Кукольный домик (Playing with Dolls)
Слово - сереброХэнк Фергюсон спешил домой на день рождения своей младшей дочери Алисон. Когда он толкнул калитку приусадебного участка, то сразу услышал веселый смех. Где-то в глубине сердца шевельнулась болезненная надежда – а что если вдруг? Но, конечно, это смеялась не Элли, а Симона – старшая сестра Алисон.
Во дворе уже собрались гости. Стол был накрыт. Их друзья, соседи и их дети уже праздновали. На небольшом столике лежала гора подарков. Рядом на стульчике сидела, раскачиваясь вперед-назад шестилетняя девочка. В руках она сжимала тряпичную старую куклу. Конечно, она не прикоснется к подаркам, она не порадуется им, когда мама развернет яркие обложки. Дело в том, что Алисон с рождения страдает аутизмом. Сердце Хэнка сжалось от боли. Он присел на корточки рядом с девочкой и погладил ее по голове. Никакой реакции. Девочка продолжала плавно раскачиваться, сжимая куклу.
- С днем рождения, котенок, - Хэнк протянул Алисон новую красивую куклу. – Это твой подарок. Давай поменяемся. Смотри: эта кукла совсем новая, такая красивая! Отдай мне ту, что у тебя, а я дам тебе эту, - он попытался забрать куклу из рук Алисон, но девочка крепко сжала ее. – Хорошо. Если захочешь взять новую куклу – она вот здесь, на столике. Реакции, конечно, не последовало. Ненужные слова, ненужные подарки, ненужный день рождения! Хэнк почувствовал, что кто-то положил ему руку на плечо.
- Хэнк, милый, как ты? – это была его жена Фиона.
- Я хотел дать ей новую куклу, - словно оправдываясь, сказал он. – Она не захотела взять.
Он встал и повернулся к жене лицом. В глазах его было столько боли и отчаянья, что на глаза Фионы навернулись слезы. Она обняла мужа.
- Я знаю, дорогой, знаю, - прошептала женщина. – Я люблю тебя...
...День рождения подходил к концу, уже разрезали торт, когда калитка открылась и появилась странная женщина. На голове у нее была широкополая шляпа, волосы спадали вперед и лица почти не было видно. В руках она сжимала маленький шевелящийся мешочек. Никем не замеченной она подошла к Алисон и оставила у ее ног пищащий мешочек. Что-то прошептав, женщина встала и, развернувшись, наткнулась на девочку лет тринадцати.
- Здравствуйте, а Вы кто? – спросила девочка. – Как Вы сюда попали?
- Я из реабилитационного центра, – ответила женщина тихим шелестящим голосом. – Я пришла поздравить Алисон с днем рождения и принесла ей подарок.
- А - а, - протянула, поскучнев, девочка. – Вы, наверное, хотите поговорить с мамой?
Не дожидаясь ответа, она повернулась в сторону матери и крикнула:
- Ма-ам! Здесь, - она повернулась к гостье, но той уже и след простыл, - Ой! Эй, Вы где? – она завертелась в поисках странной женщины, но ее тут же отвлекла ее подруга и Симона забыла о посетительнице.
Гости начали расходиться. Никто не заметил, как из принесенного мешочка вылез небольшой щенок, лизнул Алисон руку и побежал на задний двор. Маленькая Элли вдруг встала и отправилась за ним.
Через пять минут после этого очередной партии уходящих гостей захотелось попрощаться с именинницей. Не застав девочку на ее месте родители заволновались.
- Алисон! – позвала Фиона.
- Элли, детка, где ты? – присоединился Хэнк.
Тут с заднего двора послышался веселый собачий лай, которому вторил детский смех. Переглянувшись, взрослые отправились туда. Увиденное повергло всех в шок. Фиона не смогла сдержать вскрик.
По площадке заднего двора, вокруг качелей носился красивый щенок, а за ним, заливаясь радостным смехом, бегала веселая Алисон.
***
Этим вечером в семье Фергюсонов был настоящий праздник. Хэнк, Фиона, их старший сын Джон крутились вокруг очнувшейся Алисон и "волшебного" пса, который "разбудил" девочку. Недовольна была только Симона. Ворвавшись в комнату, где счастливые родители возились с Алисон и ее новым другом, Симона закричала:
- Эта собака не будет здесь жить! – на руках она держала большую белую кошку. – Она будет обижать Мисс Кристи. Увидев нового любимца, Мисс Кристи вырвалась из рук хозяйки и трусливо удрала из комнаты. Щенок весело бросился за ней, заливаясь лаем.
- Что я вам говорила, - Симона с криком бросилась догонять животных. – Эта псина сожрет Мисс Кристи!
- Ну что ты, Симона, - крикнули вслед родители, - он же еще щенок!
Но тут до них донесся протяжный крик. Хэнк и Фиона бросились к дочери. На площадке перед лестницей им открылась такая картина: рыдающая Симона стояла на коленях, перед ней лежала белая плюшевая игрушка, вокруг которой деловито ходил щенок, обнюхивая находку.
- Симона, что случилось? – спросил Хэнк.
Девочка повернула к ним заплаканное лицо и сквозь слезы прошептала:
- Мисс Кристи... Это Мисс Кристи... Она стала игрушкой...
***
- Кто-нибудь еще чувствует себя идиотом или это благостное чувство посетило только меня? – Питер Эксон перевел взгляд с лица Линдсей, сидевшей рядом, на затылки Конора и Мии. – Нет, я серьезно, ребят. Разве мы обязаны заниматься поисками пропавших животных, пусть это даже животное друзей кого-то из начальства? По-моему, нас хотят унизить. Дальше мы займемся тем, что будем снимать с деревьев котят. И называться будем не БНР, а гораздо круче: БСЧ.
- БСЧ? – Линдсей, наконец, повернулась в его сторону. У нее были уставшие глаза человека, который больше не может влиять на свою судьбу, а поэтому смирившегося с ней. Питер знал, что это выражение глаз обманчиво. Он и пытался-то в основном ее развеселить. - Бюро Спасения Четвероногих.
- Думаю, ты чересчур драматизируешь ситуацию, - заметил, не отрывая взгляда от дороги, Коннор.
