– Тебе сюда, красавица? Проходи, осторожно, – рука, принадлежащая этому голосу, потрепала ее за плечо и подтолкнула в открытую дверь. Мужчина не заметил, что ребенок не видел и не понимал, куда идет.
Как только Ници оказалась внутри, дверь со звоном захлопнулась, и она почувствовала, что рядом никого нет – опять наступила тишина. Она стала идти вдоль стены, касаясь ее пальцами, но буквально через несколько мгновений ей стало понятно, что она оказалась в замкнутом помещении. Внутри проснулась тревога, а рукой она нащупала панель с кнопками и нажала одну из них. Тут же лифт дернулся и поехал вверх, от неожиданности Цинция пошатнулась и упала на колени. Сердце заходило внутри от страха, мало того, что ей внушало ужас замкнутое пространство, так оно еще и летело с ускорением непонятно куда – в лифте ей не приходилось бывать, а здраво рассудить в таком состоянии ей было уже не под силу. Она подскочила и стала нажимать все кнопки подряд, желая остановить адскую машину. Пронзительно зазвенел аварийный вызов, лифт резко дернулся и поехал вниз, отбросив девочку назад. Она истерично застучала рукой по панели, по дверям, крича, прыгая и зовя на помощь. Звон не прекращался, лифт остановился, но дверь не открылась, свет мигнул и погас, хотя девочка об этом знать не могла. Она перестала кричать и барабанить по стенам, у нее начались конвульсии, все тело разрывалось от боли. Последнее, что она запомнила – как больно ударилась при падении, но эта боль потонула среди той, которая окутала ее целиком...
***
Не получив никаких результатов от поисков, врачи по громкой связи объявили о поиске ребенка с указанием примет. На третьем этаже, услышав объявление и узнав по приметам ту самую маленькую "красавицу", которая заходила минуту назад в лифт, мужчина средних лет подошел к дежурному по этажу и сообщил об этом. Немедленно спустились несколько человек во главе с решительно настроенной Доннер, но было поздно. Из указанного мужчиной лифта раздался сигнал вызова, а через мгновение все услышали приглушенный крик и стук. От атаки девочки лифт застрял между этажами. Ей на помощь поспешили несколько специалистов, но вытащить ее сразу им не удалось. Сначала они слышали крики о помощи, а затем внутри все стихло, отчего они стали работать вдвое проворней. К тому времени, как лифт опустили и вскрыли аварийно запертые двери. В кабинке не было света, на полу лежала Ници. Ее ноги были подтянуты к лицу, руки скрещены самым неестественным образом, на губах выступила розовая пена, лицо приобрело холодный оттенок, а глаза широко открыты. Линдсей подхватила ее, желая привести в чувство, но доктор, сжавший руку девочки, не нащупал пульса. Он выразительно посмотрел на молодую женщину и тихо, но четко произнес:
– Слишком поздно... Она мертва. Задохнулась в очередном приступе.
Линдсей гневно смотрела на него, все еще не веря услышанному. Как не досмотрели за ней, как упустили, как она сама бросила ее без присмотра. Она сжимала в объятиях ребенка, понимая, что нельзя было оставлять ее одну. У нее из рук забрали девочку, чьи-то руки помогли сесть на диван, дали воды. Наконец, к Доннер вернулось ясное сознание, на некоторый момент отказавшееся работать. Ослабевшими пальцами она набрала номер Антона и сообщила ему о случившемся. Он, как оказалось, находился в здании и быстро пришел к ней. Линдсей была уравновешенна, не раз встречалась лицом к лицу со смертью и опасностью, но ее сломило то, что пострадал маленький ребенок, что, присмотрев за ней, можно было не допустить самого страшного.
***
Похороны ребенка из детского приюта были организованы очень скромно через день. С неба, полностью затянутого низкими свинцовыми тучами, печально падал мокрый снег, ветер трепал голые ветви деревьев, на улице не было холодно, но каждый из присутствующих ощутил в своем сердце мороз. Цинция и при жизни внушала противоречивые чувства – хрупкая, болезненная девочка, лишенная зрения, но необыкновенно проницательная, замкнутая, по-взрослому серьезная, а странная и страшная смерть заставила всех и вовсе относиться к ней, как к неземному существу, спустившемуся на землю.
Линдсей стояла в двух шагах от священника и крепко обнимала за плечи Тину, стоявшую с цветами в руках и в отчаянии прижимавшуюся к молодой женщине, на ее глазах блестели слезы, а рядом стояли ее новые родители. Это были милые люди, добродушные и простые. Тина стала им родной, как только они увидели это чудное создание, лишенное злобы или ненависти, они сразу почувствовали, что если бы у них был свой ребенок, то они хотели бы видеть его таким же милым и жизнерадостным, как Валентину. Даже внешне они смотрелись одним целым. Антон. Еще несколько воспитателей в траурном облачении пугливо и растерянно стояли неподалеку, утешая друг друга и от этого рыдая еще сильнее. Линдсей показалось, что при жизни Цинция не вызывала у них столько эмоций и чувств. Она обернулась назад, сквозь пелену мокрого снега рассмотрела машину, водителя, который сжимал виски руками. Он не захотел присутствовать на церемонии, но был все это время рядом. Коннор, даже сидя в машине, все же был рядом. И больше никого. С маленькой несчастной девочкой прошались те немногие, кому она была небезразлична.
***
Коннор включил диктофон и начал запись: "Заключительный отчет. В результате изучения феномена, когда слепая девочка рисовала лица людей, объясняя их видениями, было установлено, что она страдает эпилепсией. В приступах болезни часто появляются галлюцинации, сопровождаемые состоянием тревоги и депрессии, которые, возможно и были ее видениями. Талант рисовать был у ребенка с рождения, поэтому видения только раскрыли его в полной мере. Находясь в больнице с обострением, Цинция Миллистон погибла от приступа, наступившего из-за несоблюдения режима покоя. Дело закрыто".
Он нажал кнопку остановки. Диктофон щелкнул и замолчал. В этом деле они не оказали на ход событий практически никакого влияния. Сразу после появления группы Цинция попала в больницу, где ей и вынесли диагноз. Она пережила кризис, казалось, почувствовала облегчение, но... волей случая или вследствие трагической закономерности даже под присмотром целой группы врачей девочка оказалась одна, попала в лифт, где страх, болезнь, неведение и убили ее.
Но кроме Цинции в этом деле появился еще один необычный ребенок, который обладал неким свойством. Маленькая Тина, обладающая почти ощутимым и видимым обаянием, настолько сильным, что Линдсей, впервые увидев ее, сразу почувствовала к ней притяжение. Она души не чаяла в девочке, несмотря на совсем короткое знакомство, и это было заметно даже человеку со стороны. Он вспомнил, как несколько дней назад удивился, увидев большого синего медведя, царственно восседающего в офисе, а также улыбку на ее лице, появившуюся при его вопросе. Она с нежностью в голосе объяснила, что захотела сделать приятное малышке, но ее удочерили, поэтому она не смогла подарить этого красавца сразу, и, взглянув на него, добавила, что обязательно еще подарит его Тине.
Коннор встал из-за стола в кабинете, аккуратно собрал бумаги по последнему делу в папку, закрыл ноутбук, взял диктофон и вышел.
The End
Август, 2002,
by Maggie.