Хладные: Рождество

Автор: Della

По тому, как Эсми отстранилась от нее, Белла поняла, что той не нужны никакие уточнения. Каким-то образом она знала, с кем Элис увидела Беллу.

– Все не так, как вы думаете, – попыталась возразить Белла, глядя на Элис и Эсми с мольбой. – Это было давно, уже много месяцев назад. Это ничего не значащий эпизод, клянусь вам! Эдвард просто отреагировал слишком остро.

– О чем ты говоришь? – тихо спросила Эсми, старательно контролируя свой голос. – Ты и Карлайл?.. – она предложила Белле самой закончить фразу.

– Целовались, – еле слышно выдавила та. – Просто целовались. Один раз. Это была ошибка, – она виновато посмотрела на Эсми. – Мы оба признали это. Не знаю, что на меня нашло в тот вечер.

Эсми понимающе кивнула. Она предполагала, о каком вечере шла речь. И теперь старалась взять себя в руки, потому что злиться на Карлайла или Беллу за тот эпизод у нее не было ни малейшего права. Она чуть ли не собственными руками создала ту ситуацию, надеясь, что это поможет ее мужу определиться со своими желаниями, сделать выбор. Просто она не знала, как далеко тогда все зашло, Карлайл никогда ей не говорил, а она сама предпочитала не спрашивать. После той истории с учеными все вернулось в норму, она больше не видела во взгляде мужа сомнений и была уверена, что он выбрал ее и все закончилось. Но теперь, похоже, намечалось продолжение: скелеты полезли из шкафов.

Против своей воли Эсми повернулась в сторону холла, где Карлайл разговаривал с Эдвардом. Она не могла ни видеть, ни толком слышать их, поскольку голоса звучали тихо, но едва ли у них все шло гладко.

Эдвард был не рад, что все-таки остановился и позволил Карлайлу себя догнать, но он слишком долго считал его отцом и потому не мог уйти, когда тот просил его остановиться. Однако Эдвард все же не обернулся, когда Карлайл попросил посмотреть на него. Ему не хотелось, чтобы тот видел его лицо, его боль и обиду. Его растерянность. Карлайл что-то говорил. В его голосе тоже была боль. И еще вина. От этого становилось только хуже.

– Эдвард, то, что ты видел, случилось давно. И ровным счетом ничего не значит.

– Ложь, – тихо возразил Эдвард, все же поворачиваясь к отцу. – Не лги мне больше, Карлайл, не надо. Теперь я знаю, к чему надо прислушиваться, – он пронзил его взглядом, словно стремился прочесть разом все мысли в голове: громкие и тихие, спрятанные и выставленные напоказ. Все до единой. И когда ему это удалось, он нахмурился еще больше, почувствовав себя еще хуже. – И себе не лги, – добавил он.

– Хорошо, – согласился Карлайл. Ему было невероятно стыдно за свои чувства, о которых Эдвард теперь знал все. Ему было стыдно за то, что он не смог контролировать их, что не смог скрыть их. Если бы он только знал, что Эдвард уже вернулся.

– Ты любишь ее, – эти слова прозвучали как приговор. На лице Эдварда явно проступило отвращение, граничащее с ненавистью.

– Полагаю, что да, – как можно спокойнее ответил Карлайл. – Но как я уже сказал, это ничего не значит. Я не собираюсь становиться между вами, никогда не собирался. Она любит тебя.

– Как ты можешь быть уверен, если даже я не знаю наверняка? – Эдвард горько усмехнулся. – Ее мысли закрыты от меня. Откуда мне знать, что она не думает о тебе, находясь рядом со мной?

– Просто поверь мне, – попросил Карлайл. – Она помчалась в Италию, чтобы спасти тебе жизнь, хотя встреча с Вольтури могла убить ее, – напомнил он. – Она любит тебя.

– В тот вечер она тебе не сопротивлялась, – заметил Эдвард, его губы скривились, когда он вызвал в памяти увиденное в голове отца.

– Ты не хуже меня знаешь, какое воздействие мы оказываем на людей. Она не виновата. Той ночью она просто оказалась сбита с толку. Мной. Если кто и виноват перед тобой, то я, а не она, – Карлайл покачал головой, видя, что его слова не достигают цели. – Уж если ты решишь кого-то возненавидеть за это, то ненавидь лучше меня. Не наказывай ее.

– Тебе больно, – констатировал Эдвард. Ему самому хотелось плакать. Он жадно слушал мысли Карлайла, и теперь ему стали очевидны все терзания, которые тот пытался скрыть от него.

– Да, – покорно признал Карлайл. – Потому что я причиняю боль тебе и Эсми. Я не хочу терять тебя, Эдвард. Я слишком люблю тебя. И Эсми я тоже люблю. И никогда ее не оставлю, ты ведь это понимаешь? Мои чувства к Белле – чудовищная ошибка. Я исправлю ее, только дай мне время.

Эдвард смотрел перед собой и, казалось, не слышал пламенной речи отца. Его терзали сомнения, ревность, чувство вины, обида и даже злость. Он пытался понять, как такое могло произойти, и не находил ответа.

– Прости, я не могу, – невпопад перебил он все еще говорившего Карлайла. – Все эти годы... Я не мог бы любить и уважать тебя больше, даже если бы ты был моим родным отцом, – Эдвард посмотрел на него и покачал головой. – Но теперь я не могу.

Он отвернулся, одним молниеносным движением добрался до окна и выпрыгнул в сгущавшиеся сумерки. Карлайл молча смотрел ему вслед. Еще никогда в жизни ему не было так тяжело. Он против своей воли влюбился в невесту Эдварда, но запретил себе даже думать о возможном будущем с ней, чтобы не потерять сына. Не вышло. Теперь ему предстояло пойти и взглянуть в глаза жене, объяснить, что произошло. Мог ли этот день стать еще хуже?

***

23 декабря, 3:03 p.m.
Замок Локвуд-холл
Пригород Мансфилда, Англия.
День первый.

– Поехали, господа. Что у нас к этому часу? – спросил Дойл, открывая совещание.

Возврат к списку