23 января 1994 года,
Арвист, Канада
Элис не могла поверить, что находится здесь. Все вокруг было как в страшном и замедленном сне. Ей даже казалось, что еще момент – и она проснется. Но это был не сон, это была самая настоящая, жестокая реальность...
Холодный день, идущий снег, который она так любила (теперь она будет его ненавидеть), много людей в черной одежде, в глазах которых застыли страх и боль, плач, вздохи, могила, гроб... Элис подняла к небу свои глаза, наполненные слезами. Она практически ничего и никого не видела. Все плыло перед ней, и было невыносимо больно смотреть вокруг. И только речь святого отца эхом отдавалась в ушах. Господи, как же ты мог допустить смерть этого красивого, молодого человека, который ничего в своей жизни не сделал плохого? Элис вспомнила слова своей матери, которая когда-то сказала, что хорошие и добрые люди умирают раньше плохих, потому что добро и свет нужны Богу. Но это несправедливо. Больше всего в жизни Элис любила Дэвида. Он один понимал ее, поддерживал и любил так сильно, что девушка порой сравнивала себя с героинями мелодрам, которые в конце фильма находили своего Единственного и Неповторимого. Но сказка у Элис не была долгой. Словно ножом по сердцу полоснули воспоминания той ночи, когда Дэвида не стало...
"Дэвид и Элис, немного пьяные, возвращались с вечеринки на машине. Лед блестел на дороге, шел снег, деревья стояли покрытые снежной пеленой как в сказке. Дэвид был за рулем, Элис сидела рядом на пассажирском сидении. Мир вокруг был прекрасен и создан только для них одних. Элис постоянно любовалась своим золотым кольцом, которое ей подарил любимый. На День святого Валентина она и Дэвид должны были пожениться. Но, возвращаясь в тот злополучный вечер домой, Элис беспокоило другое. Алкоголь слишком затуманил мозги Дэвида, поэтому он постоянно отвлекался от дороги.
– Ну что, детка? Проведем ночь по всем правилам?
– Дэвид, следи за дорогой...
– Да ну, что может случиться с нами, такими красивыми и готовыми положить весь мир к своим ногам, а? Крошка, я тебя люблю.
– А я тебя...
А потом время словно остановилось. Краем глаза Элис уловила красный свет светофора, потом стремительно приближающуюся к ним тень грузовика, услышала пронзительный сигнал, потом скрип тормозов и удар... И какая-то неведомая сила выпихнула ее из машины и отбросила назад. Элис почувствовала удар о землю и отключилась. До нее эхом донеслись слова: "Прости меня, крошка"... А потом пустота... Ее сразу отвезли в больницу. Несколько ушибов и два сломанных пальца. И больше ничего... Никто так и не смог понять, как девушка так легко отделалась. Ведь ее жених погиб сразу же на месте. Удар с грузовиком был таким сильным, что Дэвида пришлось хоронить в закрытом гробу... А Элис была жива и здорова". Чей-то голос вывел Элис из ступора.
– Элис! Элис, ты меня слышишь?
– А? Да, Саманта. Извини...
– Как ты?
– Я... – слова "я в порядке" предательски застряли в горле. – Я... не могу.
Она уткнулась своей подруге в плечо и простояла так до тех пор, пока гроб не опустили в могилу. Элис не могла на это смотреть, это было выше ее сил. Она услышала, как тяжело вздохнула и заплакали миссис Дайверс, мать Дэвида. Она уже не кричала и не падала на землю. Ее держали двое каких-то мужчин. Элис отвела взгляд. Она не могла смотреть в глаза этой замечательной женщине, потому что винила себя в смерти Дэйва. Она не отговорила его садиться пьяным за руль, не приказала следить внимательней за дорогой. Вот итог. Ее жених и единственный сын миссис Дайверс лежит в этом гробу.
– Пойдем, Элис. Не надо...
Саманта взяла Элис за руку и повела ее прочь от этого места.
– Сэм, скажи завтра в университете, что меня не будет неделю. Я потом справку принесу.
– Что ты... Все прекрасно понимают твое состояние. Профессор Харрисон сам сказал, чтобы ты приходила в себя и не ходила на занятия.
– Спасибо.
– Я отвезу тебя домой...
3 марта 2000 года, Дом Ника Джейлса
Нью-Йорк
Элис посмотрела в окно и отпила глоток вина. Как же все замечательно! Дождь, бьющий по стеклу, огромный загородный дом, вечер, свет свечей и любимый мужчина рядом. Кто бы мог подумать, что Ник Джейлс, самый завидный жених в их юридической конторе, положит на нее глаз. Она так долго вздыхала по нему и мечтала, чтобы он всегда был с ней рядом. А сегодня Ник признался ей в любви и пригласил поужинать в свой дом. Надо было видеть глаза всех незамужних и безответно влюбленных в Ника женщин, когда Элис сказала, что эту ночь она проведет с ним. Элис сладко улыбнулась своему отражению в зеркале и села на диван. Нику позвонил важный клиент, и он был вынужден на пару минут отлучиться.
Элис закрыла глаза и прикоснулась к своему медальону. Красивое золотое украшение, которое когда-то ей подарил Дэвид. В груди Элис опять кольнуло... Всякий раз, когда Элис вспоминала бывшего жениха, сердце начинало болеть. Надо же, прошло шесть лет, а боль такая же сильная. Сколько всего произошло за эти шесть лет... Элис окончила университет, переехала в Нью-Йорк, устроилась работать в очень престижную юридическую контору в Стейтон-Айленде, познакомилась с Ником. Боже мой, а ведь Ник стал ее первым мужчиной, с которым она начала встречаться после Дэвида! Да, все эти годы Элис не подпускала к себе мужчин, тосковала по Дэвиду, плакала по нему. Но как только увидела Ника, поняла, что не все чувства в ней погибли. Ник понравился ей с первого взгляда, а когда она поработала с ним полгода, то влюбилась по уши. Наверное, это был ее второй шанс. "Я не думаю, что Дэвид был бы против. Я любила его, тосковала по нему. Но его нет, а я жива. И имею право жить и любить дальше". Люди правы, когда говорят, что время – универсальный лекарь. После похорон жениха, Элис даже думать себе запретила о новых отношениях. Но теперь все было по-другому. И ее нельзя было в этом винить.
Еще через пару минут в комнату вошел Ник. Он ласково улыбнулся Элис и взял ее за руку.
– Как твои переговоры с клиентом? – спросила Элис.
– Отлично. Мистер Маннерс обещал заехать завтра в девять часов.
– Ага.
– Я тебе уже говорил сегодня, что я тебя люблю?
– Только один раз...
– Сейчас исправим.
Ник прильнул к ее губам и почувствовал вкус вина. Они долго целовались, и Элис поняла, что Ник всерьез готов перейти к более решительным действиям. Она открыла глаза, чтобы посмотреть на лицо любимого. Но недалеко от зеркала она заметила в комнате постороннего. Лицо незнакомца освещал лишь тусклый свет свечей. Элис закричала...
– Боже мой, Элис, что такое? Я что-то сделал не так?
– Ах. Нет! Нет! Прости меня. Мне надо идти! Прости!
Элис схватила сумочку и побежала. Ник кинулся за ней.
– Эли, что случилось? Подожди!