Линдсей перевела взгляд на его затылок и где-то в груди у нее привычно екнуло. "Собран, серьезен и сосредоточен как всегда, как будто он настоящий Коннор, - подумалось ей. – Нет, нет и еще раз нет." Тот, кто сидел сейчас за рулем не был Коннором Дойлом. Вернее, юридически и даже частично генетически – да, был. И даже ее бедное сердце иногда очень просило признать его Коннором. Но она не могла. Не хотела… Не имела права. Коннор Дойл погиб, спасая жизнь ей и другим. И точка. Как бы этот чужак не пытался присвоить себе его имя, его работу, его семью и всю его жизнь, она, Линдсей, этого не допустит.
- Вводные данные выглядят довольно интересно, - продолжал тот, кто теперь называл себя Дойлом, - животное не просто исчезло, а превратилось в игрушку, - тут он внезапно улыбнулся такой знакомой улыбкой и весело добавил: - Впрочем, это даже смутно на правду не похоже.
Его улыбку поддержала только Миа. На заднем сиденье царило напряженное молчание.
- Дана не будет участвовать в этом расследовании? – поинтересовалась Миа.
- Она приедет позже. У нее плановые процедуры.
Он напряженно замолчал. Он так и не знал, чем же больна Мерфи. Она как-то не желала об этом распространяться, а он не настаивал. Но он переживал. Уже четыре месяца прошло с тех пор, как он впервые с ней познакомился. Из них два последних она периодически участвовала в расследованиях, которые он вел. Но почти каждый раз она то позже всех приезжала, поскольку должна была пройти какие-то процедуры, то раньше уезжала из-за ухудшения самочувствия. Она честно предупредила его, что так будет. Но тогда он не знал, что ее болезнь настолько серьезна.
- Подъезжаем, - коротко бросил Коннор, увидев впереди очертания мобильной лаборатории, стараясь отогнать от себя неприятные мысли.
***
Начался первый этап расследования: обследование местности, допрос свидетелей, изучение объекта.
Из показаний Джона Фергюсона:
- Я сам не видел, как это произошло. Симона, как всегда, подняла крик. Она ненавидит, когда внимание уделяют не ей, а кому-то другому. Родители избаловали ее.
- Что именно ты видел? – беседу вела Линдсей.
- Симона вошла в комнату с Мисс Кристи. Говорила, что собака не будет здесь жить, потому что эта дурацкая кошка боится ее. Мисс Кристи увидела щенка и как ненормальная бросилась бежать. А щенок веселый, думал, она играет и побежал за ней. Симона с криком побежала за ними... Ну а потом Мисс Кристи стала игрушкой.
- Но сам ты этого не видел?
- Нет, мэм.
***
Из показаний Симоны Фергюсон:
- Я не знаю, как это произошло. Когда я догнала их, Мисс Кристи была уже игрушкой.
- А ты уверена, что игрушечная кошка – это именно Мисс Кристи, а не просто игрушка? – Миа старалась быть как можно мягче.
- Это точно Мисс Кристи. Не может быть игрушка так похожа на мою кошку... Это все из-за этой собаки...
- А как она появилась у вас?
- Я не знаю. Просто Алисон вдруг потерялась, а когда ее нашли, то она играла с этим щенком. Родители чуть с ума не сошли от счастья, - девочка недовольно скривилась.
- Почему?
- Ну так Алисон же с рождения была дебилкой, а теперь вдруг стала нормальной...
***
Из показаний Фионы Фергюсон:
- Да, Алисон с рождения страдает аутизмом. Что мы только не делали!.. Но с появлением щенка все изменилось. Мы никогда не были так счастливы!.. Хэнк словно в рай попал при жизни. Я знаю, теперь в нашей семье все будет хорошо... Вот только с этой игрушкой надо разобраться.
***
Мобильная лаборатория
День первый, 22:00.
- Что мы имеем на данный момент? – спросил Коннор, открывая совещание.
- На первый взгляд все выглядит как мистификация, - начала Линдсей. Никакие личные переживания не могли сказаться на ее работе. Она сама так решила.
- На первый, второй, третий и десятый, - перебил ее Эксон. – Все фоновые показатели в норме, нет никаких, даже малейших отклонений. Да и свидетелей как таковых нет!
- Это-то и настораживает, - вступила в дискуссию прибывшая Дана. – Когда имеет место мистификация, показания свидетелей более уверенные.
- Мерфи, они просто бояться врать еще больше, - отмахнулся Эксон. – Дойл, ты должен знать, что если кто и склонен верить во что-то невероятное, то это я. Но в этот раз очевидная фальшивка.
- У меня такое впечатление, что Линдсей хотела сказать еще что-то, - заметил Коннор.
- Спасибо, профессор, - Линдсей произнесла это подчеркнуто вежливо. Словно с посторонним человеком общалась. – В пользу присутствия чего-то странного говорит два факта. Во-первых, девочка, страдающая аутизмом внезапно приходит в себя.
- Это точно? – Коннор повернулся к Дане.
- Да. Я проверила ее медицинскую карту и поговорила с ее врачом. Алисон родилась с тяжелым недугом и ничто не помогало. И вдруг...
- Подобное случается с такими больными?
- Честно говоря, мне о таких случаях неизвестно.
- Постарайся выяснить. Ладно, дальше. Линдсей, - Коннор снова повернулся к Доннер, - что во-вторых?
- Игрушка, в которую по мнению Симоны превратилась Мисс Кристи, выглядит как обыкновенная мягкая игрушка, но есть одно "но".
- Какое?
- Посмотрите сами, - она протянула ему игрушечную кошечку.
Коннор повертел игрушку в руках. Ничего необычного. Только очень похожа на настоящее животное. Он вопросительно посмотрел на Доннер.
- Шерсть, - коротко объяснила Линдсей. – Это настоящая кошачья шерсть. Игрушки из такой не делают.
- Нужно провести сравнительный анализ шерсти Мисс Кристи и объекта.
- Где мы возьмем шерсть Мисс Кристи? – озадаченно спросил Питер.
- У тебя что ли кошки никогда не было? – Коннор удивленно посмотрел на него. – Эти твари линяют постоянно. Их шерсть повсюду... Как психологическое состояние семьи?
- Хэнк и Фиона вне себя от радости, - начала Мерфи.
- Еще бы, - вставил Питер. – Дочь все-таки.
- Симона сильно переживает из-за кошки, злится на собаку, на Алисон, на родителей.
- Просто маленькая мегера, - опять влез с замечанием Питер.
- Себя вспомни в ее возрасте, - неожиданно заступился за девочку Коннор. – Переходный период.
- Не только. Я бы сказала, она боится, что родители теперь будут любить ее меньше.
- Дана, попробуй поработать с девочкой, помоги ей освоиться с новой ситуацией и поговори с ее родителями. Раз уж мы здесь, надо принести как можно больше пользы. А что Джон и сама Алисон?
