Открыть фик целиком в отдельном окне
– Что это было, Дольф?! – кричала я. – Что это, черт побери, такое?! Куда ты меня привез?! Я хочу домой! Немедленно!!!– Откуда я знаю, что это было! – Он тоже почти кричал. Хорош администратор, сам испугался не меньше.
Я села на кровать, обхватила голову руками. Он некоторое время стоял рядом со мной, потом сказал:
– Я пойду позвоню своим.
Мне было уже практически все равно, куда он там идет и кому звонит. Я не встану с этого места, пока за нами не приедут.
***
Баранов вернулся через час. Я так и сидела на кровати, поджав под себя ноги и обхватив плечи руками.
– Аня… – его голос заставил обернуться. – Аня, завтра за нами не приедут.
Господи, почему я не могу упасть в обморок, а? Почему я должна сидеть и понимать все, что происходит?
– Почему? – шепотом спросила я, говорить нормально сил уже не было.
– Сергей уехал в отпуск, другого водителя пока не прислали.
По-моему, это самая глупая отмазка из всех, что я когда-либо слышала.
– Что, никто не умеет водить грузовик? – зло поинтересовалась я. – И как можно было отправить Сергея в отпуск, зная, что мы здесь!
Баранов пожал плечами.
– Это Россия…
Я снова едва не рассмеялась. Да уж, только в этой стране такое возможно! Оставить людей наедине со смертельной угрозой!
– Эта тварь опасна, – на удивление спокойно сказала я. – И если мы сейчас же не уйдем отсюда, она нас убьет, как убила Борю.
– Мы не можем уйти, до ближайшей цивилизации 60 километров. Ночью температура опускается ниже -30. Далеко мы не уйдем, к тому же Шашарин болен. Я заходил к нему, он совсем плох. Мое начальство обещает приехать за нами послезавтра с утра, крайний срок послезавтра вечером.
– И что, мы будем сидеть тут и ждать?
– Давай подумаем, как обезопасить себя. Что мы знаем о ней?
– Ничего, – я обреченно вздохнула. – Мы не знаем ровным счетом ничего, кроме того, что она убила Бориса.
Баранов задумался.
– Мне кажется, оно любит тепло, – наконец сказал он. – Нам нужно уйти туда, где похолоднее.
Я не стала спорить и спрашивать, почему он так думает. Мне с самого детства внушали, что этот мир принадлежит мужчинам, а я отчаянно всю жизнь сопротивлялась. Пошла в науку, чтобы доказать, что женщины тоже могут получать ученые степени и разбираться в палеонтологии. Но сейчас мне впервые в жизни захотелось спрятаться за широкую мужскую спину, довериться ему и делать так, как он говорит. Только бы выбраться отсюда.
– Возьми с собой небольшой запас еды и воды, я возьму Леху, – сказал Баранов, подходя к двери. – Найдем безопасное место и дождемся помощи. Я видел один отсек, там холодно и помещение хорошо просматривается.
Я быстро собрала в картонную коробку немного еды и воду, захватила несколько пледов. Суток на двое должно хватить. А там за нами приедут. Баранов вывел и комнаты Шашарина. Сверяясь со схемой завода, мы нашли нужный отсек.
Холодина здесь была ужасная. Но если Рудольф прав, эта мерзость сюда не доберется. Мы уложили Алексея в углу, накрыли его пледом.
– Что теперь? – я посмотрела на Баранова.
– Теперь нам нужно поспать, – сказал он. – Хотя бы по очереди.
Я кивнула, только сейчас почувствовав, как же устала.
***
Ожидание было невыносимым. Уже к обеду следующего дня я готова была лезть на стену. Баранов сначала развлекал меня какими-то разговорами, потом тоже молча сел в углу. От нечего делать я дословно пыталась вспомнить свою кандидатскую диссертацию.
В обед Баранов куда-то ушел. Я закрыла глаза, прислонилась затылком к стене. Мне казалось, что я схожу с ума от этого ожидания. Я уже готова была начать разговаривать сама с собой. Я старалась не думать о том, что произошло, но мысли упорно к этому возвращались. Это только в фильмах выжившие герои всегда счастливы и даже не вспоминают о тех, кто погиб. В жизни почему-то выходит по-другому. Я никогда не любила Новака, Бойцуна вообще почти не знала, но… Их смерть не выходила у меня их головы. Масла в огонь подливал умирающий тут же Шашарин. Если за нами не приедут в ближайшее время, нам не выбраться.
Наконец вернулся Баранов. Пожалуй, именно так должны выглядеть люди, которым сообщили, что привычного мира больше нет. Он был зол, напуган, расстроен и потерян одновременно.
– Что случилось? – испугалась я.
Он растерянно посмотрел на меня.
– Аня, за нами не приедут…
Я закрыла лицо руками и расхохоталась в голос, понимая, что это просто истерика. Уже через минуту смех сменился слезами. Я рыдала в голос, а Баранов сидел рядом и даже не сделал попытки меня как-то обнять и успокоить. Это продолжалось минут десять. Наконец я успокоилась, убрала руки от лица и посмотрела на него.