Она не могла говорить, в ушах стучало, ноги подгибались, но женщина продолжала бежать. Не помня себя от страха, она остановилась только пробежав несколько улиц, упала на колени и схватилась за сердце. Элис было трудно дышать. О, мой Бог, что же это такое? Нет, этого не может быть. Она просто слишком долго не встречалась с мужчинами. А теперь, когда это случилось, вина перед Дэвидом сыграла свою роль. Это называется, воображение разыгралось. Конечно, ей просто показалось! Как все просто! Элис даже засмеялась. Как же она глупа! Ник, наверное, не весть что о ней подумал. Столько добиваться его и так легко все разрушить. Какой кошмар!
– Эй, крошка...
Улыбка исчезла с лица Элис. Она почувствовала, как сердце останавливается, а волосы на голове поднимаются.
– Крошка, повернись...
Элис резко повернулась. Перед ней стоял Дэвид. Но этого не может быть!
– Может, сладкая моя, может! Я здесь! И ты только моя! Помни это...
– Но, Дэвид! Как? – Элис сама не узнала свой голос.
– Я потом тебе объясню. Увидимся.
Он исчез так же внезапно, как и появился. Элис с трудом поднялась и поймала такси. Она была настолько шокирована, что не могла ни плакать, ни думать.
Зайдя в квартиру, она сразу же разделась, кинула вещи на пол и пошла в ванную, чтобы умыться. Первое, что бросилось ей в глаза в ванной, была надпись помадой на зеркале: "Я люблю тебя, крошка!"
4 марта, Центральная лаборатория ОНИР
Галифакс
Коннор открыл дверь и буквально, как ребенок радуется подаркам на Рождество, с таким же детским восторгом зашел в СВОЙ кабинет. Здесь мало что изменилось за три года, не считая того, что в ЕГО кабинете работал другой человек. Да, Мэтт Прейгер был руководителем команды Дойла целых три года, но теперь все вернулось на свои места. Мэтта перевели в новую команду без особых претензий с его стороны, и кабинет достался прежнему владельцу.
Коннор сел в свое кожаное кресло и положил руки на стол. Он до сих пор не мог поверить, что все это происходит в реальности, а не в очередной раз ему снится. Правда, все так сильно изменилось, и надежды Дойла до возвращения в Канаду были слишком оптимистичными. Первой неприятностью стало то, что квартиру Коннора уже давно продали другим владельцам вместе с имуществом. И пока Дойл был официально бездомным и жил в квартире у Питера. Хотя эта неприятность обещала скоро разрешиться: Дойл уже присмотрел пару квартир, оставалось только решить, какая ему больше нравится. Слава Богу, банк, в котором хранились сбережения Коннора, был цел и невредим, а счет так и ждал возвращения своего хозяина.
Второй неприятностью была реакция окружающих на внезапное появление Коннора. Чего стоило только обзванивать своих друзей и говорить им что-то вроде: "Привет! Это Коннор Дойл. Да, я жив! Эй... Эй! Не теряй там сознание" и так далее по тексту. Хотя, конечно, друзей у Коннора было не много, но шок был у всех... И на работе у коллег в том числе. В день, когда Коннор пришел в офис объявить всем, что он жив, первой жертвой встречи с "призраком" стала Клэр. Увидев Коннора, она тут же потеряла сознание. "Она до сих пор на меня с какой-то опаской смотрит" – подумал Дойл.
Коннор подошел к окну и опять улыбнулся, вспоминая лицо Элсингера в момент их встречи несколько недель назад. О да, Френк отнюдь не ожидал такого поворота событий. А еще меньше он ожидал увидеть на своем столе папку с подробным описанием и подтверждением всех его черных дел. В самые короткие строки Коннор был восстановлен на работе, официально "воскрешен" во всех документах, а вот Элсингер уволился и переехал куда-то очень далеко, понимая, что ему грозит, если папка Дойла попадет в руки начальству и полиции.
Но самым большим счастьем было то, что команда отнеслась к возвращению Дойла более чем положительно. Когда его только начали посещать мысли о возвращении в прежнюю жизнь и Управление, он больше всего боялся, что его единственные настоящие друзья уже не те, кем были раньше. Коннор боялся, что они изменились, что просто не поймут его, если он захочет вернуться. Будут считать его уже не тем, кем он был до катастрофы. Однако это были просто страхи. Антон, Питер, Линдсей и многие другие коллеги были рады его возвращению на работу. Конечно, может ему просто показалось, но Линдсей была счастливее всех. "Боже мой, когда же я сам в последний раз та чему-нибудь радовался? И не вспомнить даже. Да и не стоит, у меня же теперь новая жизнь"...
Мысли Коннора были прерваны настойчивым стуком в дверь.
– Да, войдите.
– Привет!
Питер, Антон и Линдсей с улыбками на лицах зашли в кабинет.
– Ну, как? Уже освоился?
– Конечно, это же мой кабинет! Теперь с нетерпением жду какого-нибудь дела. Очень хочется работать!
– Наработаешься еще! Я вот наоборот жду, когда мне отпуск дадут, – пробурчал Питер. – Может, хоть новый начальник смилуется?
– Я хорошо знаю Блевинса. Так что замолвлю за тебя словечко, – Коннор заулыбался.
– Спасибо, босс. Слушай, Коннор, у меня тут кое-какие проблемы. Моя старая приятельница позвонила сегодня утром и попросила ей помочь.
– Приятельница? – с улыбкой и недоверием произнесла Линдсей.
– Да, именно приятельница. Ее зовут Элис Фьерк, она живет в Нью-Йорке. Мы давно не общались, и я был удивлен, когда рано утром она позвонила мне, и сказала, что сходит с ума. Она начала видеть своего жениха, умершего несколько лет назад. И вроде он ей каким-то образом начал угрожать. Элис знает, что я работаю в ОНИР и занимаюсь подобными делами, поэтому и попросила помощи. Я бы хотел съездить к ней и узнать, что там происходит.
– Хорошо, Питер, – Коннор задумался. – Ты давно ее знаешь?
– Два года. Ее старенькая тетя живет этажом выше над моей квартирой. Как-то Элис приехала к ней погостить, а тетя умудрилась затопить всю мою квартиру, пока я был на работе. Вот так мы с Элис и познакомились. Она помогала мне наводить порядок.
– Ясно. Тогда поезжай. Если поймешь, что там действительно есть что-то, вызывай нас.
– Конечно, Коннор. Спасибо!
4 марта, вечер, квартира Элис Фьерк
Нью-Йорк
Элис сидела на диване, обхватив колени руками. Ей было очень плохо и страшно. Она ничего не понимала, и от этого становилось еще хуже. Как? Как Дэвид мог появиться здесь спустя шесть лет? Что он умер не вызывало никаких сомнений, ведь она же сама видела его тело в морге. От него мало что осталось, но тем не менее. Это был Дэвид! От этих воспоминаний Элис разрыдалась еще больше. Какой ужас! И это происходит тогда, когда ее жизнь наконец-то начала налаживаться. Скорей бы Питер приехал... Как давно она его не видела... Чудак Питер, физик, ученый, спец по паранормальным вещам... Может, он сможет объяснить ей, что здесь происходит? Элис посмотрела на часы. До приезда Эксона оставалось пару часов...
– Крошка... – Элис услышала тихий шепот. – Крошка, я здесь!
– Дэвид! Что это все значит? Что с тобой?