- Ну, с Джоном все в порядке, - Дана улыбнулась. – Правда он, кажется, влюбился в нашу мисс Доннер.
- Ничего подобного, - Линдсей уничтожающе посмотрела на нее. – Мы просто неплохо поладили.
- А почему тебя так раздражает то, что в тебя влюбился молодой парнишка? – насмешливо поинтересовался Питер.
- Выглядит вполне правдоподобно, - негромко прокомментировал Коннор. Линдсей встретила его взгляд, но не поняла, что он выражает.
- Что касается Алисон, - продолжала Мерфи, - то она выглядит обыкновенным шестилетним ребенком. На первый взгляд, никаких отклонений.
- Хорошо. Необходимо выяснить, откуда взялась собака, насколько она связана с пробуждением девочки и действительно ли Мисс Кристи стала игрушкой, - подвел итог Коннор. – Но это все завтра. Сейчас можете отдыхать.
- Это ж надо, какой добрый шеф! – шутливо воскликнул Питер, а потом серьезно добавил: - Совсем как настоящий.
Они обменялись взглядами. Коннор еле заметно виновато улыбнулся. Он знал, что его возвращение в команду привело к тому, что он занял место Питера. И еще Дойл знал, как Эксон всегда хотел быть руководителем группы. Это заставляло его чувствовать себя виноватым. Но потом он вспоминал, что ему пришлось пережить и как он хотел вернуться к своей прежней жизни. Питер и Линдсей могут сколько угодно считать его чужаком, но он сам прекрасно их знал и надеялся, что скоро обида и отрицание пройдет и они снова станут друзьями.
Линдсей, Питер и Дана встали и вышли из зала совещаний. Миа проводила их взглядом, а потом повернулась к Конору.
- Ты хотела еще что-то сказать? – Дойл вопросительно посмотрел на нее.
- Ну и как тебе это?
- Что?
- Снова работать в БНР, проводить расследования, быть старшим следователем.
- Очень неплохо, - Коннор улыбнулся. – Я рад, что вернулся.
- Вот только другие не очень рады.
Он печально усмехнулся. Несмотря на то, что фактически он существовал всего три с половиной года, на его лице оставили отпечаток и годы, проведенные в другом теле. Именно так он предпочитал это определять: годы, проведенные в другом теле. Другие могут не верить, но он знает, кто он. Конечно, он сильно изменился: его обновленная ДНК все же повлияла на его характер. Да и на манеры: он стал более жестким, еще более закрытым. Даже одеваться стал по-другому: деловые костюмы сменили черные джинсы и спортивные пиджаки, галстуки он больше не одевал, а рубашки стал предпочитать черного или темно-синего цвета. Иногда, глядя на себя в зеркало, он видел лишь черное пятно с уставшими серыми глазами. Он так надеялся, что вернув свою жизнь, он станет гораздо счастливее. Но оказалось, что за свою жизнь ему придется бороться… с собственными друзьями.
- Что ж, но я здесь и собираюсь здесь задержаться... Ты есть не хочешь? – вдруг спросил он. – Здесь недалеко я видел закусочную. Составишь мне компанию?
- С удовольствием.
Они встали и направились к выходу. На выходе из лаборатории они увидели Симону.
- Что ты здесь делаешь? – спросила Миа.
- Скажите, а я могу забрать Мисс Кристи? – девочка посмотрела на Дойла.
- Нет, детка, извини. Она объект расследования и должна оставаться здесь.
- Тогда, - девочка запнулась и покраснела, - я... принесла ее подушку... Она привыкла спать на ней... Я боюсь, что ей неудобно.
Конор и Миа переглянулись: в глазах обоих было умиление.
- Хорошо, я думаю, это не повредит, - наконец, сказал Дойл, и они вместе вернулись в лабораторию. Мисс Кристи была заперта в одном из ящиков, в коробке с надписью: "Объект исследований". Конор протянул коробку Симоне. Девочка достала игрушку, погладила ее. Потом на дно коробки она положила подушечку, а сверху разместила Мисс Кристи. Вернув коробку Дойлу, она посмотрела на него и тихо спросила:
- Вы поможете Мисс Кристи? – в глазах ее стояли слезы.
- Конечно, - поспешил заверить ее Конор. – Мы сделаем все, что в наших силах.
Девочка ушла, а Миа поинтересовалась:
- Ты уже поверил в то, что игрушечная кошка и есть Мисс Кристи?
- Нет, но не мог же я сказать этого ребенку!
***
Закусочная оказалась вполне приличным маленьким ресторанчиком. Миа с энтузиазмом поглощала жаркое по-охотничьи, а Конор все еще вяло ковырял вилкой свой салат.
- Ты не голоден? – поинтересовалась Миа, в тайне догадываясь, почему у него нет аппетита.
- Голод, жажда… Теперь эти чувства проявляются у меня еще реже, чем прежде, - он посмотрел на нее. – Ты ведь понимаешь, о чем я?
- Конечно, - кивнула Миа. – Не переживай, рано или поздно они оттают. Я ведь слышала, как они о тебе отзывались.
- Проблема в том, что они не хотят признавать во мне своего погибшего друга. Считают меня… гибридом.
- Им нужно время, - мягко сказала Миа. – Мне проще: мне не приходилось тебя хоронить, я воспринимаю тебя таким, какой ты есть. Кем бы ты ни был… А ты все помнишь? Всю … свою предыдущую жизнь?
- Да.
- И смерть?
- Да.
- Это тяжело? – она заглянула в его глаза, желая слышать правду. Она увидела эту правду прежде, чем он произнес ее вслух. Она увидела в его глазах эту открытую, до сих пор кровоточащую рану.
- Невыносимо… - тихо выдохнул он.
***
- Коннор...
- Линдсей, я приказываю тебе: уходи!
- Но как же...
- Уходи! Сейчас же!
Она уходит. Он никогда ее больше не увидит. Все правильно, так и должно быть. Боль разливалась в теле, становясь все сильней с каждым вздохом, с каждым ударом сердца. О чем люди думают перед смертью? Да ни о чем! О том, чтобы скорее ушла эта боль... Сначала надо выпустить команду. Черт! Где же эти чертовы рубильники? Пелена застилает глаза и все, что еще как-то существует в этом мире – это паразит. Шевелится, нервничает. Он чувствует, что его пытаются уничтожить и торопится наружу. Господи, как больно! Никто и никогда не должен испытать такого... Вот и рубильники... Он протягивает руку в мучительном желании, чтобы все кончилось. Но нельзя. Надо ждать. Надо дать Питеру еще немного времени. Боль становится такой сильной, что в глазах начинает темнеть. Нет, больше ждать нельзя, иначе он просто потеряет сознание. Рубильник… Волна света, такая яркая и такая жгучая… Она охватывает его и обволакивает нестерпимым жаром… Воспламеняется одежда, кожа, мясо и кости… Этот мучительный последний миг, кажется, никогда не кончится… Он пытается закричать, но в легких нет воздуха… Только огонь…
***
Мотель "Старс",
Номер 105.
