет. – ответил мальчик, глядя на него снизу вверх. – Что вы хотели, сэр?
– Почему дом, которому столько лет, стоит без дела? – спросил Найджелл. – Никто не захотел жить в этом каменном склепе?
– Вообще-то, да. – кивнул мальчик.
– Почему?
– Не знаю. Говорят, туда лучше не совать носа. Мне пора.
– До свидания. – Найджелл проводил взглядом фигуру, идущую к мостику, и вошел на территорию поместья.
Беллимур-хаус, как участок значился в документах, лежал как на ладони. На небольшой возвышенности серый громадный дом, его окружали кустарники, слева рос лесочек, а справа было небольшое озерцо.
"Дом надо обновить. – подумал он. – Сделать капитальный ремонт. В подвале устроить подземный гараж, на крышу спутниковую антенну поставить."
Найджелл поднялся на крыльцо и вошел в дом. Массивная каменная лестница вела на второй этаж, большая просторная гостиная с камином была прямо перед ним. Найджелл подумал, что здесь неплохо бы устроить мини-бар. Он подошел к окну и выглянул на улицу. Зеленые холмы с маленькими домиками возле реки – потрясающий пейзаж для уставших городских жителей.
– Просто здорово, что я отхватил этот участок почти задаром. – еще раз сказал Найджелл и пошел на второй этаж.
Второй этаж состоял из широкого коридора, по бокам которого тянулись двери комнат. Он заглянул в одну из них. Комната была пуста уже не одну сотню лет. Мохнатая паутина свисала со стен и потолка. Найджелл чихнул.
– Мне придется вбухать сюда не один миллион фунтов стерлингов, чтобы навести здесь порядок.
Он прошелся по коридору, заглядывая во все двери, встречая в каждой комнате мохнатую паутину и птичьи гнезда. Пустые птичьи гнезда.
– Замок Дракулы.
Найджелл спустился обратно на первый этаж и пошел к подвалу, в который вела лестница, тоже каменная, но гораздо уже той, что вела наверх.
– Винный погреб. Пустой. – констатировал он. – Боятся привидений, а выпивку успели слямзить.
Найджелл провел рукой по стене. Камень был абсолютно сухой. В подвале не пахло сыростью, что с хорошей стороны указывало на архитектора этого старого дома.
– Подземный гараж с той стороны. Стенка мешает. Она и не несущая вроде – самый обыкновенный кирпич, хотя все стены из серого камня. Сносить.
Найджелл вытащил из кармана кусок мела и нарисовал на кирпичной стене жирный белый крест.
– Порядок.
Он вышел на улицу, сел в машину и поехал по направлению к Лондону.
Графство Беллимур. Следующее утро.
Сонную вековую тишину Беллимур-хауса нарушили звуки начинающегося строительства. В живописном дворике расположился бульдозер, два экскаватора, мини-кран и одна бетономешалка. По дому сновала бригада, которой было поручено привести дом в порядок как можно скорее. Вторая бригада выметала паутину, гнезда и мусор, копившийся здесь черт знает сколько столетий.
Трое человек спустились в подвал.
– Гляди-ка, Честер, белый крест. Хэмфри сказал снести эту стенку, чтобы расширить площадь крытого гаража.
– Нет проблем, Датч. Стенка самопальная, в момент сломаем. – Уилл, неси отбойный молоток!
Третий рабочий отправился в вагончик за отбойным молотком, а Датч и Честер остались.
– Как думаешь, зачем прежние хозяева возвели эту стенку? – спросил Датч.
– Черт его знает. – Честер плюнул на пол и выбросил окурок. – Выбьем – узнаем. Может, там горшок, полный золотых монет.
– Да, эльфы оставили, специально для тебя. – усмехнулся Датч.
Уилл вернулся с отбойным молотком. Честер взял его, опустил забрало каски, и упер бур в старую стенку.
Древние кирпичи задрожали, их крошки падали на пол, поднимая облачка пыли. Через минуту в стене образовалось отверстие.
– Точно говорю – клад. – сказал Честер.
– Не разглагольствуй, а работай.
Честер расширил дыру, откалывая большие куски кладки.
– Отойдите-ка, сейчас я свалю этот угол.
Датч и Уилл посторонились, и Честер пробил стенку, а затем ударил по ней кувалдой.
Кладка рассыпалась на отдельные кирпичи, которые попадали на пол, взметнув клубы едкой противной пыли, и в ту же секунду откуда-то прямо на Честера упал скелет.
– Вот дерьмо! – заорал тот, отбрасывая скелет обратно в проем. – Откуда он тут взялся! Приспичило упасть прямо на меня! Черт, неужели эти кости валялись тут семьсот лет!
– Раритет! – усмехнулся Датч. – Ты только вообрази, Честер, на тебя грохнулся антикварный скелет!
– Да пошел ты!
– Сам и иди!
– Сейчас как звездану кувалдой по твоей идиотской башке – каска не поможет! – распалился Датч. – Уляжешься рядом с ним!