– Почему?
Он глубоко вздохнул и, не глядя мне в глаза, сказал:
– Только что мне сказали, что рассмотрели мой отчет, разрабатывают план эвакуации, но пока это не приоритетное направление.
– Что?! – Я вскочила на ноги. – Спасти жизнь людей – это не приоритетное направление?!
Теперь уже рассмеялся Баранов.
– Аня, я тебя умоляю! Ты в какой стране живешь? Здесь в последние годы приоритетное направление то, которое приносит деньги. А чтобы вытащить нас отсюда, эти самые деньги нужно потратить.
– Но… вы же собирались как-то транспортировать этого меладона изначально…
– Собирались, но бюджет ушел на что-то другое. Теперь нам нужно ждать, пока они найдут деньги на нас.
– Но мы не можем ждать, – прошептала я, понимая, что все бесполезно. – Неужели нет никакого способа? Давай попросим помощи у кого-нибудь другого?
– У кого? – Баранов прислонился затылком к холодной стене и в упор посмотрел на меня. – Я просил. Я послал сообщение. Больше нам просить некого.
– Я не знаю! Но не сидеть же тут просто так и ждать смерти!
Он закрыл глаза, всем своим видом показывая, что я несу бред и больше он меня не слушает.
***
Я проснулась от странного шума. Мне казалось, что где-то слышны шаги, голоса. Кажется, я уже начинаю бредить. Открыла глаза. Баранов сидел рядом и тоже прислушивался. Значит, либо у нас коллективная галлюцинация, либо, здесь действительно есть люди. О боже, неужели за нами приехали!
Я вскочила на ноги и едва не закричала от радости.
– Молчи! – вовремя приказал Рудольф. – Нужно посмотреть, кто там.
– Какая разница! Главное, что нас спасут!
– Сиди здесь.
Он поднялся и быстрым шагом покинул наше убежище. Я не могла сидеть. Прошлась по комнате, кинула взгляд на Шашарина. Даже странно, что он все еще жив, Бойцун умер быстро.
Дойдя почти до края ужаса, я уговаривала Баранова унести его куда-нибудь, потому что мне было страшно находиться с ним в одном помещении, но Рудольф сказал, что пока он жив, он будет здесь. Я почувствовала себя чудовищем.
Ну где же он?
Голоса стали слышнее. Я отошла недалеко от комнаты, но, услышав шорох за спиной, тут же вернулась обратно. Не прошло и минуты, как откуда-то из-за угла выбежал Баранов. Он несся так, будто за ним гналось стадо носорогов. Влетев в комнату и поняв, что дальше бежать некуда, он обернулся и крикнул:
– Не стреляйте!
Я оторопела. Что это значит? И тут же из-за угла появилась группа людей. Мужчина с пистолетом постарше, двое помоложе, один с фонарем, второй с каким-то прибором в руках и женщина.
– Стойте! Вы оба! – приказал тот, что с фонариком. Он говорил с каким-то жутким акцентом, я едва поняла, что от нас хотят.
– Американцы? – удивился Баранов. – Простите, я испугался.
Идиот, про себя подумала я, говорила же, что это за нами.
– Вы приехали за нами? – спросила я уже вслух.
Господи, наверное, я еще никогда не была так счастлива видеть людей! Даже если они американцы с пистолетами. Я едва сдержала порыв броситься кому-нибудь из них на шею.
– Доктор Гусакова? – спросил тот, который с фонариком, похоже, он у них главный.
– Да, – радостно подтвердила я и зачем-то уточнила: – Анна, – как будто здесь может быть еще одна доктор Гусакова. Да и вообще я еще не доктор.
– Спасибо, господи, – радостно пробормотал Баранов.
Главный еще что-то сказал на английском, но от волнения я даже не разобрала, что. Мой английский был весьма посредственным, общаться я, конечно, могла, но сейчас в ушах стучало так, что я сама себя не слышала.
Женщина подошла к Шашарину.
– Это Алексей, второй инженер? – спросила она.
Я несколько раз глубоко вдохнула. Нужно успокоиться и сосредоточиться, иначе я ничего не пойму с этим английским.
– Да, – сказала я, присаживаясь возле Алексея. – Ему очень плохо. Пожалуйста, помогите нам.
Ну вот, теперь уже и я разнылась, как Баранов. Ну же, Аня, возьми себя в руки. Они уже здесь, они помогут.
– Почему вы прячетесь здесь? – спросил главный.
– Что-то есть в этом здании, какое-то животное, – от волнения я едва вспоминала нужные слова на этом чертовом иностранном.
– Оно охотится за нами, – перебил меня Баранов.
Американец перевел взгляд с меня на Баранова, потом на Алексея. Подошел ко второму, с пистолетом, что-то сказал ему. Тот кивнул, куда-то ушел.
– Надо перенести его к нам, – сказал он мне, указывая на Шашарина.