Коннор проснулся от удушья. Слава Богу, это всего лишь сон! В последнее время сны для него были редкостью, но если снились, то всегда об одном и том же. Архангельск, газораспределительная станция, его смерть.
Дойл провел рукой по лицу, стряхивая остатки кошмара. На руке осталась кровь. Он встал и направился в ванную. По пути бросил взгляд на часы: полвторого ночи. Значит спал он от силы часа полтора – два. В ванной Коннор взглянул в зеркало: кровь шла из носа и из прикушенной губы. Включив холодную воду, Дойл стал умываться. Мыслей почти не было. Только одна: почему прошлое не отпускает его. Прошло столько времени после Архангельска, чуть меньше после пребывания на базе. И вот странность: когда он жил на военной базе, ему всегда снился дом, друзья, БНР... А стоило вернуться – кошмары прошлого.
Умывшись, профессор Дойл вернулся в комнату, но спать не лег. На сегодня с него хватит. Он сел в кресло, не зажигая света, стараясь не закрывать глаза и не думать. Достал сигареты: чертова привычка теперь преследовала его. "Надо бросать", - мелькнуло опять в голове. Каждая новая сигарета напоминала ему о России. Коннор не знал, сколько времени он просидел так. Сложнее всего было не думать. "И что же ты имеешь на данный момент в своей дурацкой жизни? – спрашивал он самого себя. – Ты потерял всех, кем дорожил, подвел всех, кто тебе доверял. Заставил себя поверить в то, что должен приговорить себя к одиночеству, похоронил себя заживо... А потом позволил себе воскреснуть. Зачем? Затем, чтобы снова погибнуть... Потом опять воскреснуть. И кому от этого лучше? Они похоронили тебя, оплакали, простились и смирились. Как выяснилось, дважды. Зачем же ты опять здесь? Что тебе еще здесь надо? Ты вернулся ради призрачной надежды? Ради неясного воспоминания о чувстве, которое только могло бы быть. Если бы Анна не погибла, вернулся бы ты тогда? Вспомнил бы ты о той, другой, если бы твоя жена по-прежнему была рядом, родила бы твоего ребенка. Сколько еще ты готов принести в жертву, ради желания капризного маленького ребенка – хочу жить, как раньше. В одну реку не войти дважды..."
То ли он не заметил, как рассвело, то ли он все-таки опять заснул, но звонок мобильного телефона застал его врасплох, когда солнце уже поднималось по небосклону.
- Дойл, слушаю вас.
- Профессор, - донесся до него тревожный голос Сэма Картера, - вы срочно нужны здесь.
- Иду, - Коннор стряхнул с себя остатки сонливости, оделся и уже через пятнадцать минут столкнулся с Питером на входе в мобильную лабораторию.
- Что случилось? – спросил Эксон.
- Еще не знаю. Сейчас выясним.
Они прошли в зал совещаний. Растерянный Картер из вспомогательной команды, дежуривший этой ночью, сидел за столом. Перед ним на столе лежали две куклы. Миа и Линдсей молча пили кофе. Было шесть утра. Даны не было видно.
- Что произошло? – с порога спросил Коннор, опуская приветствие.
Картер молча указал на куклы перед ним. Дойл взял одну из кукол и внимательно пригляделся: фарфоровая девушка с натуральными волосами, прекрасно сделанная, похожа на настоящего человека. Одежда, обувь, даже передатчик в ухе... Стоп! Он всмотрелся в лицо куклы: Паркер, подчиненная Картера. Он бегло посмотрел на вторую куклу: Крамер.
- Что за черт! – вырвалось у Дойла.
- Джон Фергюсон видел все, - ответил Картер, - у него спросите.
***
Новый допрос Джона Фергюсона:
Подключенный к датчикам, Джон сидел в кресле. На стуле напротив него сидела Линдсей Доннер. Справа за показателями следил Питер Эксон. Дана следила за медицинскими показателями: свидетель был на взводе. Профессор Коннор Дойл стоял в отдалении, у двери. На лицо его падала тень и было невозможно различить его выражение. Джон чувствовал себя загнанным в угол.
- Итак, мистер Фергюсон, что там произошло? – задала вопрос Линдсей.
- Я не знаю, - неуверенно ответил Джон.
- Что ты видел?
- Ничего.
- Давай начнем с начала. Что ты там делал?
- Выгуливал Бадди, - на вопросительный взгляд Линдсей он добавил: - Так мы назвали щенка.
- Во сколько это было?
- В пять – начале шестого.
- Откуда взялись куклы?
- Двое ваших людей вышли нам навстречу из-за угла дома. Спросили, что я здесь делаю. Я им ответил. Они сказали, что надо предупреждать их обо всех передвижениях по дому...
***
Мобильная лаборатория,
День второй, 11:13.
- "...а потом что-то случилось... Я не знаю как это описать. Бадди почувствовал что-то, начал лаять. Появился свет... а потом... потом....
- Что было потом?
- Они стали куклами".
Коннор нажал на стоп и повернулся от экрана лицом к команде. Первый его вопрос был адресован Дане:
- Насколько правдивы показания парнишки?
- Трудно сказать. Наши датчики фиксировали повышенное сердцебиение, выброс норадреналина в кровь, неровное дыхание... И на этот раз дело не в Линдсей, - Мерфи нашла в себе силы улыбнуться. – Он видел что-то или кого-то. Или это его сильно напугало, или он не до конца честен с нами.
- Питер, что показало исследование кукол?
- Во-первых, шерсть игрушечной Мисс Кристи идентична найденной нами шерсти в доме Фергюсонов. Во-вторых, новые куклы представляют собой точную копию наших сотрудников. Эти игрушки сделаны из фарфора, а волосы у них натуральные. Я сверил волосы кукольной Паркер с волосами на ее расческе. Они...
- ...идентичны, - закончил за Питера Коннор.
- Совершенно верно.
- Думаю, версию с мистификацией можно отбросить, - заключила Линдсей.