Уилл отступил на несколько шагов назад, а затем и вовсе попятился к лестнице. Раздраконившиеся напарники продолжали выяснять отношения.
Скелет, небрежно откинутый в угол, зашевелился, как будто ему не понравилось такое обращение.
– Ребята! – пролепетал он, показывая рукой в сторону скелета. – Смотрите же!
Но Честеру и Датчу было совершенно начихать на Уилла и скелет. Распалившись, работнички вооружились трубой и, соответственно, кувалдой, и обошли друг друга, словно враждующие коты.
– Давай, давай! – прорычал Честер, поигрывая трубой. – Сейчас ты за все получишь, Датч!
Датч же покрепче перехватил топорище кувалды. Ох, как ему хотелось угостить ею по черепушке до смерти надоевшего напарника!
Скелет перестал шевелиться. Уилл пулей взлетел на самый верх лестницы, ему не хотелось попасть под раздачу среди двоих не на шутку разбушевавшихся парней. Он оглянулся на скелет – не померещилось ли ему чего, и ноги приросли к каменным ступеням старого дома. Волосы зашевелились сами по себе, словно холка у сторожевой собаки, а рубаха мигом стала мокрой от пота.
Возле стены стояло нечто, облаченное в черные обноски, лохмами свисающие с плеч. Радикально зеленый с небольшим отливом цвет кожи твари здорово напоминал лягушку. Глаз не было видно, они ввалились куда-то в самую глубину глазниц, впалые щеки обтягивали череп. С головы чудовища космами свисали длинные черные спутавшиеся колтуны волос. Тварь держала в руке косу.
– Че-че-че... – пробубнил Уилл, цепляясь за стенку.
Честер развернулся на блеющий звук с лестницы, и в тот же момент получил сильный удар по голове. Он покачнулся, оперся о стенку, сжал в руке трубу, приготовившись врезать напарнику как следует, резко повернулся с воплем "Датч, ну ты и сво...", и застыл на месте...
Свистящий взмах косы, второй, третий, и все трое, кто находился в подвале, медленно покрывались багровыми, на глазах чернеющими пятнами.
***
– Дедушка! – позвал мальчик лет десяти. – Дедушка, посмотри, в небе ящер!
– Ящер?
– Ящер! Большой, зеленый с черным ящер!
– Ну-ну, тебе привиделось. – успокоил мальчугана дед. – Нельзя смотреть столько мультиков на ночь.
– Но там был ящер! – настаивал тот. – Ящер был!
Невысокого роста подвижный старичок подошел к окошку и выглянул на улицу.
Ящера в небе не было. Старичок окинул взглядом зеленые холмы, посмотрел на стройку в Беллимур-хаусе, и лицо его стало каменным.
Графство Беллимур. Два дня спустя.
Найджелл подкатил к стройке. В глаза ему бросилась неработающая техника, во дворе не было ни души. Он глянул на часы на приборной доске – девять утра. Поздно, для того, чтобы спать и рано для того, чтобы обедать. Он вышел из машины. Беллимур-хаус стоял таким же мертвенно-спокойным, как и до начала работ.
– Эй! – крикнул Найджелл, сложив рупором ладони. – Вы что, умерли? Здесь кто-нибудь есть?
Найджелл подошел к дому. Техника молчала из-за отсутствия в баках топлива, а вокруг ни души, только звенящая тишина в ушах.
– Э-эй!
Найджелл вошел в распахнутую дверь. Никого.
– Эгей! Ребята! – позвал он. – Я плачу вам не за то, чтобы вы играли в прятки!
Раздрай начинал ему надоедать. Старясь сохранять самообладание, Найджелл пересек холл, вошел в гостиную, и наступил на труп.
В следующую секунду он заорал так, как ни разу не орал за всю свою жизнь. Вся бригада, работавшая в доме, была мертва, а трупы покрылись огромными отвратительными пятнами.
Мгновение, и его зеленый "Porsche" уже летел прочь по дороге.
Графство Беллимур. Четыре дня спустя. День первый
"Дело № 567822, следствие ведет Коннор Дойл. Мы прибыли в графство Беллимур на юго-западной окраине Лондона для расследования странной необъяснимой смерти бригады строительных рабочих из Беллимур-хауса. С нами связался констебль графства сэр Эндрю Пиддингтон, который сообщил, что владелец Беллимур-хауса, Найджелл Хэмфри, приехавший на участок, обнаружил, что нанятая им бригада погибла."
Коннор выключил диктофон и положил его в карман. Группа ОНИР прибыла в Англию в полном составе. В одном джипе ехали Линдсей, Питер, Антон и он сам, а во втором – Клер, Купер и Рэй.
– Что нам известно об этом деле? – спросил Питер.
– Сложно говорить, Питер. – ответил Дойл. – В этом городке навряд ли слыхивали о вирусологах.
– Думаешь, Куп справится с микробами? – улыбнулась Линдсей. – Он зоолог.
– Куп с чем угодно справится. – сказал в ответ Питер. – Ребята, гляньте, какой идиллический пейзаж!