Парень выглядел так же, как и шесть лет назад. На нем даже была та самая одежда, что и в день смерти. Дэвид был неестественно бледным и, казалось, прозрачным.
– О, мой малыш! Видишь, я вернулся! Пусть я уже не тот, кем был раньше, пусть я просто дух, но я рядом с тобой. И совсем скоро мы навеки будем вместе.
– Как это? Ты... – каких усилий эти слова стоили Элис. Она не верила своим глазам, сознание уступало место обмороку, слезы душили... Но женщина собрала остатки силы и решила держаться до конца.
– К сожалению, стать человеком я уже никогда не смогу. Я могу только шататься по земле духом, но ведь можно исправить другой момент.
– Какой? – обыкновенный страх в глазах Элис сменился на ужас.
– Можно сделать призраком тебя...
У Элис окончательно помутнело в глазах, земля зашаталась и девушка потеряла сознание... Призрак улыбнулся и исчез...
Питер не раз бывал в Нью-Йорке по работе и испытывал к городу весьма противоречивые чувства. С одной стороны, город был чертовски красив. Здесь можно найти все, что только захочешь. Но с другой стороны, от него слишком быстро устаешь. Ведь Нью-Йорк никогда не спит. Постоянный шум, гул, машины, сирены, люди... Нет, Галифакс куда приятнее и роднее.
Питер только один раз был в гостях у Элис, и ему большого труда стоило найти ее район. Он три часа добирался с аэропорта до ее дома. Сначала на такси, потом на метро, потом опять на такси...
Уже стемнело, когда Питер наконец доехал до дома Элис. Теперь Эксон был просто уверен, что Галифакс уж точно во всех отношениях лучше Нью-Йорка: за эти пару часов, что Питер здесь находился, его уже два раза чуть не ограбили, один раз перепутали с каким-то плейбоем и один раз облили его новое дорогое пальто апельсиновым соком.
Элис жила в элитном многоэтажном доме в Стейтон-Айленде, районе Нью-Йорка, который, как и Манхэттен, был островом. Питер поднялся на пятый этаж, позвонил в дверь. Ему никто не открыл. Он вновь нажал на звонок и услышал шаги.
Дверь открылась, и Питер увидел Элис. Боже мой, как же она изменилась! Такая красивая женщина, но сейчас она выглядела ужасно. Бледное лицо, синие круги под глазами, немытые волосы...
– Элис, привет! Как ты? Выглядишь неважно.
– Привет, ты не представляешь, как я рада тебя видеть! Я скоро с ума сойду... Мне страшно, Питер! Дэвид хочет меня убить
– Сейчас ты мне все расскажешь.
4 марта, 21:05, Центральная лаборатория ОНИР
Галифакс
***
В дверь кабинета Коннора постучали.
– Войдите.
Линдсей вошла и увидела только лоб Коннора за лежащей на столе горой бумаг. Она не смогла сдержать смех.
– Ничего себе вошел в работу! Чем ты тут занимаешься?
– Просматриваю все дела, которые вы успели расследовать после того, как я временно отлучился от работы, – Коннор потер глаза.
– Хорошая временная отлучка... А зачем тебе понадобилось брать дела из архива, для этого есть компьютер?
– Компьютеры – это любовь Эксона. Я же люблю читать все в "бумажном" виде. Так проще. Да и потом, если бы я весь день провел у монитора, то мне бы понадобился еще один отпуск, чтобы вылечить глаза.
Доннер улыбнулась.
– Я прочитал все отчеты по последним делам. Особенно запомнилось самое последнее дело о Джоне Доу, – Коннор взял в руки папку.
– Да, мы вели его как раз перед поездкой во Флинт.
– Скажи, Питер все еще работает на Гранда Тесслера? Я вижу, он всерьез занялся научной работой.
– Когда Френк, мягко говоря, уехал в неизвестном направлении, Тесслер словно чего-то испугался и прикрыл проект, над которым работал Питер. Ты заметил, что Эксон в последнее время мрачный стал? Вот, Питер поскандалил и уволился. Хотя я знаю, что значил этот проект для него, но в какой-то степени я рада. Мне всегда казалось, что Тесслер и Элсингер на пару занимались черными делами.
– А Прейгер? Я так понял, что они с Питером не находили общий язык. Да и у тебя с ним не раз возникали конфликты, – Дойл пристально смотрел в глаза Линдсей, словно пытаясь прочитать ее мысли.
– Питер недолюбливал Мэтта за то, что тот не верил в происходящие паранормальные явления. Порой Мэтт закрывал глаза на очевидные факты и всегда подшучивал над Питером и его идеями. А когда Питер начал уделять больше внимания работе с Тесслером, Мэтт совсем разозлился.
– Все понятно. Да, много воды утекло...
Коннор аккуратно собрал все папки и положил их в шкаф. Затем снова вернулся за стол. Линдсей смотрела в одну точку, о чем-то напряженно думая.
– Что случилось? – тихо спросил Дойл.
– Ничего, Коннор. Просто смотрю на тебя, и мне не верится, что это все происходит.
– Ты до сих пор не можешь поверить, что я жив?
– Вроде того, – голос Доннер предательский дрогнул.
– Знаешь, я сам иногда в это не верю. Как ученый, я бы никогда не поверил в то, что человек смог бы выжить после такого взрыва. Но я же жив... Просто мне очень повезло, что в момент взрыва подо мной провалился пол, и я упал в какой-то подземный отсек. Удивительно, что все остальные плиты рухнули таким образом, что образовали "домик" надо мной и не одна не раздавила меня. Да и русские прибыли на место очень быстро.
– Все, хватит. Давай больше никогда не будем возвращаться к этой теме.
– Хорошо. Мне она тоже неприятна. Какая разница, что было в прошлом. Главное, что у нас есть настоящее и будущее.
– Да, я помню главный принцип и девиз Коннора Дойла: "Никогда не оглядываться назад и всегда идти только вперед", – Линдсей улыбнулась.
– Точно, принцип не поменялся, – Коннор возвратил ей улыбку и посмотрел на часы.
– Все, пора домой. Не забудь напомнить, чтобы я при случае еще раз поблагодарил вас всех за чудный подарок по имени Лари. Если я не вовремя вернусь домой, то маленький голодный далматинец погрызет, да и не только погрызет, – Дойл закатил глаза, – всю мебель. Мы уже это проходили!
– Всегда, пожалуйста! И потом, это же мебель Питера...
4 марта, 21:30 квартира Элис Фьерк
Нью-Йорк
– ... а потом я потеряла сознание... – завершила свой рассказ Элис вытирая слезы.
– Да, странная история... Но ведь он тебя не тронул, так? – Элис рассказывала так быстро и невнятно, что некоторые моменты так и остались для Питера загадкой.
– Не тронул... Ты думаешь, я сумасшедшая?
– Нет, что ты. За все годы, что я работаю в Управлении, мне приходилось видеть много странного и необъяснимого, разговаривать с абсолютно нормальными людьми, рассказы которых были похожи на бредни сумасшедших.
– Так ты веришь мне? – тихо спросила Элис.
– Да, но пойми, я должен лично убедиться, что здесь что-то есть.
Элис задумалась.
– Мне и в страшном сне не могло такое присниться. Шесть лет прошло, я любила его и оплакивала каждый день, но теперь...
