Хладные: Рождество

Автор: Della

Эммет... Карлайл никогда не замечал, чтобы тот страдал от своего состояния. Напротив, его второму сыну нравилось быть сильным, быстрым, неуязвимым. Во время охоты он наслаждался скоростью погони, схваткой и заслуженной наградой. Но если Розали захочет стать человеком – а она захочет, – он последует за ней. Эммет был всецело ей предан.

Насчет Элис и Джаспера Карлайл был не до конца уверен. Невзирая на искреннюю обоюдную симпатию и взаимоуважение, он никогда не был по-настоящему близок с Джаспером. И с Элис тоже. Может быть, дело в том, что он не обращал их, а может быть, эти двое были слишком увлечены друг другом, чтобы подпускать кого-то третьего настолько близко. Но если он все же смог их достаточно изучить за время совместной жизни, то они, скорее всего, тоже захотят обратиться в людей. Просто за компанию.

Интересно, как на все это прореагирует Белла? Карлайл прикрыл глаза, мысленно возвращаясь на день назад. "Ты хочешь быть с Эдвардом или ты хочешь быть как Эдвард?" – спросил он ее тогда. Она не дала прямого ответа. Могло ли быть так, что Беллу больше привлекал сам мир бессмертных кровожадных существ, чем его сын? Обрадуется ли она, когда поймет, что больше не нужно приносить жертву, что можно остаться человеком? Она ведь не знает всех подводных камней этой жизни, в ее голове могло сложиться искаженное, идеализированное представление о вампирах. Она не знает, что такое жажда и как трудно заглушить голос инстинктов. Не знает, как чувствуешь себя, застыв во времени, словно пойманная в плен янтаря муха.

Дверь комнаты наконец отворилась, обрывая его мысли. Каллен повернулся к вошедшим и приветливо улыбнулся Дане Мерфи и Коннору Дойлу. Профессор улыбнулся ему в ответ, а вот лицо Мерфи осталось угрюмым.

– Здравствуйте, Карлайл, рад вас видеть так скоро, – поздоровался Коннор, протянув руку, которую Карлайл от волнения сжал чуть сильнее обычного, заставив его чуть заметно поморщиться от боли.

– Мне тоже приятно встретиться с вами, профессор, – вежливо ответил Каллен, скользнув недоумевающим взглядом по Дане.

– Простите, что заставили вас ждать. Я не мог прилететь раньше, а доктор Мерфи не могла начать разговор без меня.

– Ничего страшного, – нетерпеливо отмахнулся Карлайл. – Теперь мы все в сборе. Когда мы сможем начать испытание вашего "обратного катализатора", как вы его называете?

Ученые обменялись многозначительными взглядами, которые очень не понравились Каллену. Такими взглядами обменивались доктора, когда собирались предложить отчаявшемуся пациенту экспериментальное лечение. Если задуматься, то так оно и было сейчас.

– Давайте присядем, – предложил Дойл, жестом показав на диван и два кресла, стоявшие в комнате. Когда они разместились на них, он осторожно заговорил: – Карлайл, я уже пытался сказать вам по телефону, но, по-моему, вы невнимательно меня слушали. Процедура, которую вы так торопитесь пройти, крайне опасна. Мы не знаем, выдержит ли ваше тело обратное превращение. Нам не на чем проверить. Вы можете умереть, понимаете? – он внимательно посмотрел в спокойные золотистые глаза.

– Смерть – это еще не самая страшная перспектива, – мрачно добавила Дана. Мужчины повернулись к ней, в их взглядах был вопрос. – Больше всего я переживаю за кровеносные сосуды – одно из самых слабых мест в организме. Они могут не выдержать повсеместно, и тогда вы истечете кровью изнутри, но есть вариант и похуже: могут не выдержать отдельные сосуды, например, те, что питают головной мозг. В результате инсульт, частичная потеря дееспособности или полное превращение в овощ.

– Если я превращусь... в овощ, – осторожно уточнил Карлайл, – я могу надеяться, что вы просто... выкинете меня на помойку?

– И не мечтайте, – жестко ответила Дана. – Вызову вашу семью и сдам вас с рук на руки. Если им хватит человеколюбия, они вами пообедают. А если вам удалось привить им христианскую мораль, то вы станете их любимым домашним растением. Лет на сорок, не больше, я думаю.

Карлайл был несколько обескуражен ее тоном и словами. Обычно она вела себя более дружелюбно и относилась к нему с симпатией и даже уважением, а сейчас была настроена враждебно и вела себя довольно агрессивно. Профессор Дойл смущенно кашлянул и тихо пояснил:

– Простите доктора Мерфи. Она считает, что вы поступаете неправильно, торопясь отказаться от своей природы.

Карлайл окинул Дану изучающим взглядом и почти сразу все понял. Конечно, она не могла принять его решение.

– Доктор Мерфи, – мягко сказал он, – я не буду пытаться объяснить вам, почему это существование хуже жизни обычного смертного человека. Вы сравниваете его не с той жизнью, к которой стремлюсь я, а со своей. Нам не понять друг друга, но, поверьте, я очень вам сочувствую. Как врач и как человек, которым я когда-то был. Попытайтесь и вы посочувствовать мне. А если не получится, то хотя бы не осуждайте меня. Вы не знаете, что значит быть тем, кем являюсь я.

Дана виновато отвела взгляд. Ее лицо смягчилось, и когда она снова заговорила, ее голос уже не был таким резким, как пять минут назад.

– Поймите, доктор Каллен: я не могу гарантировать вам возвращение к той жизни, к которой вы стремитесь. Вы ведь помните свое перерождение в вампира? Вы говорили мне, что это настоящая агония. Боль, которой нет равных. И это продолжалось не один час. Обратное превращение не будет легче. Это будет та же агония, – она снова посмотрела ему в глаза. – Боль, которая превзойдет ту в разы, – с нажимом сказала Дана. – Даже если сам катализатор сработает как во время экспериментов и перестроит ваше ДНК обратно в человеческое без сбоев и мутаций, вы можете не пережить этот процесс. В прошлый раз вы из более слабого и уязвимого существа превращались в более совершенное. В этот раз пойдете в обратную сторону. Сосуды, сердце, мозг – слишком много уязвимых мест.

Возврат к списку