Джипы и передвижная лаборатория остановились на подъездной аллее Беллимур-хауса. Возле ворот стоял зеленый автомобиль Найджелла Хэмфри.
– Добрый день. – хозяин серого мрачного дома выглядел немного помятым и нервным. – Меня зовут Найджелл Хэмфри.
– Профессор Коннор Дойл, а это мои коллеги Питер Эксон, Линдсей Доннер, Антон Хендрикс, Леннокс Купер, Клер Дэвисон и Рэй Донахью.
– Полная команда. – попытался улыбнуться хозяин.
– Да, мы всегда работаем по максимуму! – ответил Питер. – Ну, и где же?
– Питер! – Линдсей толкнула его локтем. – Прекрати играть на публику.
Питер, у которого вновь было хорошее настроение, а вид идиллического городка поднял его еще выше, что-то сказал сам себе, взял счетчик Гейгера, магнитную рамку, два термометра и секундомер.
– Они все еще там? – спросил Коннор.
– Где ж еще. Решили оставить все, как есть.
Команда пересекла парк и подошла к серому дому. От камня веяло могильником.
– Противное место. – неожиданно для всех сказала Клер.
– Я полностью с тобой согласен. – ответил Купер. – Поглядите, вокруг полно деревьев, а гнезд нет.
– И то верно. – сказал Антон. – Ни единого. И о чем это говорит, Купер?
– О том, что ни одно живое существо не хочет или не может жить здесь! – заключил зоолог. – Посмотрите на луг – на нем нет луговых собачек, а без них не обходится ни один естественная луговая зона.
– Луговые собачки? – переспросил Коннор.
– Да, Коннор, такие маленькие, напоминают сусликов, так же стоят столбиком на задних лапках.
Коннор кивнул. Раз нет, значит, нет.
– Еще. Каменные стены домов – прекрасное место для ласточкиных гнезд. А их нет.
– И что это значит? – спросила Доннер.
– Ласточки облюбовывают все каменные стены и возводят на них гнезда.
– А я думал, что они роют норки в глине. – сказал Питер, прикрепляя датчики к стене дома.
– Питер, это стрижи! – с жаром заявил Купер. – Это же элементарные вещи, в школе проходили!
Команда вошла в холл.
– И что там с ласточками, Куп?
– Они никогда не строят своих гнезд на тюремных стенах, ибо там собираются отбросы общества, и на стенах домов, где...
– Черт побери!
Гостиная Беллимур-хауса была заполнена багрово-пятнистыми трупами.
– ...вот это, – договорил Купер.
– Что это, Антон, Клер? – спросил Коннор.
– Чума, – ответила Дэвисон. – Бубонная чума.
"Положение дел. В результате первичного осмотра места происшествия и анализа событий мы установили, что имеем дело с очень странной разновидностью бубонной чумы. Хендрикс и Дэвисон провели вскрытие одной из жертв и, сопоставив полученные ими данные с базой данных Управления, выяснили, что в наши дни эта форма чумы не то, чтобы не встречается, она не существует в природе. Полученный штамм относится приблизительно к 14 веку нашей эры. Каким образом и где он просуществовал шесть столетий и активизировался в наши дни, пока остается загадкой. Следующая запись через четыре часа."
***
В конференц-зале Дойл занял свое обычное место во главе стола.
– Итак, приступим. – сказал он. – Питер, что показал анализ среды?
– Температура в норме, давление тоже, скачков времени не наблюдается, электромагнитные параметры в норме. Странно то, что живого поблизости ничего нет.
– Я же говорю – это могильник. – сказал Купер, глядя сквозь свои маленькие круглые очки.
– Дом чумы. – подсказала Линдсей.
– Линдсей, ты расспросила Найджелла Хэмфри?
– Да. Он дал им задание, уехал, когда приехал, нашел бригаду мертвой. Позвонил в полицию, констебль вызвал нас.
– Его расспросила?
– Конечно. Он тоже ничего не знает.
– Так. – сказал Коннор. – Нам надо выяснить историю Беллимур-хауса. Вирус пришел из глубины веков, значит, и разгадку надо искать там же, в истории.
– Я сделаю запрос в архивах. – сказал Антон.
– Спасибо, Антон. Это должно помочь. Линдсей, попробуй поговорить с местными жителями. Может, они что-нибудь знают, ведь столько лет живут рядом с этим домом из серого камня. – решил Коннор.
– Завтра я этим займусь. – кивнула Линдсей.
– Рэй, пойдешь с ней.
– Коннор, он же всех жителей распугает! С его манерами и полицейскими заморочками только и ходить в гости к миролюбивым жителям маленьких городков! – рассмеялась Линдсей. – Рэй, я не хочу задеть тебя, но твои способы выяснять информацию у мирного населения мне совершенно не нравятся.
Донахью подпер голову рукой.
– Я поеду с Питером. – продолжила она.
– Хорошо. – ответил Коннор.