– Успокойся, Элис. Все будет хорошо, я тебе обещаю, – Питер, как и большинство мужчин, больше всего боялся женских слез. Сейчас бы он отдал все, чтобы только Элис не расплакалась опять.
– Питер, я полюбила другого человека. Появись этот призрак год назад, я бы с радостью умерла, потому что не видела смысла в жизни. Но теперь я люблю Ника, и хочу быть с ним.
Она всхлипнула, и слезы вновь потекли по ее щекам. Питер вздохнул.
– Элис, ты должна быть сильной. Обычно такие вещи очень сильно действуют на психику, но ты держись. Мы найдем выход.
– Боже мой, какая я бессовестная! – слезы моментально высохли. Питер мысленно поблагодарил Бога. – Так запудрила тебе и себе мозги своей историей, что даже не предложила поужинать. Ты же наверняка голоден... Сейчас что-нибудь придумаю.
После ужина Элис постелила Питеру в гостиной и уединилась в своей спальне. Присутствие Питера успокаивало ее, и страх постепенно уходил. Сначала она думала о Дэвиде, потом о Нике. Но Элис была слишком измучена событиями дня, поэтому уже через полчаса уснула.
А вот Питер напротив долго не мог уснуть. Он вслушивался в тишину квартиры, пытаясь уловить хоть какие-нибудь звуки. Помня о той опасности, которая грозила все команде несколько недель назад от призраков во Флинте, он был готов к любым неожиданностям.
В четвертом часу ночи Питер так измучался, что наплевал на свою безопасность и начал считать овечек, но уснуть все никак не мог. На сто первой он и на это дело наплевал. Думая, чем заняться, он стал перечислять основные законы физики. И на втором законе Ньютона уснул...
5 марта, 8:45 квартира Элис Фьерк
Нью-Йорк
Питер открыл глаза. Тишина... В квартире ни звука. Лишь только на кухне какие-то шорохи.
– Элис, ты уже встала?
– Да, я на кухне. Готовлю завтрак!
Питер оделся и побрел на кухню.
– Как ты? – Питер заметил, что сегодня Элис выглядела куда лучше. Темные круги под глазами исчезли, вымытые золотисто-рыжие волосы были собраны в аккуратный хвост на затылке.
– Все хорошо! Как спал?
– Отлично, – соврал Питер. Ничто так не добивало его, как ночь без сна. Глянув в висевшее на стене зеркало, Эксон подумал, что сегодня он выглядит точно так же, как вчера Элис.
Тишина квартиры нарушилась шагами третьего человека. Питер и Элис застыли на месте. Призрак Дэвида вошел в кухню и широко улыбнулся.
– Посмотрите, какая пара! Эй, ученый, оставил бы ты мою девушку. Совсем скоро она станет только моей.
– Не смей ее трогать. Ты умер шесть лет назад. Твоя душа должна принадлежать другому миру.
– Хватит умных речей! Она моя! И только моя! Глупая затея вернуть меня в этот мир, но сегодня ночью я смогу забрать тебя с собой, – Дэвид пристально смотрел на свою любимую.
– Ночью? – Элис хотела закричать, но не смогла.
– В полночь я обрету большую силу, чтобы убить тебя. Пока моих сил хватает на то, чтобы пару минут побыть на этой земле в виде призрака. Но уже скоро я стану очень сильным. Мне абсолютно не хочется жить в таком виде на земле, но я хочу быть с тобой. И мы будем вместе навеки. А теперь мне пора! До вечера, крошка!
Дэвид исчез, а Элис закрыла лицо руками и зарыдала.
– Знаешь, Элис, я вызываю свою команду.
5 марта, 15:38 Мобильная лаборатория ОНИР
Нью-Йорк
"Дело №887960. Следствие ведет Коннор Дойл. Наша команда прибыла в Нью-Йорк, чтобы расследовать случай возвращения души из загробного мира. Элис Фьерк утверждает, что ее бывший жених, умерший шесть лет назад, вернулся на этот свет и теперь угрожает ее жизни. Появление духа было так же зафиксировано членом группы ОНИР Питером Эксоном... Он утверждает, что дух сказал, что сегодня ночью он станет достаточно сильным, чтобы убить мисс Фьерк".
Коннор выключил диктофон и вошел в зал совещания, который они когда-то в шутку называли "стол плохих идей". Антон и Линдсей были уже на месте.
– И какие у нас "плохие идеи"? – абсолютно серьезно спросил Дойл.
Линдсей пожала плечами.
– У меня никаких. Даже не знаю, за что можно в этом деле зацепиться.
– Что у тебя? – спросил Коннор Антона.
– А у меня есть кое-какие соображения. Я обследовал Элис Фьерк. Когда я узнал об этом деле, сначала подумал, что причиной возникновения призрака является она сама. Эмоциональный кризис на ряду со многими обстоятельствами, а ими стали свидание с мужчиной, комплекс вины перед умершим женихом, ее неуверенность в себе и еще много чего, могли пробудить в Элис некую силу. Все ее переживания могли преобразоваться в энергию...
– И создать призрака, да? – нетерпеливо продолжила за него Линдсей.
– Да, Управление не раз сталкивалось с такими вещами.
Стеклянные двери распахнулись, и на пороге появился Питер с приборами.
– Питер, ты когда-нибудь выпускаешь эти штуки из рук? – улыбнулся Коннор.
– Только кода ложусь спать. Я слышал, о чем вы здесь говорили. Да, она могла создать призрака, это правда... В наших архивах есть подобные случаи, где создаваемые фантазией фантомы питались страхом жертвы и забирали ее энергию, чтобы становиться сильнее. Мама всегда говорила мне не бояться и не думать о монстрах, иначе где-то наш разум их создает. Любая наша мысль всегда воплощается в астральном мире, откуда рано или поздно находит выход. И в 99 процентах именно мы помогаем ей в этом.
– А с появлением Голливуда маленькие дети по этой теории, Питер, создали столько монстров, что у нас работы до пенсии хватит,
– Дойл сказал это таким тоном, что никто даже и не подумал улыбнуться.
– Так вот, я не договорил, – продолжил Антон. – Теперь моя точка зрения изменилась. Я обследовал мисс Фьерк. Никаких отклонений в работе мозга, он работает как у всех нас, и зоны ничем особым не выделяются, никаких полей вокруг нее, никаких скрытых возможностей. Без всего этого она бы не смогла ничего создать, уверяю вас. Я провел пару более детальных тестов и ничего особенного так и не нашел. Если у нее и есть скрытый психокинетический потенциал, то слишком маленький. Что касается ее психического здоровья, то тут тоже все без отклонений. Когда погиб ее жених, несомненно, у Элис был нервный срыв, и она долго посещала врача, но теперь она полностью здорова.
– Я в этом не сомневался, – вставил Питер. – Но если она здорова и причина не в ней, то в ком? Не хочется думать, что этот призрак появился сам по себе.
– Такое если и случается, то очень редко. Прошло слишком много времени. И обстоятельства этого дела подсказывают мне, что призраку кто-то помог, – сказал Коннор.
– Да, все мы слышали про незавершенные дела призраков. Но я думаю, это не наш случай. Дэвид умер своей смертью. Может, дело в том, что Элис начала встречаться с другим мужчиной? – Линдсей посмотрела на Антона.
– Может, но это тоже маловероятно.