Я кивнула. Делайте что хотите, только помогите выбраться.
Главный принес откуда-то носилки, вдвоем с Барановым они погрузили Алексея на них.
– Пойдемте, – сказала мне женщина, видя, что я немного растерялась.
Я из последних сил улыбнулась ей, правда, она мне не ответила, и пошла следом.
***
Американцев оказалось семеро. У меня всегда была плохая память на имена, а уж когда их такое количество, да еще иностранные, и в ситуации, когда я едва помню, как меня зовут, я даже не пыталась их запомнить.
Кроме блондинки, которая показалась мне весьма высокомерной, была еще одна женщина, пониже ростом, с темными кудрявыми волосами, вроде бы даже врач. Но если блондинка смотрела на меня с откровенным презрением, то вторая меня попросту не замечала. Даже когда вроде бы смотрела на меня, было ощущение, что не видит. Мне несколько раз хотелось встать у нее на пути, чтобы она на меня наткнулась, быть может, тогда увидит.
Если женщины мне откровенно не понравились, то с мужчинами дела обстояли немного лучше. Тот, который был с пистолетом (про себя я называла его копом, потому что моем понимании пистолеты есть у ментов и у бандитов, а считать его бандитом крайне не хотелось) отнесся ко мне сначала довольно добродушно, а потом замечать перестал, все о чем-то совещаясь с главным. Третий мужчина, который пришел за нами, оказался физиком. Я вообще не понимала, что он говорил. Впрочем, со мной он почти не разговаривал. Кроме них в лаборатории оказались еще высокий совершенно седой старик, тоже, кажется, врач, и маленький смешной человечек в очках.
Из всей группы я запомнила только фамилию их шефа – Дойл – и то только потому, что в детстве обожала Шерлока Холмса. Запомнить их имена даже не пыталась.
Дойл и Баранов перенесли Алексея в лабораторию. Брюнетка тут же бросилась к нему, но, увидев кровь на руке своего шефа, забыла про Шашарина.
– Тебе нужна помощь? – спросила она, разглядывая его рану.
– Порядок, – кивнул тот, – займись Алексеем.
Брюнетка, хоть и видно, что нехотя, но вернулась к инженеру.
– Давайте я дам вам лед, – предложила я Дойлу.
Такую маленькую услугу в благодарность за свое спасение сделать мне было совершенно несложно. Интересно только, где он умудрился так развалить себе руку?
Он пошел за мной. Я достала из холодильника кусок льда от ледника, приложила ему к руке. Он благодарно улыбнулся, принимая у меня лед и, как мне показалось, на мгновение дольше положенного задержал мою руку в своей. Я опустила глаза и тут же покраснела от своей неумной фантазии. Права мама, я всех кавалеров отпугиваю. Не успеют они позвать меня на свидание, а я уже выбираю имена нашим детям. Мужчины этого не любят. Вот и сейчас он едва дотронулся до моих пальцев, а я уже навоображала себе едва ли не резко возникшую взаимную симпатию.
Чтобы скрыть свое смущение, я подошла к лежащему тут же, на столе, Бойцуну.
– Бедный Николай, – пробормотала я тихо, глядя на него.
Теперь, когда я знала, что выживу, жалеть мне его было еще легче. Раньше мешал панический страх за собственную жизнь.
– Вы видели, что с ним случилось? – спросил материализовавшийся за моей спиной Дойл.
– Нет, – я зачем-то стянула простынь с лица Николая, но тут же закрыла ее обратно. – Мы были заняты весь день, только вечером нашли его.
– Он был болен? – допытывался Дойл. – Кашлял? Его рвало?
– Нет, – я покачала головой, тщательно подбирая английские слова. – Ему было очень больно. Мы подумали, что он просто выпил лишнего. – Я посмотрела на подошедшего Баранова. – Утром боль прошла, а потом мы нашли его с этой массой вокруг рта.
Я брезгливо поморщилась, переводя взгляд на Дойла.
– На следующий день мы пошли искать Бориса, – продолжил Рудольф. – Нашли его возле генераторов. Кто-то напал на него, как червяк, но без головы.
Дойл удивленно посмотрел на меня, как будто ожидая подтверждения. Странно, из нашей группы главный вроде как Баранов, чего ж он от меня все глаз не отводит?
– Мы взяли Алексея и перенесли туда, где вы нас нашли, – продолжал Баранов, как будто не замечая, что Дойл давно на него не смотрит. – Было холодно, но безопасно.
– Почему вы не вызвали помощь?
Я удивленно подняла на него глаза.
– Мы вызывали… разве вы не поэтому приехали?
Дойл не успел ответить. Внезапно откуда-то справа послышалась какая-то возня. Скинув с себя оцепенение, я оглянулась. Что-то происходило возле кушетки, на которую положили Шашарина. Отпихнув Баранова в сторону, я рванула туда.
– Что происходит? Что с ним?
Страница
3 - 3 из 5
Начало
|
Пред.
|
1
2
3
4
5
|
След. |
Конец