Беллимур. Следующее утро
Джип ОНИР переехал через маленький мостик и оказался в городке под названием Беллимур, раскинувшемся за речкой на зеленых холмах. Ровная главная дорога тянулась вдаль, по бокам ее были расположены домики, на первых этажах которых были всевозможные лавочки, а на верхних жилые комнаты.
– Вон местный бар. – сказала Линдсей. – Уж там-то можно узнать абсолютно все.
Джип остановился у бара "Веселая селедка". Маленький трехэтажный домик был украшен неоновым изображением селедки в барменской жилетке и с колпаком на голове. Рыба зазывала посетителей, переливаясь серебристыми бликами и шевеля плавниками и хвостом.
– Оригинальное исполнение. – заметил Эксон. – Где ж в большом городе увидишь такое.
– Это подтверждает старое утверждение, что самые оригинальные таланты живут именно в деревнях. – ответила Линдсей и захлопнула дверцу машины.
"Веселая селедка" была полна народу. Все столики были заняты, а на барной стойке висело человек двадцать любителей пива.
Седоусый подвижный хозяин вертелся за стойкой, разливая пиво, виски, скотч, и даже текилу. Завидев необычных гостей он поставил бутылку на стойку.
– Это напоминает мне "Секретные материалы". – улыбнулся он. – Сразу видно, что вы не местные.
– Это правда. – сказала Линдсей. – Мы из Управления по Научным Исследованиям и Разработкам.
– Вы приехали ловить ящера? – откуда-то из-за старичка высунулся мальчуган с футбольным мячом.
– Зак! Сколько раз я тебя просил не приносить сюда мяч! – напустился на него старичок.
Мальчишка исчез в дверном проеме.
– Извините, эти дети – настоящие черти. Я забыл представиться – Чарльз Уокен.
– Линдсей Доннер.
– Питер Эксон.
– Так это ваши трейлеры стоят у Беллимур-Хауса? – спросил Чарльз. – Зак мне все уши прожужжал, все хочет забраться в этот дом, а я его не пускаю.
– И правильно делаете, мистер Уокен. – ответила Линдсей.
– Мистер Уокен, вы что-нибудь знаете об этом доме? Или о том, что в нем произошло?
Старичок подпер рукой голову.
– Парень из Лондона хотел сделать там отель. Технику пригнал, они начали работу, потом появились вы.
– И это все?
– Да. Откуда мне знать что-то еще?
– Целая бригада погибла при очень странных обстоятельствах. – сказал Питер.
– Вы серьезно?
– Да. Все они погибли от бубонной чумы.
Пальцы хозяина бара разжались, и бутылка с вермутом вдребезги разлетелась о каменный пол.
– Что с вами? Мистер Уокен?
– Пресвятая Богородица. – пробормотал старичок.
– Вы что-то знаете да? – спросила Доннер. – Вы знаете, как бубонная чума из четырнадцатого века попала в конец двадцатого?
– Нет, не знаю. – ответил мистер Уокен, поднимая бутылочное горлышко. – Я всего лишь хозяина бара.
– А что Зак говорил о ящере? – спросила Доннер.
– Он насмотрелся мультиков. – ответил мистер Уокен.
– И вовсе нет! Я его видел!
– Зак, может, ты расскажешь нам об этом ящере? – попросила Линдсей.
Мальчуган перевел взгляд на деда. Мистер Уокен оставался спокойным.
– Вы что, и вправду верите в эту чертовщину? Ящеры давно вымерли. – сказал он.
– Мистер Уокен, мы обязаны проверять все, пусть даже самые невероятные варианты. – ответил Питер.
– Заку пора делать уроки.
– Мне ничего не задали. Завтра суббота.
– Мистер Уокен, почему вы не хотите, чтобы мы поговорили с Заком? – спросила Линдсей. – Может, он на самом деле что-то видел?
-Не здесь.
– Тогда приходите в нашу лабораторию. – пригласил Питер. – Завтра.
Старичок кивнул.
Передвижная лаборатория ОНИР. 16:46
– Ну, выяснили что-нибудь? – спросил Коннор.
– Или же шарахались по пивнушкам? – спросил Купер.
– И то и другое. – сказала в ответ Линдсей.
– Местные жители оказались не очень-то и разговорчивыми? – спросил Дойл.
– Можно и так сказать. Мы были в баре "Веселая селедка". – вставил Питер.
– Оригинальное название, – подметил Антон.
– И в нем мы перекинулись парой слов с хозяином. – продолжил Питер. – Как только я сказал про чуму, он расквасил об пол бутылку вермута.
– Дорогое удовольствие, – сказал Коннор.
– А его внук Зак твердит о ящере.
– Еще лучше. Сначала чума, теперь еще и ящеры. – сказал Антон.
В лабораторию вошла Клер.
– Посмотрите, что я нашла.
Команда вышла из трейлера и направилась за Дэвисон к старому серому дому. Они спустились в подвал и Клер показала им на скелет среди кирпичных обломков.
– Старые кости, – сказал Питер, проводя по ним счетчиком Гейгера. – Активности не подают.