- У кого-нибудь есть хоть какие-нибудь идеи? – Коннор обвел команду тяжелым взглядом. Его голова отказывалась соображать. Сказывалась усталость из-за почти бессонной ночи.
- Мои датчики молчат, - только и смог сказать Питер. – Что бы это ни было, оно не оставляет следов в атмосфере, не имеет отношения ни к радиации, ни к электричеству.
- Это обратимый процесс?
- Трудно сейчас сказать, - Линдсей неуверенно покачала головой.
- Что может являться причиной метаморфоз? Едва ли это место: два случая произошли в разных местах.
- Может быть нужен какой-то катализатор? – предположила Дана.
- Катализатор? – повторил Питер. – Мерфи, я же сказал: дело не в физике. Я бы искал следы колдовства.
- У нас нет данных, что кто-то в этой семье занимается колдовством, - заметила Миа.
- Мне кажется, что от нас просто что-то скрывают, - заключил Дойл. – Возможно, дело в Алисон. Ведь все это произошло после ее пробуждения. Дана, ты сможешь убедить родителей дать нам обследовать девочку на предмет паранормальных способностей?
- Ну, если не скажу, что именно буду искать, то возможно.
- Поговори с ними. Если получится, то займись девочкой. Питер, проведи повторные исследования среды. Не думаю, что это что-либо даст, но надо же что-то делать. Линдсей, если уж ты понравилась Джону Фергюсону, то может быть попробуешь вытянуть из него в частной беседе правду о том, что произошло. Пусти в ход все свое обаяние, - он улыбнулся ей, но в глазах его появилось странное выражение.
- Хорошо, - Линдсей не вернула ему улыбку. – Я попробую.
Все поднялись со своих мест. Коннор остался сидеть. Не дождавшись, когда все выйдут, он уронил голову на руки. Но это заметила лишь выходившая последней Линдсей, обернувшись на пороге. Закрыв за коллегами дверь, она вернулась в зал совещаний, подошла к Дойлу и остановилась в шаге от него. Он моментально встряхнулся, выпрямился и посмотрел на нее натянуто бодро.
- С вами все в порядке? – спросила Доннер, внимательно глядя ему в глаза.
- Все в порядке, не считая того, что ты относишься ко мне, как к чужому.
- Мы с вами познакомились совсем недавно, – Линдсей сказала это ровным голосом, словно говорила заученную фразу или читала по бумажке. Он заглянул в ее глаза и вдруг его пронзила догадка.
- Ты думаешь, я не понимаю, в чем дело? – тихо произнес он, стараясь достучаться до нее. – Коннор был другом, которого ты потеряла. Коннор 2 был чудовищем, вошедшим в твою жизнь под маской потерянного друга, - он встал, продолжая неотрывно смотреть на нее. – Взгляни на меня, Линдсей. Посмотри мне в глаза, и ты увидишь, что меня тебе бояться не стоит. Я все тот же…
- Нет, ты не тот! – неожиданно для самой себя выкрикнула Линдсей, наконец, посмотрев на него. – Ты совсем другой. Да, внешность та же. Но ты совсем другой человек… Ты даже не человек.
- Это неправда, и ты это знаешь! Я проходил тесты… Много тестов. Меня измерили вдоль и поперек. Я такой же человек, как и другие, просто у меня несколько чужеродных хромосом. Но это еще не делает меня монстром.
- Возможно, но это делает тебя другим!
- Другим меня сделала жизнь! Эти годы я не на курорте провел!
- Но жениться время нашел… - Линдсей прикусила язык, но было уже поздно.
- Линдсей, что с тобой? – Дойл недоуменно смотрел на нее, удивленный ее напором.
- Ничего, - ответила Доннер, ругая себя за несдержанность.
- Неужели вся проблема в этом? – Линдсей попыталась уйти, но он крепко схватил ее за руку. – Дело в том, что я был женат… на другой?
- Я не это хотела сказать, - Линдсей пожалела об этой фразе. Стало только хуже.
- Ты злишься на меня за то, что вместо того, чтобы мечтать о возвращении к тебе, я женился. Ведь именно так тот клон втерся к тебе в доверие, сказал то, что ты сама хотела услышать. Я говорил с Антоном, он кое что мне рассказал, просил, чтобы я был осторожен и не навредил тебе еще больше.
Словно внезапно устав, Линдсей перестала вырываться и медленно осела в кресло. Коннор выпустил ее руку и тоже сел.
- Линдсей, я все понимаю, - тихо сказал он. – Ты была привязана к своему начальнику больше, чем тебе самой этого хотелось. Его нелепая смерть оказалась для тебя больнее, чем ты ожидала. Знаю, ты не признаешь меня им, но признай хотя бы то, что я носитель его памяти. Все это время ты искала ответа на вопрос, как бы все сложилось, если бы ты сама не отрицала чувство, которое в тебе появлялось.
- Я искала ответа на вопрос, - также тихо перебила Линдсей, - было ли то чувство взаимным, - в ее глазах стояли слезы. – Тот клон, тот гибрид заставил поверить меня в то, что Коннор Дойл любил меня перед своей смертью.
- Коннор Дойл никого не любил, - печально сказал он. – Не имел права. Но он был очень к тебе привязан, как и ты к нему, - ему казалось, что если он будет говорить о себе в третьем лице, она лучше воспримет его слова. – Но как и ты, он не давал своей привязанности перерасти во что-то другое. Он не хотел заводить роман на работе. У него были причины вообще не желать каких-либо романов. Нечестно с твоей стороны винить меня за то, что я был женат. Нечестно винить меня за Анну. Тебе будет неприятно это услышать, но между твоим начальником и этой русской еще на станции пробежала искра. Ее привлекла его забота и участие. Его – то, что она была похожа на тебя и не была его подчиненной. Если бы он не погиб тогда, он бы все равно в нее влюбился. Может, не женился бы. Но когда я оказался в полном одиночестве без права вернуть себе жизнь, которую я считал своей, только она спасла меня от сумасшествия. Она была там, а ты – нет. Мы не давали друг другу клятв, Линдсей. Мы не были влюблены, мы не целовались, не ходили на свидания. Так разве я предал тебя, женившись на Анне, когда считал, что никого из вас я больше не увижу? - Коннор надеялся, что подобный переход от слова "он" к слову "я" поможет ей принять его как Коннора Дойла.
- Проблема в том, профессор, что это не меняет главного: Коннор Дойл погиб. Вы это подтвердили. У вас может быть его лицо, его глаза, его имя и его память, но у вас нет главного – его души.