– Тогда есть кто-то, кто слишком сильно тоскует по Дэвиду и хочет вернуть его к жизни. Тоска не дает призраку успокоится и отправится на тот свет. Или может что-то еще, кроме обыкновенной тоски, здесь играет роль, что более вероятно.
– Но кто это может быть? – Питер задумался.
– Если не Элис, то тогда, возможно, это родители Дэвида, – сказал Коннор, и никто ему не возразил.
5 марта, 16:08 Мобильная лаборатория ОНИР
Нью-Йорк
Элис уже практически не переживала и не боялась, чувствуя себя в безопасности рядом с коллегами Питера. Когда доктор Хендрикс предложил ей придти в лабораторию, она тут же согласилась. Теперь она сидела в мягком кожаном кресле и ждала, пока Антон договорит в другом кабинете с руководителем группы Коннором Дойлом. Наконец Антон пришел в зал.
– Итак, мисс Фьерк, я хотел бы уточнить кое-какие детали. Что вы знаете о родителях Дэвида?
– Сейчас вспомню, – Элис напряглась. – Его отец умер от рака, когда Дэвид был еще совсем маленьким. Кажется, его звали Клифф. Больше мне ничего о нем неизвестно. А мать, Шеннон, работает в школе в городке Арвист, откуда я родом.
– Что вы можете о ней сказать?
– Она замечательная женщина. Такая добрая и очень любила меня. Шеннон очень хотела, чтобы мы с Дэвидом поженились.
– Вы поддерживаете с ней связь?
– Иногда созваниваемся. Пару месяцев назад она звонила мне, просила приехать на годовщину смерти Дэвида. Но у меня были проблемы на работе, и я не смогла поехать. А почему вы спрашиваете?
– Это пока тяжело объяснить. Пока это только догадки, но мы думаем, что если призрак Дэвида появился, значит, в этом кто-то виноват.
– Вы думаете, это Шеннон?
Антон не успел ответить, потому что в зал вошел Коннор.
– Антон, внеплановое совещание.
Хендрикс кивнул и последовал за Дойлом в конференц-зал. Питер и Линдсей уже ждали их.
– Итак, Линдсей добыла кое-какую информацию по нашему делу, – начал Коннор и разрешающе кивнул ей.
– Шеннон Дайверс, 47 лет, работает в школе учительницей по биологии. Я связалась с ее соседями и с местным полицейским участком и вот какую информацию получила. Думаю, не стоит говорить, что смерть единственного сына изменила Шеннон до неузнаваемости. Она перестала общаться с прежними друзьями, забыла о своих увлечениях. Но несколько недель назад Шеннон словно подменили. Она расцвела на глазах. Соседи сразу это заметили. И в ту же ночь они услышали, как в доме миссис Дайверс кто-то кричал. Соседи вызвали полицию, но та так ничего и не нашла. Дальше мне о событиях поведал лейтенант Коссар. На утро выяснилось, что пропала четырнадцатилетняя девочка Бритни Колгрем. А затем в городе начали одна за другой пропадать и другие дети. Их мертвыми находили в лесу. За 22 дня пропало 11 девочек в возрасте от 12 до 15 лет.
– По одной с периодичностью в два дня? – Питер ужаснулся.
– Именно. Полиция сбилась с ног. Похоже, на ритуальный культ. У всех одни и те же порезы, рисунки на телах и практически отсутствует кровь. Полиция сбилась с ног, но у них даже подозреваемого нет. Я подумала, что эти события могут быть как-то связаны.
– Ты намекаешь, что это дело рук миссис Дайверс? – спросил Питер.
– Все может быть, – ответил за Линдсей Коннор. – Ритуальные жертвоприношения, мольба о возвращении души на землю, появление призрака. Шеннон учитель, а это означает, что она может легко найти общий язык с ребенком... Линдсей, эти девочки случайно не учились в школе, где работает Дайверс?
– Нет, они все из разных школ. Хотя это ничего не значит.
Члены команды на минуту замолчали. Каждый из них был погружен в свои мысли. Наконец Коннор, словно подводя итог совещания, сказал:
– Мне кажется, миссис Дайверс и есть наш человек. Надо все проверить, чем мы немедленно и займемся.
5 марта, 22:15 дом Шеннон Дайверс
Арвист, Канада
"Положение дел. Наша группа, за исключением Питера Эксона, который остался с Элис Фьерк, прибыла в Арвист, Канада, где происходят ритуальные убийства девушек. Мы предполагаем, что дело о появлении духа Дэвида Дайверса и убийства в Арвисте связаны. Предполагаемый убийца – мать Дэвида, Шеннон. Возможно, она так и не смогла оправиться после смерти сына и решила вернуть его на землю путем ритуального культа. В данный момент я, Линдсей Доннер и Антон Хендрикс находимся недалеко от дома миссис Дайверс и планируем поговорить с ней".
– Спасибо, лейтенант, – пока Коннор делал запись на диктофон, Линдсей связалась с полицейским участком. – Сегодня в полдень еще одна девочка пропала.
– Свет в окне горит, значит, Шеннон дома. Пойдемте.
Миссис Дайверс действительно была дома. Познакомившись с командой, она сразу же предложила им войти, несмотря на поздний час.
– Миссис Дайверс, вы слышали что-нибудь о ритуальных убийствах в вашем городе? – сразу же приступил к делу Коннор. Если это действительно ритуалы и призрак Дэвида не соврал, что сегодня ночью он обретет большую силу, то у них осталось мало времени.
– Да, это так ужасно! Они были так молоды, эти девушки. Мне их так жаль.
– Вы лично были знакомы с жертвами?
– Нет.
Пока Коннор и Линдсей задавали вопросы, внимание Антона привлекла старинная книга с замысловатым узором, лежащая на столе. Она называлась "Арраллеликус". Название казалось до боли знакомым, но Антон никак не мог вспомнить, где он его слышал.
– Миссис Дайверс, я понимаю, этот вопрос может показаться неприятным, но несколько лет назад погиб ваш сын...
– Причем тут Дэвид? – дружелюбие тут же сменилось на гнев.
– Просто Элис Фьерк, бывшая невеста вашего сына, убеждена, что видит его призрак последние несколько дней. И это небеспочвенные утверждения.
– Вы издеваетесь? – Шеннон все больше выходила из себя. – Элис была хорошей девушкой, я любила ее. Но в этом году она даже не приехала на его могилу. Я понимаю, она слишком молода и вся жизнь у нее впереди, но раз в году приехать к Дэвиду она, я думаю, смогла бы. А теперь, извините, я слишком устала. Если вы приехали только за тем, чтобы узнать, посещал ли меня призрак моего сына или нет, то зря потеряли время.
Ученым ничего не оставалось делать, как уйти. На улице Коннор сказал:
– Не знаю, как вы, но я думаю, это она виновата.
– Мне тоже так кажется, – ответила Линдсей. – Хотя судить по ее показаниям мы не можем, разговаривать она на тему смерти Дэвида не захотела. Так что доказательств никаких. Что будем делать? Уже одиннадцатый час. Осталось слишком мало времени.
– Боже мой, – воскликнул Антон. – Я вспомнил! "Арраллеликус"! Как я мог забыть! Так назывался мифический папирус.
– О чем ты? Какой папирус? – не понял Коннор.