– Отсюда все и пошло. – сказала Клер. – Вот первые три трупа.
– Они расковыряли стенку. – сказал Антон.
– Оттуда выпал скелет. – продолжил Питер.
– И заразил всех чумой. – сказала Линдсей
– И как нам увязать это с каким-то ящером? – задал вопрос Коннор.
***
На следующий день ни мистер Уокен, ни Зак не пришли. Команда прождала их два часа, а затем решили ехать в Беллимур.
– Я получил кое-какие данные. – сказал Антон. – Вирус относится к уже несуществующей категории чумы. Он свирепствовал в Европе в середине 14 века.
– И с помощью этого скелета каким-то образом возродился и отправил на тот свет полсотни народу. – сказал Питер.
– Коннор, я также сделал запрос в местном архиве по поводу этого Беллимур-хауса.
– И?
– Никто ничего не знает. Первое упоминание об этом доме относится к 1400 году, а в это время эпидемия чумы закончилась. Вполне вероятно, что обитатели умерли, а архивные книги сожгли, чтобы не распространять вирус.
– И он простоял вот так почти семьсот лет. – сказал Коннор.
– Да. – ответил Антон.
– Линдсей, Питер, поехали в Беллимур. – решил Дойл. – Допросим этого мистера Уокена.
Беллимур
Беллимур, обычно довольно живой городок, сегодня выглядел опустевшим и каким-то мрачным. Многие лавки были заперты, окошки закрыты ставнями, а людей и вообще не было. Улицы были пусты как канадские северные территории.
"Веселая селедка" была закрыта. Неоновая вывеска не мигала, и рыба не зазывала клиентов.
– Что здесь происходит? – сказал Коннор, оглядываясь по сторонам. – Ни души.
С холмов серой громадой виднелся Беллимур-хаус.
– Как они живут с видом на этот склеп? – спросил Питер.
– Мистер Уокен! – позвала Линдсей, стукнув в дверь. – Мистер Уокен!
Никто не ответил.
– Там никого нет.
– Давайте зайдем с черного хода. – сказал Коннор.
Они обошли "Веселую селедку" и оказались у небольшой деревянной двери.
– Мистер Уокен, вы дома? Мистер Уокен?!
Коннор толкнул дверь. Она оказалась незапертой.
– Они что, убежали? – спросил Питер.
Неожиданно за их спинами раздался сердитый голос:
– Какого лешего вам здесь нужно?
В одно мгновение они развернулись к говорящему. Мистер Уокен стоял позади них.
– Вы нас здорово напугали, сэр, – сказала Доннер.
– Вы меня тоже.
– Мистер Уокен, вы обещали приехать, но не приехали. – продолжила Линдсей. – мы подумали, что что-то случилось.
– Так оно и есть.
– О чем вы? Кстати, почему на улицах никого?
– В город пришла бубонная чума. – ответил мистер Уокен. – За считанные часы погибла половина населения Беллимура.
– Как?! – спросил Коннор. – Как это вообще возможно?!
– Ящер сеет ее. – сказал Зак.
– Какой ящер?
– Пойдемте. – кивнул старичок.
Вслед за мистером Уокеном Коннор, Линдсей и Питер прошли в гостиную. Закрытые ставни создавали в ней мрак, и хозяин включил свет.
– Присаживайтесь. – кивнул он.
– Спасибо. Зак, расскажи нам об этом ящере. – сказал Коннор. – Ты видел его?
– Видел. – ответил Зак.
– Опиши его, пожалуйста.
– Это страшный гибрид чудовища и человека. – сказал Зак. – Это дракон, а на спине у него сидит человек.
– Человек? – переспросил Питер.
– Ага. Это страшная женщина, похожая на старуху. Зеленая кожа обтягивает череп, черные космы развеваются на ветру, на ней черные лохмотья, а в руках она держит косу. Она сидит задом наперед на драконе и машет косой. И все умирают.
– Зак, у тебя есть компьютер? – спросил Питер.
– Угу.
– А Интернет?
– Это деревня, но не средневековая же. – сказал мистер Уокен. – Конечно, есть.
– Можно мне им воспользоваться?
– Да.
Питер включил компьютер и сосредоточенно застучал по клавиатуре.
– Мистер Уокен, вы что-нибудь знаете о тех, кто жил в Беллимур-хаусе? – спросил Дойл.
– Об этом доме ходит много легенд. – ответил тот. – Всех и не упомнишь.
– Но ведь вы знаете и правду. – сказал Коннор.
– Правду? Кто вам сказал, что я знаю правду? – возмутился старичок. – Правду никто не знает.
Питер поднял выпавший из принтера листок.
– Зак, вот так выглядел ящер?
Он протянул мальчику цветной, еще не успевший высохнуть рисунок. На нем был изображен старый город, над которым поднималось то, что описал им Зак – женщина на драконе. В руках у нее была коса.
– Именно! – ответил Зак.
– Мистер Уокен, что вы об этом скажете?
