Равновесие

Автор: Cassandra

Все это время, пока врачи спасали жизнь их патологоанатому, Коннор и Александра стояли в холле больницы и ждали новостей.

– Что у вас все-таки произошло? – спросила Корлисс, когда ожидание стало невыносимым.

Коннор вздрогнул, уже совершенно забыв, что рядом с ним кто-то находится, и посмотрел на Александру. Он только сейчас подумал, что еще ничего ей не рассказал. Наорал по телефону, в панике метался по медотсеку, поскольку все это время Клер была без сознания, и единственное, что он мог, это проверять, жива ли она еще, и пытаться успокоиться самому. Вообще паника для него была несвойственна, и он прекрасно понимал, что это все действие вируса. Когда Корлисс, спустя несколько минут, показавшихся ему вечностью, ворвалась в лабораторию, он наорал на нее еще больше, в двух словах объяснив ситуацию. Александра, хоть и психиатр, но все же врач, сориентировалась быстро. И вот теперь Клер в реанимации, а они стоят под дверью. И Алекс хочет знать, что произошло.

– Клер сделала анализы, – сказал он. – Из всей команды заражены только двое. Я и она.

– Ты? – Александра во все глаза уставилась на него. – То, что Дэвисон заражена, я уже поняла, но неужели еще и ты?

– А что, я каждый день на тебя ору? – усмехнулся Коннор.

– Не каждый день у тебя на руках умирает человек, – возразила Алекс. – Но если ты тоже, может, стоит…

– Не стоит, – тут же оборвал ее Коннор. – Я себя в руках держу, не волнуйся.

– Ага, я вижу, – пробормотала она, но возражать не стала.

Наконец их пропустили к Клер. Та была очень бледной, но живой.

– Дойл, наконец-то, – проворчала она, увидев в дверях шефа. – Как ты есть начальник, немедленно покомандуй, чтобы меня отпустили.

– Совсем с ума сошла? – Коннор едва сдержался от того, чтобы покрутить пальцем у виска. – У тебя постельный режим на несколько дней.

– Ну щас! – фыркнула Клер. – Я сама себе врач, я лучше знаю, что у меня и как. И даже в мобильной лаборатории у нас набор лекарств лучше. МРТ мне сделали, мозг в порядке, количество адреналина в крови, конечно, еще зашкаливает, но давление нормализовалось. Так что я в порядке.

Коннор встретился глазами с Алекс, и у обоих на лице читалось одно – «она невыносима».

Вдруг у Алекс зазвонил телефон.

– Это Доннер, – сообщила она, посмотрев на дисплей.

– Хорошо, – кивнул Коннор. – Предупреди всех, что через час совещание в мобильной лаборатории.

Корлисс нажала на кнопку ответа и вышла, а Коннор подошел ближе к Клер.

– Клер, и все-таки я хочу извиниться, – начал он.

Она со стоном откинулась на подушку и закрыла глаза.

– Дойл, посмотри на свой телефон, – сказала она, по-прежнему не глядя на него.

Коннор достал из кармана телефон, совершенно ничего не понимая.

– Что ты видишь?

– Ничего, – растерянно ответил он.

– Неотвеченные звонки, пропущенные смс?

– Нет.

– Вот именно! – Клер распахнула глаза и резко села на кровати. – Я же тебе сказала, когда мне будут нужны твои извинения, я пришлю тебе смс.

Коннор понял, что она снова начинает заводиться. Ей в ее положении это точно не нужно.

– Хорошо, отдыхай, буду ждать смс, – поспешно ретировался он. Судя по глухому удару по закрывшейся за ним двери, Клер в него что-то швырнула.

Мобильная лаборатория

19.10

На то, что Клер останется в больнице хотя бы на ночь, надеяться было глупо, поэтому, когда она, в разгар совещания, появилась в дверях конференц-зала, никто даже не удивился. Она была все еще бледноватой, но глаза горели.

– Клер, ты могла бы хоть ради приличия переночевать в больнице, – все-таки заметила Линдсей.

– Там неудобная кровать и не разрешают полностью гасить свет, а я сплю только в темноте, – поморщилась Дэвисон. – Питер, свали.

Питер молча пересел на другой стул, освободив ей место рядом с Коннором. Она достала из кармана небольшой браслет, чем-то похожий на часы, но с чуть большим дисплеем и протянула его Коннору.

– Дойл, надень.

– Что это? – подозрительно спросил тот.

