Моменты жизни (Timeline)

Автор: Cassandra, DellaD

Рассказы серии:

2 февраля 1995, фанфик-ролевка

Моменты жизни (The Timeline)

Заявка: и еще раз для Cassandra, которая хотела что-нибудь про Коннора и Клер)))
Название: Моменты жизни (The Timeline)
Авторы: Cassandra, DellaD
Персонажи: Коннор Дойл, Клер Дэвисон
Рейтинг: PG-13
Жанры: Romance, POV, местами драма-драма-драма
Предупреждения: АУ, пейринг Коннор/Клер
Размер: Миди
Статус: Закончен
Саммари: моменты из жизни Коннора и Клер во вселенной, созданной ролевым фанфиком "2 февраля 1995", в контексте первого сезона
Примечания авторов: сиквел к 2 февраля 1995, фанфик-ролевка

Роли исполняли/дублировали:
Коннор Дойл - DellaD
Клер Дэвисон - Cassandra

Апрель, 1996

Коннор:

От Арканзаса до Иллинойса рукой подать. Возвращение обратно не было ни долгим, ни утомительным, но я чувствовал себя выжатым, как лимон. Все благополучно завершилось: оценив масштабы заражения территории, власти приняли решение выжечь там все к чертовой матери. Чтобы больше не было жертв. Отлично, только Скэнлона и Рассел это не вернет. Я уже сделал все необходимые в такой ситуации телодвижения: написал семьям, распорядился о транспортировке тел, не дал команде слишком сосредоточиться на потере, успешно завершил расследование без дополнительных жертв. Молодец, Дойл, все как по написанному.

На душе было так паршиво, что я по ошибке назвал таксисту вместо своего адреса адрес Клер. Хоть с того дня, как она впервые осталась у меня на ночь, прошло больше года, мы до сих пор предпочитали не жить вместе. Просто у нее дома было много моих вещей, а у меня дома – много ее. После работы мы ехали то к ней, то ко мне, а когда кому-то было нужно побыть в одиночестве – каждый к себе. Это вроде как устраивало нас обоих. Или мне так казалось?

Как бы там ни было, из командировки я всегда возвращался к себе. Разбирал вещи, отсыпался – в общем, приводил себя в порядок. И только тогда встречался с ней. А тут я приехал к ней прямо вместе с чемоданом, суточной щетиной и в рубашке, которая была на мне уже дольше двенадцати часов. А главное – без предупреждения. Это было не очень хорошо, не по негласным правилам, установившимся между нами. Надеюсь, я этим ничего не испорчу: сил ехать к себе не было. А главное – не хотелось. Не сегодня. Не этой ночью.

Я поднялся на этаж и открыл дверь своим ключом – у нас у каждого был ключ от второй квартиры.

– Клер, ты дома? – позвал я, хотя было видно, что дома кто-то есть. – Я вернулся.

Я захлопнул за собой дверь.

Клер:

Коннор был в командировке уже неделю, и я начала чувствовать, что скучаю. Даже не то, что скучаю, просто мне его не хватает. Мы часто работали по отдельности, меня вызывали в другие команды; он уезжал в командировки, а я оставалась в Чикаго; я уезжала в командировки, а он оставался в Чикаго; мы оба уезжали в командировки. По отдельности времени мы проводили гораздо больше, чем вместе, но мне всегда его не хватало в такие моменты.

Работы сегодня было немного, но ехать в пустую квартиру не хотелось. Так было всегда, чем дольше он в командировке, тем меньше мне хотелось возвращаться домой. Казалось, что на работе время идет быстрее.

Однако, как бы то ни было, ночевать в прозекторской мне не хотелось, поэтому в начале одиннадцатого я вышла из Управления.

Дома было темно и очень жарко. В моей квартире всегда жарко. Свое Ледяное царство я оставляю на работе. Готовить ужин для одной себя не хотелось. Сделав пару бутербродов, я улеглась на диван с книжкой. Ладно, пока одна, можно почитать.

Я не успела дочитать и до десятой страницы, как, кажется, задремала.

– Клер, ты дома?

Я вздрогнула, книжка свалилась на пол и захлопнулась. Коннор?