- Извини, Линдсей, но больше мне нечего тебе сказать, - их взгляды встретились.
- А я и не желаю ничего слышать, - с болью в голосе бросила она и выбежала из зала совещаний.
А Коннор остался сидеть на своем месте. Сердце его болезненно сжималось от ее слов.
***
Линдсей старалась успокоиться. Раньше ей всегда удавалось контролировать свои эмоции, сможет и сейчас. В конце концов, кто он такой? Всего лишь копия человека, которого она когда-то немножко любила. Ей было трудно признавать, что он прав: они всегда были только коллегами, друзьями... Впрочем, полноценной дружбой это назвать трудно. Предполагается, что дружба основывается на взаимовыручке. Дойл всегда был готов помочь, но всегда отвергал помощь. Как бы там ни было, но они никогда не были особо близки. Просто понимали друг друга чуть лучше, чем остальные. Когда Коннор вернулся тогда, ей показалось, что они стали чуть ближе. Она была так счастлива его видеть! До сих пор Линдсей помнит тот момент, когда увидела его, входящего в комнату и чуть не лишилась чувств от счастья. И он тоже был рад ей. Ей казалось, что тогда они оба потеряли контроль над своими эмоциями... Однако то была лишь игра существа, которое не знало, что такое любовь. А что в этот раз? Неужели этот человек – "хранитель памяти Коннора Дойла" - прав: они не любили друг друга? Он не любил… Как она могла потерять контроль сегодня? Что ж, этого больше не будет. Просто он так неожиданно угадал главную причину ее неприязни: он был женат на другой.
Но сейчас надо сосредоточиться на работе. Следовало найти Джона Фергюсона. Это оказалось несложно. Джон сидел на заднем дворе. Перед ним лежал пес.
- Джон, как дела? – Линдсей широко улыбнулась, садясь рядом с парнем на качели. Обворожительная, излучающая обаяние, сияющая словно солнце – и не скажешь, что только что она так сильно переживала из-за мужчины, которого любила... да и продолжает переживать. И продолжает любить… Но такова мисс Доннер: что бы ни случилось, это не может влиять на ее работу и никто не должен догадаться. В этом она была похожа на Дойла гораздо больше, чем могла предположить.
- Что вы здесь делаете? – буркнул парень, хватая пса на руки и отворачиваясь от Доннер.
- Извини, я не хотела тебе помешать. Просто двое моих коллег превратились в кукол на твоих глазах, и я подумала, может ты можешь еще что-то вспомнить?
- Ничего я не помню...
В этот момент пес соскочил с его рук и побежал с лаем к кустам, в которых заметил птиц.
- Это Бадди? – Линдсей от удивления даже встала?
- Да, а что? – парень не на шутку испугался.
- Когда мы приехали, это был щенок от силы четырех месяцев от роду. А сейчас этому псу года полтора – два. Как ты можешь это объяснить?..
Внезапно в мозгу у Линдсей что-то щелкнуло. Все кусочки головоломки легли на место. Конечно, оставалось немало белых пятен, но это вопрос времени... "Всего лишь немного информации..." - кажется так говорил Келли. Надо было срочно связаться с Дойлом. Ее рука потянулась к передатчику, но Джон перехватил ее.
- Не делайте этого! – прошипел он. – Не смейте! Бадди все равно останется здесь. Ради Алисон мы пойдем на все! Высвободив руку, Линдсей заговорила в микрофон:
- Дойл, вы слышите меня?
- Да, Линдсей. Что случилось?
- Я все поняла, профессор. Дело не в Алисон. Это все Бадди... Это...
Краем глаза она увидела, как к ней бежит собака. Лай наполнил уши, в глаза ударил свет, а потом наступила темнота...
***
- Линдсей? Линдсей, где ты? – Коннор подскочил со своего места и уже направлялся к дому Фергюсонов. Эксон и Миа, которые слышали их разговор, бежали к нему навстречу. Чуткий слух Эксона уловил лай и он сказал:
- Это на заднем дворе.
Мужчины побежали туда. Их взгляду открылась следующая картина: изрядно подросший Бадди остервенело гавкал на качели, на которых сидела маленькая фарфоровая куколка в костюме Линдсей Доннер. Джон Фергюсон, увидев ученных, схватил пса на руки и убежал. Никто не стал его преследовать. Мужчины молча подошли к качелям. Дойл взял куклу в руки. На него смотрели ее глаза, нарисованные на ее лице, словно повторяя: "У вас нет главного – его души".
- Что здесь произошло? – Питер переводил взгляд с Коннора на куклу, потом на Мию и снова на Конора.
- Линдсей тоже стала куклой, - медленно констатировал Коннор более чем очевидный факт. – Что она говорила? Дело не в Алисон... Это Бадди... Потом лай.
- Вы заметили, как подрос Бадди? – спросила Миа.
- Бадди, - медленно повторил Коннор, - всегда Бадди. В семье появляется пес – и Алисон выходит из транса. Симона говорит, что собака не будет жить в доме, потому что Мисс Кристи боится его – и Мисс Кристи стала игрушкой. Помните, что Симона тогда сказала: "Это все из-за этой собаки..." Мы не обратили на это внимание, считая, что девочка просто злиться.
- Паркер и Крамер пытались ограничить свободу передвижений пса, - вспомнил Питер. – Щенок залаял – и наши коллеги стали игрушками.
- Линдсей поняла в чем дело, - подхватила Миа, - пыталась предупредить нас, а потом мы все слышали лай – и вот результат, - Стоун указала взглядом на куклу.
- Собака словно устраняет всех, кто может ей помешать, - заключил Коннор, - превращая их в игрушки, забирая их силу, становясь больше. Это надо остановить. Собаку необходимо изолировать.
- Но как? – задал резонный вопрос Питер. – Песик мигом превратит нас в фарфоровые статуэтки, и мы пополним коллекцию. - Транквилизаторы? – предложил Коннор.
- Необходимо выяснить происхождение собаки, - задумчиво произнесла Миа. – Если здесь замешано колдовство, то надо выяснить, как разрушить чары, не повредив нашим коллегам... Понимаю, это не совсем научный подход.
- Миа, в этом деле давно нет ничего научного, - заметил Коннор. – Ты права, но собаку все-таки надо изолировать. В лаборатории есть дротики со снотворным и пистолет для них. Идем, - ученые направились к мобильной лаборатории. Коннор сообщал через передатчик: - Всем членам вспомогательной команды: найти пса Фергюсонов Бадди, но не предпринимать никаких агрессивных действий в его отношении. Повторяю: никаких агрессивных действий, только наблюдение. И на всякий случай не приближайтесь. Как только найдете его, сообщите мне.
