Драбблы

Автор:  Dillan

Открыть фик целиком в отдельном окне

Паника

По мнению Питера, Коннор просто не знает, что такое паника. Эксон искренне думает, что для шефа паника – это такое абстрактное слово, которое идет в различных склонениях после слов «отставить» и «давайте обойдемся без».

В его представлении Коннор и паника – понятия совершенно несовместимые. Про себя Питер этого сказать не готов.

Паника стучится к доктору Эксону далеко не так редко, как ему хотелось бы. Питер отчасти завидует Дойлю, но только отчасти. Потому что со временем Питер научился справляться с паникой, а как справляться с холодностью, обратной стороной хладнокровности Коннора, он не знал. В конечном итоге Коннор мог бы гордиться Питером – в критические моменты он всегда держался отлично. Паники не было, даже когда на готовом взлететь на воздух заводе Эксон понял, почему Дойл не торопится уходить. Питер знал, что делать и действовал. Только Коннор тоже в панику не впадал и потребовал, чтобы Питер убирался. Коннор откровенно давил, только это все равно не оправдывало того, что Питер послушался.

Паника началась, когда Эксон понял, что все это было на самом деле, и ничего уже не изменишь.

Коннор знает, какое впечатление он производит на людей.

Но он знает и то, что такое паника.

Паника – следствие ломки стереотипов в экстренной обстановке.

Паника убивает быстрее, чем ее причина, паника ломает личность, заставляет упускать возможности и может толкнуть не только на глупость, но и на подлость.

Для паники нет подходящего времени: когда беда еще не случилась, нужно не паниковать, а пытаться ее предотвратить; когда случилась – не паниковать, а разбираться с последствиями.

Только иногда, глядя в темноту под опущенными веками, Коннор выпускает дремучее, еще более темное, чем окружающая ночь, прожорливое и всеядное чудовище. Оно зовется «а что если» (а дальше идут несбывшиеся вероятности и еще не случившееся) – это имя его личной, ручной паники, выдрессированной приходить только тогда, когда можно. Маленькая слабость, которую Коннор неохотно себе прощает.

Прощает, потому что паника никогда не приходит наяву, даже когда Коннор понимает, что обречен. Нет повода для паники, потому что он не потерял свою команду. И не потеряет.