Поднялась с дивана, вышла в коридор. Коннор, с чемоданом. Из командировки сразу ко мне? Такого не случалось ни разу за весь год наших отношений.

Выглядел он неважно. Мятый пиджак, щетина, растрепанные волосы. И самое главное – глаза. Кроме понятной усталости в них было что-то еще.

– Что-то случилось? – испуганно спросила я.

Коннор:

Я отрицательно покачал головой. Говорить не хотелось. Хотелось просто прижать ее к себе, поцеловать в висок, уткнуться носом в непокорные волосы и простоять так... можно, до конца времен. Я с удивлением понял, что почти так все и сделал. Разве что конца времен не дождался, попытался обмануть:

– Все в порядке. Просто устал, как собака. Как ты тут? – я попытался улыбнуться. Хотел спросить, не возражает ли она, что я вот так приперся к ней без предупреждения, весь разбитый и помятый. Но тогда пришлось бы признавать вслух, что я приехал к ней, потому что она была нужна мне сегодня, а это значило, надо было рассказать, что случилось, а я физически был не готов сейчас говорить так много.

Клер:

Коннор был не в порядке. И что бы он ни говорил, я это видела. Я прекрасно знаю, как он выглядит, когда устает "как собака". Сегодня что-то было не так.

Я слегка отстранилась от него, чтобы заглянуть в глаза.

– Душ, ужин и помолчать о случившемся – в каком порядке? – я улыбнулась ему, прекрасно зная, что помолчать о случившемся мы все равно не сможем.

Коннор:

Я улыбнулся ей в ответ. Приятно, когда тебя так хорошо знают.

– Душ точно первый в списке моих планов, а потом я бы предпочел лечь спать, если ты не против? – я знал, что не смогу ее обмануть, но знал и то, что она не полезет с расспросами и демонстративным сочувствием. Помолчать о случившемся – она это хорошо умела. Она умудрялась ничего не спросить так, что я все равно все рассказывал. Вот никому другому не рассказал бы, а ей – выкладываю как на духу. Но сейчас я предпочел бы рассказывать так, чтобы не видеть лиц друг друга. Темнота спальной представлялась мне идеальным местом для подобного разговора.

Клер:

Отправив Коннора в душ, я быстро вымыла посуду и открыла в спальне окно. Вдвоем в такой духоте и задохнуться можно. В комнату ворвался прохладный ветер и... тишина. Вот она – прелесть жизни на окраине даже такого огромного города.

Интересно, что же все-таки случилось в этой его командировке? Не мог же он действительно "устать" до такого состояния. Я попыталась вспомнить все, что слышала об этом деле, но не вспомнила ничего. Странно, обычно Коннор хоть в целом намекает, куда едет, да и потом в коридорах Управления слухи ходят. А тут – тишина полнейшая. И я даже не обратила внимания, что он ничего не сказал перед командировкой. Вывод напрашивался только один – дело под грифом "секретно".

Коннор:

Когда я вышел из душа, Клер стояла у открытого окна в спальне, как будто задумалась о чем-то. В темной комнате ее силуэт чернел на фоне приглушенного ночного освещения города. Было жарко, поэтому я надел только пижамные штаны, а футболку бросил в кресло. Подошел к Клер сзади и снова обнял. Да что ж такое со мной сегодня? Но что я сделаю, если только когда касаюсь ее – перестает болеть? Я наклонился к ее плечу, поцеловал немного смуглую кожу, пользуясь возможностью, которую давала чуть съехавшая в сторону ткань. Потом поднял голову, чтобы посмотреть туда же, куда смотрела она. Мои губы оказались как раз где-то на уровне ее уха. Я еле слышно признался:

– Я потерял двоих на этой неделе...

Клер:

Я даже не услышала, как он подошел. Мне было так хорошо в его объятиях, что, кажется, могла бы стоять у этого окна вечно. Он несколько минут молчал, а потом, наконец, признался, что случилось. И в этот момент я просто почувствовала его боль. Зажмурилась на мгновение. Погибли двое членов команды. Уж я-то знаю, ЧТО это значит для него. Более того, я знаю, как он повел себя в тот момент. Как наяву я увидела его лицо, спокойное и серьезное, как всегда. Ни один мускул не дрогнул. Я слышала, как он отдает команду приготовить тела к транспортировке, как звонит Элсингеру, как сообщает о случившемся. Я знала, что все вокруг шептались, обзывая его бездушной тварью.