Взяв все необходимое в лаборатории, ученые направились к дому Фергюсонов.
- Профессор Дойл, мы не можем найти пса, - сообщили Коннору через коммуникатор.
- А Джона Фергюсона кто-нибудь видел?
- Минут двадцать назад он куда-то убежал.
- Найти его. Обыщите весь город.
- Да, профессор.
- Что будем делать? – Питер посмотрел на Коннора.
- Пойдем поговорим с остальными Фергюсонами. Может быть, они знают, где его искать.
Хэнка и Фиону ученые нашли в комнате Алисон. Родители пытались успокоить расплакавшегося ребенка. Но ничего не получалось. Алисон, как заведенная, повторяла:
- Где Бадди? Где Бадди?
- Нам тоже хотелось бы это знать, - сказал Коннор, входя в комнату. За его спиной маячил Питер. Миа куда-то исчезла. Зато к ним присоединилась Дана. В ее глазах замерла тревога.
- В чем дело? – Хэнк отвлекся от дочери.
- Мистер Фергюсон, в ходе расследования выяснилось, что это ваш пес Бадди превращает живых существ в игрушки, - начал Коннор. – Кошка вашей дочери, двое наших сотрудников этим утром. Только что он превратил в куклу нашего старшего аналитика. Собака должна быть изолирована. К сожалению, ваш сын сбежал с псом. Вы не знаете, куда он мог направиться?
- Даже если бы знал, вам бы я этого не сказал! – неожиданно зло бросил Хэнк, взглянув на их оружие. – Вы хотите навредить Бадди. Джон спасает пса от вас!
- Мистер Фергюсон, ваш сын подвергает опасности себя и других жителей города.
Пока мужчины спорили, капризы Алисон стали похожи на истерику. Девочку всю трясло, она заходилась криком. Фиона ничего не могла сделать.
- Профессор Дойл, помогите, - в отчаянии Фиона схватила Коннора за руку. – Сделайте что-нибудь! – она умоляюще посмотрела в его глаза.
Коннор мигом забыл о своем споре с Хэнком. Опустившись на колени рядом с ребенком, он подозвал Мерфи. - У Алисон припадок.
- У вас ведь есть транквилизаторы, - Дана вместе с Дойлом удерживала Алисон, у которой начались судороги. Она почти охрипла от крика.
- Сколько можно вколоть шестилетнему ребенку?
- Четверть дозы. Питер, подержи ее, я приготовлю шприц…
***
Городская больница.
День второй, 14:27.
- Коннор, вот ты где! – Миа подошла к Дойлу, который пил кофе, облокотившись на подоконник, напротив палаты Алисон.
- Я то здесь, а ты где была?
- Проверяла одну версию. Видишь ли, когда вы пошли к старшим Фергюсонам, я нашла Симону и поговорила с ней. Она вспомнила, откуда могла взяться собака. На день рождения Алисон приходила странная женщина. Сказала, что она из реабилитационного центра и пришла поздравить Алисон. Симона считает, что именно она могла подарить девочке собаку. Я проверила списки персонала реабилитационного центра, а потом сверила их со списком, который составила, когда Питер впервые упомянул колдовство.
- Что за список?
- Список людей, которые предположительно занимаются колдовством. Одно имя в этих списках совпало. Корделия Аномакари. Живет недалеко от Фергюсонов. Я съездила к ней. Она призналась в том, что подарила собаку Алисон. Она не хотела ничего плохого. Заклинание имело своей целью вывести Алисон из транса. Она заговорила плюшевую собачку, и она превратилась в песика Бадди. По ее словам, щенок помог сознанию Алисон найти выход из лабиринта ее болезни.
- А как собачка научилась превращать других людей в игрушки?
- Любое заклинание, пусть даже так называемой белой магии, имеет эффект обратной петли, если можно так выразиться. Созданное существо направленно на то, чтобы помочь Алисон. Для этого оно должно пробыть с Алисон очень много времени. Все, кто может этому помешать, должны быть устранены.
- Если собака должна быть с Алисон, тогда понятна ее истерика. Джон унес Бадди... но тогда он тоже...
- Да, - перебила Миа. – Скорее всего, он уже тоже стал игрушкой.
- Как разрушить чары?
- Надо уничтожить собаку.
- Как это отразиться на Алисон?
- Скорее всего, она вернется в свое прежнее состояние.
- Черт! – чувствуя свое бессилие, Коннор нервно прошелся несколько раз вперед-назад, потом остановился и посмотрел на Мию: - Мы не можем помочь всем, так?
- Именно.
- Собаку надо остановить. Мы должны вернуть нормальный вид Паркер, Крамеру и Доннер.
- Должны. Но попробуй объясни это Фергюсонам.
- Придется.
***
- Вы сошли с ума! – выкрикнул Хэнк Фергюсон, когда Коннор изложил ему суть проблемы. – Я не позволю вам это сделать.
- Я понимаю ваше негодование, мистер Фергюсон, но пострадали люди. Как минимум трое моих подчиненных, за которых я несу ответственность, и, скорее всего, ваш сын.
- Ничего вы не понимаете, профессор, - Хэнк посмотрел на него взглядом полным боли. – Вы не знаете, что это такое, когда твой ребенок болен, когда нет шансов, что он когда-нибудь засмеется, заговорит с тобой, назовет тебя папой. У вас есть дети, профессор Дойл?
- Нет, - после паузы признался Коннор, вспомнив о своем не родившемся ребенке.
- Вот я и говорю, что вы ничего не понимаете!
- Мистер Фергюсон, с вашей помощью или без мы все равно сделаем это. Подумайте, возможно, вашему сыну грозит опасность: если кукла разобьется, она уже не станет человеком. Вы готовы пожертвовать одним ребенком ради другого?
- Убирайтесь! Я не желаю вас больше слушать! – он буквально вытолкал ученых из палаты.
- Что будем делать? – поинтересовалась Миа.
- Нам не остается ничего, кроме как установить наблюдение за больницей и палатой. Собака будет искать девочку. А когда найдет – мы уничтожим ее и проклятье.
***
Мобильная лаборатория,
День второй, 23:15.
В конференц-зале было пусто. Только три куклы лежали на столе. Коннор смотрел на них через стеклянную дверь, но не заходил. У монитора слежения дремал Питер. Сколько может пройти времени прежде, чем пес найдет дорогу к девочке? Что будет потом? Поможет ли уничтожение собаки снять чары с людей?