– На столе в доме Шеннон лежала книга с названием "Арраллеликус". Название показалось знакомым, но только теперь я вспомнил, где я его слышал. Возможно, есть связь... Папирус "Арраллеликус" был написан примерно в рамках 385-340 годов до нашей эры в Египте. Его написал древний философ, имя которого, к сожалению, до нас не дошло. От страшной болезни у него умерли жена и дочь. Философ так убивался и страдал, что решил любой ценой вернуть их на землю. Он стал отшельником, жил в темнице и разговаривал с Богами, пока те не рассказали ему секрет подземного мира. И философ написал "Арраллеликус", где подробно изложил, как вернуть к жизни душу. После многочисленных страданий и попыток, жена и дочь мудреца вернулись. Это событие так напугало местных жителей, что они убили философа. После этого духи тоже исчезли.
– Ты сказал, что этот "Арраллеликус" был папирусом. Но у Шеннон ты видел, так? – Линдсей часто ругала себя за свою любопытность и нетерпение. Вот и в этот раз она опять перебила Антона.
– Да, именно папирусом. Когда египтяне после смерти философа нашли "Арраллеликус", то посчитали его проклятым. Он был написан не иероглифами, не двумя другими известными на то время письменами в Египте, а какой-то другой, неизвестной, письменностью. Папирус наводил ужас на население. Его боялись и мечтали уничтожить. Но вдруг он таинственным образом исчез. Я слышал, что папирус тщательно спрятали люди, помешанные на идее вернуть к жизни своих близких. Хоть и "Арраллеликус" был написан на непонятном языке, но человек, открывавший его, сразу же понимал это письмо. Поклонники идеи возвращения души изучали папирус, потом переписывали, дополняли и переделывали.
– Ты хочешь сказать, что он вполне мог сохраниться до нашего времени? – Коннор скептически посмотрел на Антона.
– Я хочу сказать, что, возможно, в каждом столетии находился кто-то, кто находил его и совершенствовал до тех пор, пока папирус не стал книгой. Возможно ведь такое? Время идет, некромантика и оккультизм постепенно совершенствуются и становятся доступными каждому человеку. За это время можно было бы добавить к заклинаниям философа еще несколько сотен других.
– Антон, – Коннор уже привык постоянно возвращать членов своей команды с небес на землю, когда те начинали выдвигать слишком "смелые" теории, – возможно, кто-то услышал красивое слово и решил его использовать как название своей книги. Это может быть не обязательно переписанный папирус.
– В общем, ты можешь быть прав, Коннор. Надо это проверить. Я сейчас свяжусь с Управлением и попрошу, чтобы они узнали, не издавалась ли когда-нибудь книга с подобным название.
– Это займет уйму времени. Пусть этим занимаются несколько человек. Поспроси Наташу Константин тоже этим заняться. У нее страсть к подобным вещам. На проверку у них есть не более часа.
– А откуда взялась эта легенда о папирусе? – спросила Линдсей.
– Было много упоминаний в законодательных документах Египта о "Арраллеликусе", приводились цитаты и выдержки из него. Эти документы дошли до нас. Половина археологов сломя голову пытаются найти папирус, а вторая половина просто не верит в него. Эту историю вполне можно считать мифом, но археологи, с которыми я разговаривал, верит в этот миф слишком сильно.
– Значит, возможно, мы и есть те счастливчики, которым наконец-то повезет, – но было видно, что эта перспектива не особенно радовала Дойла...
5 марта, 22:30 квартира Элис Фьерк
Нью-Йорк
Элис сидела на диване, зажав в обеих руках кружку кофе. Она нервно поглядывала на часы через каждую минуту. Питер видел, как она нервничает. Несмотря на желание казаться спокойной, ее трясло от страха.
– Профессор Дойл больше не звонил? – спросила Элис.
– Нет, они наблюдают за миссис Дайверс. Теперь у нас нет сомнений, что это она вызвала дух сына.
– Я ее понимаю. Год назад попади мне в руки такая книга, я бы тоже не раздумывая сделала это.
– Это ненормально, Элис. Есть мертвые и живые. Удел живых жить на земле, удел мертвых – отдыхать и готовиться к новой жизни. Видишь, к чему привело желание вернуть Дэвида?
– Да, я знаю, Пит. Это все эмоции, – Элис поставила кружку на стол и обватила руками голову.
– Я рядом, не бойся, – Эксон положил ей руку на плечо. – Дойл обязательно что-нибудь придумает.
5 марта, 23:10
Арвист
Линдсей от холода уже не чувствовала ни ног ни рук. Уже почти час они сидели в засаде перед окном миссис Дайверс, наблюдая за ее действиями. Недалеко дежурила полиция, которую сразу же вызвал Коннор. Спланированных действий у них не было. Пока ясно было только одно: в двенадцать часов миссис Дайверс должна принести в жертву еще одну девочку, чтобы дать силу духу Дэвида. Задача полиции не допустить этого, а задача Коннора и его команды – сделать все, чтобы дух Дэвида больше не появлялся.
Пока же миссис Дайверс спокойно читала книгу.
– Не понимаю, – шепотом спросила Линдсей, – почему мы не можем уже войти в дом и покончить с этим? Ведь девушка где-то спрятана внутри, и найти ее будет не сложно.
– Да, Линдсей, холод на тебя отрицательно влияет, – Коннор улыбнулся. – Мы же не знаем, как поведет себя дух Дэвида, если мы сейчас все остановим. Да и к тому же, полиции нужны прямые доказательства вины Шеннон.
– Бюрократы... Но ведь и так все ясно...
– Линдсей, – мягко сказал Антон, – иди в фургон к полицейским, погрейся. Если что, мы тебя позовем.
– Спасибо вам большое, охотники за привидениями.
Стоило ей уйти, как в кармане Хендрикса завибрировал мобильный. Чтобы Шеннон случайно не услышала разговор и не заметила слежку, Хендрикс тут же отошел на расстояние и только там ответил на звонок.
Коннор провел его взглядом. Хендрикс минуты две внимательно слушал, что ему говорили. Затем он поблагодарил за помощь и вернулся в засаду.
– Ну что?
– Книга с названием "Арраллеликус" никогда не издавалась. Наташа торжественно пообещала оторвать тебе голову за то, что ты оторвал ее от прекрасного ужина.
– А мне за что? Это была твоя идея, – Дойл потер замерзшие руки. – Пусть спасибо скажет, что ее здесь с нами нет. Книга не издавалась, но все же существует. Интересно...
5 марта, 23:53 квартира Шеннон Дайверс
Арвист, Канада
Шеннон взглянула на часы. Пора! Она отложила книгу и вышла из гостиной в другую комнату, лишив Коннора и Антона возможности наблюдать за ней. В спальне Шеннон зажгла свечу и долго смотрела на ее свет. Сомнения терзали душу женщины, но остановиться он не могла. Та женщина с книгой была послана ей судьбой, и грех было отказываться от такого подарка. Грех... Очень странное слово, если судить о поступке Шеннон. Но забрать у матери единственного сына – вот грех. Ее единственная опора, радость и надежда. Каким прекрасным был ее сын, ее Дэвид... Ее единственная любовь. Отец Дэвида, Клифф, умер, когда мальчик только родился. Так что ее сын стал для нее единственным мужчиной, который был рядом с ней все эти годы. Он рос и радовал не только ее, но и окружающих. Он прекрасно учился сначала в школе, потом в колледже, прекрасно рисовал и пел. Даже создал свою музыкальную группу, которая давала концерты в их городе. Но какой смысл имеет все это для матери? Ведь будь он даже самым плохим, он все равно был бы ее любимым мальчиком... Ребенок для матери не может быть плохим...