Старичок взял рисунок и с полминуты смотрел на него. Затем он вернул его Питеру, и тот показал его Коннору и Линдсей.
– Так что же, мистер Уокен? – спросил Дойл. – Вы будете говорить или нет? Что вы знаете о Беллимур-хаусе? Кстати, Питер, где ты взял это?
– В разделе старых английских легенд, относящихся к середине 14 века. Вот так в средневековье люди представляли себе эпидемию чумы.
– Она пришла ниоткуда. – заговорил мистер Уокен.
– Ведь вы знаете. – сказала Линдсей. – Расскажите, это должно помочь нам.
– Это не поможет.
– Тогда что же поможет?
– Слушайте внимательно. – Чарльз разгладил седые усы и поглядел на закрытые ставни. – Беллимур-хаус стоит на проклятом месте. Давным-давно, еще в средние века это было. В середине четырнадцатого, если мне не изменяет память. Да, так оно и есть, ведь ваш вирус именно оттуда.
– Мистер Уокен, можете побыстрее? – сказал Коннор нам необходимо уничтожить эту заразу раз и навсегда.
– Нет, сынок, так ты ничего не уничтожишь. – качнул головой Чарльз. – Ничего. В прошлом наше будущее, и не зная прошлого, ты ничего не сможешь сделать.
– Чарльз, расскажите, что там произошло. – сказала Линдсей.
– Хорошо, хорошо. В начале четырнадцатого века городка Беллимур и в помине не было. Здесь были только луга, на которых можно было пасти овец. И вот, один человек из Лондона по имени Арчибальд Беллимур купил эти земли. Он был богатым человеком, очень богатым. Он купил это место и назвал его Беллимур-хаус. Он же и построил этот огромный дом из серого камня.
– Фантазии у парня явно не было. – сказал Питер.
– Питер! – шикнула Линдсей.
Тот развел руками и повернулся обратно к компьютеру.
– Вскоре Арчибальд женился и перевез сюда свою жену Джанет. У них было двое детей – сын Джолион и дочь Агата.
– Что с ними случилось? – спросил Коннор.
– После смерти Арчибальда Джолион взял управление поместьем в свои руки. Он остался жить здесь со своей женой Катриной. Их дочь Альберта была первой красавицей графства. К сожалению, ничего не осталось, чтобы можно было доказать. Записи были уничтожены пожарами, да и никто не стал переписывать покойников, благо их были тысячи.
– И как это связать с тем, что произошло? – спросила Линдсей.
– Бог мой, что за народ пошел! Вечно лезут поперед батьки в пекло.
– Извините, Чарльз.
– Это было замечательное семейство. – продолжил мистер Уокен. – И вот, одним теплым днем они возвращались с конной прогулки по владениям и проезжая мимо реки, увидели прибившийся к берегу большой тяжелый кованый сундук. Альберта упросила Джолиона поглядеть, что же внутри. Джолион вытащил сундук, сбил с крышки замок, и с ужасом отступил назад.
– Что там было?
– В сундуке была девочка. Маленькая девочка. Ей было лет восемь, она вся съежилась и плакала от страха. Семейство Беллимур забрало ее к себе в поместье. Альберта придумала ей имя и назвала своей младшей сестрой.
– Как ее назвали? – спросил Питер.
– Эдриэнн. – ответил Чарльз. – Они звали ее просто Эдди.
– Чарльз, а что случилось с сестрой Джолиона, Агатой? – спросил Коннор. – Вы ничего о ней не сказали.
– Агата была дурной женщиной. Странная штука жизнь, мистер Дойл. Знаете такое поверье, согласно которому раз в сто лет в каждой семье рождается дьявол с лицом ангела. Агата была дьяволом. Она сбежала из дома после того, как в завещании Арчибальд оставил Беллимур-хаус Джолиону. Она прокляла это место, сказав, что нашлет на него чуму.
– Дом чумы. – сказала Доннер.
– Да. Агата сбежала. Больше ее никто не видел. По крайней мере, здесь.
– И как же она умудрилась отомстить?
– Великий мор четырнадцатого века, охвативший всю Европу, был ее местью. Эта женщина была злом. Но еще большим злом была ее дочь.
– Дочь Агаты? – с удивлением спросила Линдсей.
– Да.
– Но судя по вашим словам, дьявол рождается раз в сто лет. В одной семье. – сказал Питер.
– Агата была злом семьи Беллимур. Но в семье ее отца тоже пришло время появится дьяволу. Зло помноженное на зло породило еще большее зло. Она принесла с собой чуму, погубившую миллионы. Миллионы жизней ради глупой мести.
– Но как? – спросил Коннор.
– Очень просто. – ответил Чарльз. – Агата решила умертвить семью Джолиона. Для этого она заперла в сундуке свою дочь и выбросила его в реку в тот день, когда те возвращались с прогулки.
– Эдриэнн?! – в один голос спросили Коннор, Линдсей и Питер.