Голова просто раскалывалась от усталости и выпитого кофе. Внезапно Коннор почувствовал чье-то присутствие и обернулся: сзади к нему подошел Антон.
- Как ты здесь оказался?
- Линдсей мне не чужая. После твоего доклада я вылетел сюда.
- Решил проконтролировать, чтобы гибрид не принимал бесчеловечных решений? – с вызовом поинтересовался Коннор. Антон лишь улыбнулся.
- Ты все делаешь правильно. Нам иногда приходить принимать решения, которые нам не нравятся.
На какое-то время повисло молчание.
- Почему ты стоишь здесь, а не зайдешь внутрь? – спросил Антон.
- Не знаю. Не могу смотреть на нее такую. Что если чары снять не удастся? Что если она навсегда останется куклой?
- Не накручивай себя. Ты должен верить в лучшее. Нельзя терять веру.
- Почему это случилось с ней?
- Похожий вопрос я часто слышал от нее, когда…
- Когда он погиб.
- Когда ты погиб, - их взгляды встретились. Коннор усмехнулся. Антон… Только возраст помогает разуму брать верх над эмоциями.
- Сколько же вы будете морочить друг другу голову? – Антон ухмыльнулся, видя, как изменился в лице Коннор. – Думаешь, мы не замечаем, что между вами что-то происходит?
- Все не так просто. Она не признает меня тем, кем я был.
- Она просто злиться.
- Я знаю.
- Ей не просто было обрести покой.
- Но она обрела его, а я вернулся и внес смятение в ее душу. Она хочет продолжать жить той жизнью, что жила.
- Она боится. Боится снова тебя потерять.
- И почему я говорю об этом с тобой, - Коннор натянуто улыбнулся.
- Потому что ты не железный, хоть и пытаешься им казаться. Поговори с ней.
- Мы уже говорили.
- Вам надо поговорить спокойно, без эмоций.
- Ей, наверное, неудобно, - задумчиво произнес Коннор.
- Что?
- Неудобно лежать на столе, жестко и холодно.
- Эй, Коннор, Антон, - донесся до них голос Питера. – Группа "бета" сообщает, что пес приближается к больнице.
- Всем внимание! – объявил Коннор по передатчику. – Состояние повышенной готовности. Стрелять на поражение... Идем, - последнее было адресовано Питеру и Антону.
Таков Коннор: не может отсиживаться в лаборатории, когда происходит что-то важное. Он все должен контролировать. Между тем псу удалось благополучно миновать практически все заградительные посты. Он вырос еще больше и несся с огромной скоростью.
Коннор и Питер добрались до палаты Алисон. Дойл достал оружие. Собака не должна войти внутрь. Неизвестно, что может случиться с девочкой, если пса убьют на ее глазах.
Дежурная медсестра с интересом наблюдала, как мимо ее поста пронесся огромный черный пес, потом раздались выстрелы: только два с коротким промежутком, тихое скуление. Выглянув в коридор, она с удивлением увидела, а точнее не увидела трупа собаки. Вместо этого на полу лежала маленькая плюшевая собачка.
***
"Заключительный отчет. Получив смертельное ранение, собака превратилась в мягкую игрушку. Кошка Мисс Кристи обрела свой первоначальный вид и была возвращена хозяйке. Оперативники Бюро – Паркер, Крамер и Доннер – также снова стали людьми. Их жизням ничего не угрожает. Джон Фергюсон вернулся домой. Алисон снова ушла в себя. Она не расстается с плюшевой собакой. Корделия Аномакари исчезла. Мы не смогли узнать, как она осуществила это колдовство. К сожалению, трудно считать это дело успешно завершенным, хотя нам и удалось вернуть все на свои места. Дойл, конец отчета", - Коннор отложил диктофон. – Ты считаешь, что я был не прав?
Доннер пожала плечами. Она сидела рядом с ним на пассажирском месте, устало откинувшись на спинку сиденья. Вся команда, мобильная лаборатория, Питер, Дана, Миа и Антон уехали еще раньше, а Дойл решил задержаться, чтобы поговорить с Фергюсонами. Доннер неожиданно решила остаться с ним. Это было непросто. Теперь у обоих на душе было тяжело.
- Я не могу сказать, что возвращение меня любимой в привычный формат – это такая уж большая неудача. Но мне бы хотелось, чтобы Алисон могла остаться здоровой.
- Мы не боги, Линдсей. Ты что-нибудь чувствовала, когда была куклой?
- Нет, для меня все произошло за секунду.
- Хорошо... Я испугался за тебя.
Линдсей промолчала. Внезапно Коннор съехал на обочину, остановился и заглушил мотор. Линдсей вопросительно посмотрела на него, но Дойл продолжал смотреть вперед.
- Что-то не так, профессор?
- Я не прошу тебя принять меня, как его. Я понимаю, что мне не удастся войти снова в эту реку. Я просто прошу тебя не отталкивать меня. Я тоже неплохой парень, я похож на него больше, чем ты думаешь. Да, я другой. Но я изменился не больше, чем изменился бы он, пройдя через те же испытания. Тебе кажется, что я жесток, что я убийца… машина для убийств. Но это не так. Русские не готовили универсального солдата. Они просто искали способ возвращать своих солдат к жизни. Ты очень мало знала о Конноре Дойле, ради тех, кто ему доверился, он мог не только своей жизнью пожертвовать. Он мог бы принести в жертву других людей, чтобы спасти вас.
Удивленная его откровением, она не успела ответить.
- Я другой, Линдсей, - сказал Дойл, глядя ей прямо в глаза. – Я всегда был другим. Ты просто совсем меня не знала. Ты придумала себе меня.
- Коннор, - вдруг сказала Линдсей. Впервые она назвала его по имени. – Я понимаю, что ты искренне хочешь верить в то, что ты тот же, что и раньше. Но клонирование, тем более с использованием инородных ДНК, это неправильно. Мы не можем возвращать к жизни умерших. Мы не просто организмы. Мы нечто большее.
- Ты опять о душе? А откуда ты знаешь, Линдсей, что она не заложена в ДНК?
Повисло молчание. Доннер не знала, что ответить.
- Я сделал все, что мог. Ты просто не желаешь меня слушать. Поехали. А то наши коллеги потеряют нас.
Они ехали молча, глядя в разные стороны. Пропасть между ними не стала меньше.
The End
25 июля 2005,
by Della.