Когда он умер, Шеннон потеряла не только своего мальчика, она потеряла жизнь. Любимая работа, дом, друзья – все это были лишь слова, ничего не имело смысла. Женщина озлобилась на весь мир. Нет, она продолжала работать, ходила на встречи с подругами, бегала по магазинам в поисках красивых цветов. Но все это словно делало ее тело, а душа плакала и кричала. И никто не хотел ее понимать. Все просто сочувствовали, но когда прошло полгода со смерти Дэвида, все словно забыли о нем. Начали ждать, что Шеннон снова станет той самой веселой и общительной, как и раньше. Как они могли ждать от нее это?
Когда исполнилось шесть лет со смерти Дэвида, Шеннон сидела на кладбище допоздна. Шел дождь, но она не обращала на него внимания. Дождь смывал слезы, но только не боль. Она не переставала гладить могильный камень.
– Леди, здравствуйте!
Глубокий старческий голос испугал Шеннон. Она подняла голову и увидела сгорбившуюся старушку. Несмотря на сильный ливень, ее одежда, больше похожая на лохмотья, была абсолютной сухой. Лицо было настолько сморщенным, что казалось, старухе лет 300. – Я вижу у вас большое горе.
– Мой сын погиб шесть лет назад.
– Ваша душа устала и ей нужно помочь. Я помогу вам. Возьмите книгу... – сморщенные корявые руки протянули такую же старую, как и сама старуха, книгу. – Здесь вы найдете ответы на свои вопросы. Она слишком старая и написана еще до рождения Христа. Но я усовершенствовала ее. Мне она больше не нужна. Но чтобы сила книги перешла к вам, дайте мне денег хотя бы на хлеб.
Слова старухи звучали как гипноз, и Шеннон протянула ей свой кошелек. Старуха взяла деньги и пошла своей дорогой, а Шеннон, придя домой, принялась читать книгу. То, что было там написано, поразило ее до глубины души. И женщина, не признававшая эти вещи, вдруг поверила в них. Мало того, книга тянула к себе Шеннон, не давая думать ей о других вещах. Она звала к себе и словно заставляла читать страницу за страницей, пока женщина не решила, что обязательно сделает все, как написано в книге. Вот и сейчас книга звала ее...
Свет свечи дрогнул. Шеннон загадочно улыбнулась. Все, последняя жертва и дух ее мальчика будет всегда с ней.
Шеннон взяла свечу и нож и пошла в подвал, где находилась ее последняя жертва. Четырнадцатилетняя девочка должна была стать сердцем силы, которая поможет вернуться на этот свет Дэвиду. Руки и ноги жертвы были связаны, во рту торчал кляп. Увидев Шеннон, она начала извиваться и мычать. Но было поздно. Шеннон взяла ее на руки и понесла в свою комнату.
Уложив девушку в центр пентаграммы, она стала шептать слова понятные только автору "Арраллеликуса"...
23:59
– Все, больше ждать нельзя! Ломаем дверь! – закричал Коннор двоим полицейским.
Те за минуту выбили дверь и вбежали в дом. Антон, Коннор и Линдсей бежали за ними. Где-то в глубине дома Шеннон шептала непонятные слова. Коннор вбежал в спальню первым.
Разъяренная Шеннон закричала:
– Не мешайте! Убирайтесь вон! – и бросилась с ножом к Коннору. Она бы попала ему точно в грудь, если бы он во время не перехватил удар. Но все же Шеннон умудрилась вонзить свое оружие Дойлу в левую руку. Коннор застонал, и правой отбросил миссис Дайверс в руки полицейским.
Линдсей кинулась к Дойлу, а Антон – к полуживой от страха девочке на полу. Шеннон не успела завершить свой ритуал – ребенок был жив.
– Вы не понимаете, мой сын! Я должна его вернуть!
Казалось, Шеннон обрела какую-то непонятную силу, и даже двое полицейских еле-еле могли ее держать в руках. Шеннон никак не успокаивалась и случайно ногой задела одну из стоящих на полу свечей. Все произошло так быстро, что никто даже среагировать не успел...
7 марта, 0:00 квартира Элис Фьерк
Нью-Йорк
Секундная стрелка сравнялась с часовой и минутной. Элис закрыла глаза. Питер осмотрелся и увидел еле заметного призрака у окна.
– Что происходит? – голос Дэвида был практически не слышен. – Мама! Почему я исчезаю совсем?
Элис открыла глаза и с ужасом следила за призраком. С каждой секундой он становился еще прозрачней.
– Они помешали ей! – сказал Дэвид. – Это они! Мама... Элис, прости... Прощай...
Он исчез. Элис облегченно вздохнула и села на диван.
– У них получилось! – радостно сказала она.
Питер быстро достал телефон и набрал номер Коннора. Ответом ему были только длинные гудки.
0:01 Арвист
Огонь за секунду взобрался вверх по шторам, сухие доски пола воспламенились еще быстрее. Антон схватил на руки девочку и выбежал из дома первым, полицейские с трудом выпихнули из комнаты Шеннон, которая пыталась кинуться в огонь. Линдсей бросилась к входным дверям, но увидела, что Коннор остался в комнате.
– Коннор!
Несмотря на ранение и разъедающий глаза дым, Дойл пытался что-то найти в огне.
– Коннор, быстрее, уходим!
– Книга, она не должна сгореть!
– С ума сошел! Тебе не хватило одной смерти?
Наконец Коннор понял, что книгу уже не спасти. Комната пылала, огонь стремительно расползался по всему дому и буйствовал. Дышать становилось все труднее. Дойл схватил Линдсей за руку и они вместе начали пробираться сквозь языки пламени. Где-то далеко уже выла сирена... Наконец они добрались до двери и оказались на улице.
– Боже, Коннор, Линдсей! – Антон был напуган. – Я уже думал...
– Все нормально. Я пытался спасти книгу, но было слишком поздно.
Коннор посмотрел на Шеннон Дайверс, сидящую в полицейской машине. Ее глаза были пустыми. Никаких эмоций, никаких чувств. К Коннору подбежал врач.
– Сэр, вы ранены. Пойдемте со мной!
Дойл пошел к медицинскому фургону. Антон и Линдсей наблюдали, как пожарные тушат пламя. Огонь утихал, его языки прятались обратно в дом и там медленно умирали... В голове у Линдсей пронеслась мысль, что, возможно, это совсем не конец этой истории. Но радостный голос Питера на другом конце провода уверил ее в том, что с ним и с Элис все в порядке. Дух Дэвида исчез. Однако и эта новость не развеяла сомнения Доннер.
10 марта, тюрьма "Беллрадж"
Канада
Коннор и Линдсей сидели за стеклянной перегородкой, которая отделяла два зала в тюрьме – для посетителей и для заключенных, ожидая, когда охрана приведет к ним на встречу Шеннон.
Наконец двери открылись, и охранники ввели в комнату женщину, в которой трудно было узнать Шеннон Дайверс. Казалось, за несколько дней она постарела на десятки лет. Женщина испугано посмотрела на ученых. Линдсей думала увидеть в ее глазах безумие, но там был просто страх и неверие.