– Эдриэнн. – проговорил Чарльз. – Эдриэнн и принесла чуму. Она появилась в 1346 году. Угрюмая и нелюдимая, Эдриэнн постоянно уходила из дому с косой. Джолион чувствовал неладное, но Катрина и Альба души не чаяли в Эдриэнн. Считали своим то, что принесло им смерть. А Эдриэнн ходила туда, где собирался народ. Она распространяла чуму, которая затем охватила всю Европу.
– Скажите спасибо Агате за чистку. – сказал Питер.
– Но Агата знала, что Эдриэнн могут уничтожить два человека – она сама и ее отец. Поскольку сама она делать этого не стала бы ни при каких обстоятельствах, то оставался всего лишь один единственный человек, способный убить зло.
– Кто?
– Человек, чье лицо скрывает птичья маска, он одет в серый балахон и шляпу, а в руке у него металлический прут.
– Именно так в средние века должен был выглядеть лекарь. – вставил Эксон, распечатывая еще один рисунок. – Полюбуйтесь.
На рисунке был изображен человек в балахоне и шляпе. Лицо его закрывала маска с длинным клювом, а в вытянутой руке он держал прут, как бы приготовившись к обороне.
– Он?
Чарльз кивнул.
– Этот человек был отцом Эдриэнн?
– Да.
– Но как он смог уничтожить ее?
– Он узнал, где она. Но когда пришел, то было уже поздно. Альба умерла, Катрина тоже. Эдриэнн убила сначала их, а затем и Джолиона. Лекарь смог победить чуму. Ее скелет он замуровал в стене Беллимур-хауса. Он пробыл там почти семьсот лет.
– Пока люди Найджелла не нашли его. – сказал Дойл.
– И не выпустили на божий свет саму смерть. – завершил его слова Чарльз. – Именно ее видел Зак. Теперь Эдриэнн свирепствует в Беллимуре.
– Как ее остановить? – спросил Дойл.
– Ее может остановить только лекарь.
– Но навряд ли его скелет мы найдем в той же стене. – сказал Питер. – Одному богу известно, куда он подевался. Раз замуровал, значит, остался в живых, но он уж точно не разгуливает по Беллимуру, размахивая своим железным прутом.
За окном что-то прошипело. Коннор подкрался к окну и посмотрел на улицу через щелку в ставне, а затем махнул остальным. Питер, Линдсей, Зак и Чарльз подошли к нему.
Длинная узенькая улочка вела на холмы. Обычно оживленная, она казалась мертвой. В самом ее конце распростер черные крылья ящер, чуть зависнув в воздухе, а на его спине сидела зеленая фигура в лохмотьях, косой она помахивала в воздухе.
– Черт подери. – сказал Питер. – Ну и вид у нее. Мне сразу вспомнился анекдот про нелепую смерть.
– Питер! – Линдсей толкнула его локтем. – Ты бы лучше вспомнил, как нам отсюда выбраться.
– Она направляется к Беллимур-хаусу. – подметил Коннор.
И правда, ящер медленно двигался в сторону Беллимур-хауса.
– Там же наша лаборатория. – сказала Линдсей. – Там Купер, Клер и Антон, они как раз проводят сбор материала в доме. Если эта тварь доберется туда, им конец!
– Я остановлю ее. – неожиданно сказал мистер Уокен.
– Вы? – удивился Дойл. – Как? Вы же сами только что сказали, что остановить Эдриэнн может только лекарь в маске.
– Я – давний потомок этого самого лекаря. – проговорил седоусый старичок. – И мне на роду написано остановить это исчадие ада.
– Вы потомок того человека? Эдриэнн и Агата были вашими родственниками? – команда не могла поверить словам хозяина бара.
Чарльз кивнул.
– Такова жизнь, такова судьба. Раз в сто лет рождается дьявол, но когда-то должен родиться и тот, кто остановит его. У вас есть машина?
– Да, конечно.
– Заводите, а я возьму кое-что.
***
Через две минуты джип ОНИР уже летел по самой короткой дороге к Беллимур-хаусу. Чарльз вытащил пересыпанный нафталином серый балахон, шляпу, маску и железный прут.
– Мне всегда наказывали хранить это. – сказал он. – Я не знал, для чего, но хранил.
Надев костюм, бармен превратился в человека, сошедшего с недавно распечатанной Питером картинки. Он сидел на заднем сиденье и смотрел в окно, провожая глазами парящего в небе черного ящера, приближающегося к дому чумы.
Передвижная лаборатория ОНИР
Антон, Клер и Купер раскладывали папки по полочкам. Купер был немного недоволен тем, что не нашел возле старого дома ни одного животного, живого или мертвого. Не было даже следов. Он нашел только пустые птичьи гнезда.
– Ничего нет. – сказал он. – Ни единой животины.
Взгляд зоолога переместился с полки на распахнутую дверь.
– Вот это да!
– Что там, Купер? – спросил Антон.
– Вы поглядите!
Антон и Клер подошли к двери и остановились на месте, как вкопанные.