Я знаю, так все и было. Но еще я знаю его. Понимаю, что творилось и творится сейчас в его голове. Ох, как он умеет себя грызть, это я тоже знаю. Своей рукой я нашла его руку, переплела наши пальцы и легонько сжала. Что я могу ему сказать? Что он позволит мне сказать? Он сжал мою руку в ответ.

Коннор:

Я даже не знаю, чего я ждал в ответ на свои слова. "Это не твоя вина"? Но я несу ответственность за своих людей, все, что с ними случается, – это моя вина. Всегда. Я мог приказать им уйти, покинуть опасную территорию, но я этого не сделал. Я надеялся, что все обойдется. Мне нужны были данные о феномене – и я не сказал им уйти оттуда. Поэтому это была моя вина, тут без вариантов. Если бы она попыталась убедить меня в обратном, я бы разозлился. А если бы она сказала мне, как есть, что это моя вина и я должен быть внимательнее, мне бы, наверное, осталось только выкинуться в это окно.

Она ничего не сказала, просто сжала мою руку, и я сжал ее в ответ. Я не знал, что значит этот жест, но я решил истолковать его по-своему: да, это твоя вина, но тебя можно за это простить.

– Знаешь, что меня бесит больше всего? – внезапно спросил я. И замолчал. Наверное, мне просто было необходимо услышать ее голос.

Клер:

Я повернулась в его объятиях и заглянула в глаза. Тебя, Коннор Дойл, бесит так много вещей, что даже близкие тебе люди обо всем не догадываются. Тебя бесит твое бессилие, тебя бесит секретность этого дела, что родные погибших даже не узнают, как это произошло, тебя бесит, что ты все делал по инструкциям и формально в этом нет твоей вины, бесит, что ты жив, а они нет. О, я очень хорошо знаю, что тебя бесит. Но, боже, как же мне тебя сейчас жалко! Именно потому, что я знаю, что тебя бесит.

– Что? – спросила я, глядя ему в глаза.

Коннор:

– Что я несу ответственность за жизни других людей, а не могу даже сказать им всего, что знаю, – честно признался я. Раз на раз не приходилось, но в этом деле, как и во многих других, меня долго и нудно пугали, что вот это – информация только для моих глаз, а вот это – можно всем рассказать. А сколько еще было той информации, которая была, скажем, только для глаз Френка? – Мы и так имеем дело с непознанным, всех рисков никто не может даже знать, но меня бесит, что каждый раз меня вынуждают что-то скрывать от вас. Меня бесит, что я почти уверен: от меня скрывают ничуть не меньше. Как я могу обеспечить безопасность в таких условиях? Получается, что я должен либо нарушать свои приказы, либо обманывать тех, кто мне доверился.

Ну вот, разнылся. Очень ей нужны твои сомнения и эмоции на этот счет. А главное, как ей после таких заявлений самой-то тебе в следующий раз доверять? Смотреть ей в глаза вдруг стало невыносимо. Я наклонил голову вперед, коснулся лбом ее лба. Вот так лучше.

Я вдруг подумал: а если в следующий раз на месте Рассел окажется Клер? Как я буду жить с этим? Я что, буду успокаивать себя тем, что не нарушил приказов?

– Мы ведь ученые, а не солдаты, – сказал я вслух. – Больше я не допущу такого.

Клер:

Он не смотрел мне в глаза, как будто стеснялся собственной слабости. Нет, Коннор, ты солдат. Тебя так воспитали. Ты сам себя так воспитал. И приказ для тебя не обсуждается. И ты всегда будешь искать компромисс между приказами и безопасностью людей и, не найдя, вот так корить себя, стоя у меня в спальне, и стесняться этого.

Я взяла в ладони его лицо, повернула к себе. Поймав его взгляд, закрыла глаза и прикоснулась к губам. Целовала долго, чувствуя, как из него уходит напряжение и бессильная злость.

Возврат к списку