– Миссис Дайверс, – голос Коннора звучал слишком официально, – мы ненадолго. Просто хотели уточнить кое-какие детали по делу.
– Боюсь, теперь уж я вам точно ничего не могу сказать. Я практически ничего не помню. Словно все это проходило без моего участия.
– Шеннон, – уже мягче сказал Дойл, – расскажите хотя бы то, что помните.
Женщина колебалась несколько минут. Коннор видел, как тяжело ей подбирать слова. Затем Шеннон не спеша поведала им всю правду и о книге, и о культе, и о сыне...
– ... Когда я прочитала первую страницу книги, я со злостью закрыла ее и думала, что больше никогда не открою. Я не верила в подобные вещи и считала их просто безумием. В книге описывались загробный мир, его духи, элементали, астральное тело и душа. А еще подробные заклинания по вызову духов из мира мертвых, культы и ритуалы. Да, совсем забыла уточнить, сама книга была написана на непонятном мне языке, непохожем ни на один язык мира, но когда я смотрела на слово, его перевод возникал у меня в голове... Сначала я испугалась, но потом... Понимаете, книга манила к себе, она словно пела и звала. Во мне возникало желание читать ее постоянно. Я не могла оторваться. А потом я узнала, как можно вызвать душу моего сына. И тут я совсем потеряла разум... Дальше вы знаете... Я начала слышать голос Дэвида уже после первой жертвы, но его призрак впервые возник только после одиннадцатой. Так было нужно. Если верить книге, можно было на этом остановиться, и дух посещал бы меня только на несколько минут каждый день.
Шеннон замолчала.
– А двенадцатая жертва? Она должна была придать ему сил и оставить постоянно на земле?
– Да, согласно ритуалу, первые одиннадцать девочек давали ему мало силы, и их можно было убивать в любое время дня и ночи. Но двенадцатую только в полночь... Но Дэвид вообще не хотел жить на земле, он хотел убить Элис и соединиться с ней в другом мире. Не знаю, почему он так решил.
Шеннон опять замолчала, опустив голову. Те слова, которые она собиралась сказать сейчас, давались ей с особым трудом.
– Когда Дэвид вернулся, он стал совсем другим. Так странно, дух моего мальчика не был похож на того Дэвида, каким он был при жизни. Дэйв слишком любил Элис. И он никогда не желал ей зла. А когда вернулся...
– Миссис Дайверс, ритуал, которым вы пользовались, скорее всего, принадлежит к обрядам черной магии, пользоваться которой слишком опасно. К сожалению, книга сгорела, и мы не сможем узнать, имеет ли она какую-нибудь связь с древнеегипетским папирусом. По версии одного из наших коллег, папирус был лишь основой при написании книги.
– Я поняла все, профессор. Это был не мой сын. Теперь я поняла смысл фразы: "Никогда не тревожьте души мертвых". Боже, что же я наделала?
Наигранное спокойствие Шеннон в момент исчезло, слезы брызнули из глаз, но женщина собралась с волей и задала свой последний в этой беседе вопрос.
– Вы считаете меня чудовищем?
Коннор молчал.
– Вы просто слишком сильно его любили, миссис Дайверс, – сказала Линдсей.
***
Когда Дойл и Доннер покинули тюрьму, Линдсей наконец собралась с мыслями и повторила вопрос Шеннон. Она все же хотела добиться ответа от Дойла.
– Там в камере ты не ответил ей. Считаешь ли ты ее чудовищем?
– У меня нет ответа на ее вопрос, Линдсей. Я знаю, что такое потерять любимого человека и потом жить с этой болью постоянно. Другой вопрос, что Шеннон зашла слишком далеко, и другие люди тоже потеряли своих любимых дочерей. Конечно, все ее будут осуждать и ненавидеть, в какой-то степени она это заслужила. Но материнская любовь не имеет границ. И самое страшное горе в мире, это потерять свое дитя. Дайверс была так несчастна, что книга и возможность увидеть сына сводили ее с ума. Думаю, если бы другим людям представилась такая возможности, как ей, они бы точно так же поступили. Но за все желания надо платить...
– Может быть, ты и прав, Коннор. Шеннон заплатит свою цену: через неделю будет суд.
Когда они сели в машину, Линдсей улыбнулась.
– Ну, как тебе первое дело после возвращения?
– Для начала неплохо. Работа началась с боевыми ранениями, – Коннор потер больную руку.
– Считай это счастливым знаком. Ранили на первом деле – будешь жив-здоров до пенсии.
– Спасибо тебе! Очень даже радужная перспектива. Кстати, ваш кровожадный подарок все же умудрился погрызть обивку на диване в гостиной Питера. Но Эксон пока еще ничего не знает.
– Зато теперь нам не надо будет ломать голову, что подарить ему на грядущий день рожденья.
Они оба рассмеялись.
"Заключительная запись по делу. Наша команда смогла остановить ритуал, который проводила Шеннон Дайверс при помощи книги "Арраллеликус". Связь между книгой и папирусом "Арраллеликус" не установлена. Девочка, которая должна была стать последней жертвой, жива и в данный момент чувствует себя хорошо. Элис Фьерк тоже оправилась от потрясения и в скором времени собирается выйти замуж за Ника Джейлса. Шеннон Дайверс ожидает суда, но уже сейчас никто не сомневается, что ее обвинят в смерти 11 человек. Дело закрыто, Коннор Дойл"
Спустя месяц
– Эй, Джимми, если нас поймают, то нам здорово влетит.
Мальчишка лет 14-ти огляделся по сторонам. Его старший товарищ лишь злобно хмыкнул.
– Не быть тебе, Бобби, смелым индейцем. Трусишь уже на первой охоте. Дом, конечно, сгорел полностью, но может здесь осталось что-нибудь для нас.
Джимми поднял очередную не догоревшую доску и откинул ее в сторону. Некогда прекрасный и уютный дом превратился в гору пепла. Беспощадный огонь уничтожил все, но в Джимми теплилась надежда найти хоть что-нибудь.
– Говорят, эта миссис Дайверс занималась чем-то страшным. Не зря же ее посадили в тюрьму, – почему-то шепотом сказал Бобби.
– Да ты еще и как девчонка веришь всяким слухам? Зря я с тобой связался. Разболтаешь все... – Джимми с подозрением посмотрел на своего друга.
– Ничего я не разболтаю. Просто я тебя предупреждаю, вот и все.
– А ты не болтай, а лучше помоги мне...
Наконец внимание Джимма среди пепла, не догоревших досок и разбросанных кирпичей привлек какой-то предмет. Он подошел к нему, присел и начал расчищать его руками. Предмет оказался старинной книгой.
– А-а-рра-лл-еликус! – еле-еле прочитал мальчик слово на непонятном языке. – Я же говорил, что мы найдем здесь что-нибудь! Возьму ее домой. Мне, конечно, она не нужна. Завтра занесу ее в лавку мистера Джеквелла. Он как раз собирает всякую старинную дрянь. Вот пусть и заберет ее у меня...
И через несколько долгих лет, попав в руки безутешному отцу, пятилетняя дочь которого погибла от порока сердца, страшная книга снова запела свою песню...
The End
31 июля – 14 августа 2005,
by Nell Doyle.