Черный ящер с сидящей на нем задом наперед фигурой в лохмотьях надвигался со стороны холмов, на которых стоял Беллимур. Освещаемый яркими красными лучами заходящего солнца на фоне фиолетового неба, монстр казался яркой картинкой. Помахивая косой, чудовище летело к серому дому, и скрылось за его северной стеной.
***
Джип с визгом остановился у передвижной лаборатории.
– Слава небесам, вы не в доме! – проговорила Линдсей.
– Вы ЭТО видели? – спросил Купер. – Видели?
– Видели. – ответил Дойл.
– Что это, Коннор?
– Потом объясню. Мистер Уокен, вам потребуется наша помощь?
– Нет, сынок, это наше семейное дело.
Держа впереди себя прут, Чарльз отправился к старому дому. Он вошел в калитку, пересек лужайку и оказался у черного хода. И вошел.
Внутри старого дома гулял ветер. Со всхлипыванием пел ветер, колыхая старую-престарую ставенку на слуховом окне. Все было так же, как прежде. Прошли века, а время в этом доме замедлило свой бег и остановилось навечно.
Чарльз прошел через гостиную и поднялся на лестницу, ведущую на второй этаж. Сзади него раздался шип. Он обернулся и увидел ее, стоящую позади. Черные космы, черные лохмотья, зеленая кожа и коса.
– Иди сюда, Эдриэнн. – сказал он. – Пора уже покончить с этим древним кошмаром.
Существо пошло к нему, медленно переставляя ноги. Оно поднялось наверх, резко выбросило вперед когтистую лапу, но Чарльз развернулся и проткнул ее своим прутом. Существо выгнулось вперед, протягивая к нему сухие когтистые лапы мертвенно-зеленого цвета. Глубокие пустые глазницы безучастно смотрели на птичью маску. Чарльз бросил прут с существом на каменный пол и смотрел, как когти тише и тише скребут древние серые камни.
Он вытащил пику из тела монстра, и мерзкое, уродливое существо приняло облик Эдриэнн Беллимур. Длинные темные волосы разметались по каменному полу, она была босиком и в простом длинном платье с изодранным подолом. Лицо ее было чуть зеленоватым, а глаза ввалились.
– Прощай навсегда, Эдди. – прошептал Чарльз. – Так будет лучше для нас всех. Тебе не место в нашем мире.
***
Коннор и его команда увидели мистера Уокена, выходящего из дверей дома. Он приветственно помахал им рукой.
– Можете входить. – сказал он, когда поравнялся с ними. Все кончено, все позади.
Команда вошла в Беллимур-хаус. Каменный дом больше не давил, исчезло ощущение могильника, и стало как-то легче дышать.
– Вот она. – сказала Линдсей. – Эдди. Эдриэнн Беллимур.
Она посмотрела на зеленоватое лицо Эдриэнн. Сложно, почти невозможно было поверить в то, что эта маленькая девочка – сама смерть.
Передвижная лаборатория ОНИР. Два дня спустя
"Заключительный отчет. Необъяснимая смерть бригады наемных рабочих раскрыта. Причиною ее явилось древнее семейное проклятье, которое случайно было потревожено. Что мы знаем о мести? Насколько страшной она может быть? Если такой, как месть Агаты Беллимур, то это наглядный пример тому, к чему она может привести. Пройдя огромный путь длиною в семьсот лет, она возродилась для того, чтобы продолжить свое дело. Дело из глубины веков. Неизвестно, почему далекий предок Чарльза Уокена не смог победить ее. Возможно, эта миссия была предначертана самому Чарльзу и никому больше. Возможно, для того, чтобы показать нам, что сила древних проклятий велика настолько, что мы пока еще не готовы это понять. Коннор Дойл, конец записи."
Передвижная лаборатория была готова к отъезду. Купер был раздосадован тем, что не отодрал кусок от монстра, хотя и отдирать там было не от чего. Антон получил радиоуглеродный анализ, в котором было указано, что возраст Эдриэнн Беллимур – шестьсот шестьдесят два года.
– Почти дьявольское число. – сказал Питер. – Еще 4 года, и кто знает, Чарльз, смогли бы вы остановить ее.
– Не знаю, не знаю. Всего хорошего.
– Счастливо оставаться, – улыбнулась Линдсей. – Пока, Зак.
– До свидания! – мальчишка помахал им рукой.
Трейлеры двинулись вслед за джипами. Они перевалили холм и исчезли, оставив облачко дорожной пыли.
Старый серый дом остался позади. Завтра приедет бригада и приведет его в должный порядок, а сегодня... Сегодня он пока еще стоит, смотрит на Беллимур своими пустыми глазницами окон и бережет свои старые тайны, хранит души и призраки старых, давно минувших времен. В его пустых залах поет ветер, и тихо скрипит слуховое окошко двумя маленькими ставенками, и скрип этот напоминает то стон, то плач.
The End
2-17 декабря, 2001,
by Samphire Fennell.
Страница 1 - 9 из 9
Начало | Пред. | 1 | След. | Конец