– Пульс считать будет. У меня такой же, – она продемонстрировала свою руку с таким же браслетом. – Как только перевалит за сотню, оно запищит. Это значит, нужно немедленно успокоиться и на всякий случай съесть эту таблетку. – Она поставила на стол пузырек с надписью «Валиум». – Пока только это нас с тобой может спасти.

– Валиум? – переспросил Коннор, разглядывая пузырек. – Не слишком ли сильно?

– Нормально, – махнула рукой Клер. – Я уже накачалась, смотри. – Она сунула ему под нос свой браслет, на экране которого мигала цифра 72. – И теперь мне так хорошо, что я даже готова работать.

Коннор хмыкнул. Несколько часов назад она едва не умерла у него на руках, а тут теперь уже работать готова. Кто бы сомневался. Пожалуй, Дэвисон еще чокнутее его. Не зря дружат уже шесть лет. Или дружили? До того, как он всем рассказал ее тайну. Вот теперь ему, пожалуй, наконец-то стало стыдно. Пока она дулась на него, пока злилась, пока орала, стыдно ему не было. Он считал, что ей давно следовало все рассказать. А сейчас, когда она привычно называла его по фамилии и вела себя, как раньше, он понял, что да, ей давно следовало все рассказать. Но именно ей, а не ему.

– Ну-с, до чего вы без меня додумались? – продолжила Клер, разглядывая коллег.

– Мы пытаемся выяснить, что общего между вами с Коннором и остальными жертвами. Почему вы заразились, а мы нет, – ответила Линдсей, видя, что Дойл молчит.

– Нужно ждать ответ из Центральной, – сказал Питер, видимо, уже не в первый раз. – Я послал им образцы всего, что взял в отеле.

Компьютер на столе у Коннора тихо пискнул, возвещая о приходе почты. Дойл открыл файл, что-то быстро прочитал.

– А вот, кстати, и ответ, – сказал он, выводя данные сразу на большой экран.

На экране появился длинный список всех проб, и напротив каждого стоял минус, что означало – вируса в них нет. Коннор медленно крутил скролл вниз, пока внизу экрана не появился плюс. Все мгновенно замерли, пытаясь соотнести плюс со строкой, на которой он стоял.

Первой это сделала Александра, так как сидела ближе всех.

– Кофе? – удивленно произнесла она.

Питер, который в этот момент как раз отхлебнул кофе из высокого стакана, тут же выплюнул его назад и закашлялся.

– Но мы все пили кофе из бара, – медленно сказала Линдсей. – Он там такой вкусный, что мы здесь только его и пьем, свою кофеварку уже забыли, когда включали.

– Я пью чай, – отозвалась Корлисс.

– Ты чай, а мы-то вчетвером кофе. Почему тогда Коннор с Клер заразились, а мы с Питером нет? И потом, наверняка кофе пили многие в баре, а не только те пять человек, что уже погибли.

В кабинете повисла тишина.

– Сахар, – вдруг сказала Клер.

– Что – сахар? – удивленно посмотрела на нее Линдсей.

– Мы с Коннором пьем кофе без сахара, а вы с Питером – с сахаром, – пояснила Клер.

– Ты хочешь сказать, что сахар – это как противоядие? – переспросил Питер, заглядывая в свой стакан. – Я всегда думал, что это наоборот, белая смерть. Во всяком случае, мой отец всегда так говорил.

– Линдсей, прямо сейчас обзвони родственников всех погибших, уточни, какой кофе они предпочитали, – сказал Коннор, делая пометки в своем блокноте. – Клер, сделай запрос в Центральную лабораторию, пусть проверят действие сахара на вирус.

Линдсей и Клер одновременно кивнули и вышли из конференц-зала.

– Питер, мы с тобой побеседуем и мистером Уилсоном, владельцем отеля. Очень хочется спросить, где он взял зараженный кофе.

– А я? – отозвалась Александра, когда Дойл и Эксон уже собрались уходить.

Коннор обернулся и посмотрел на нее.

– Приглядывай за Клер, – попросил он. – Валиум валиумом, но я за нее переживаю.

Корлисс понимающе кивнула.

День четвертый

Мобильная лаборатория

12.30

От безделья Клер уже полчаса считала капли, падающие из флакона в каплеобразователь системы, которая соединяла ее вену со спасительным раствором глюкозы. Капли падали быстро и, доходя примерно до трехсот, она сбивалась и начинала считать заново. Тело уже покрылось мурашками, но пока она стоически терпела. От внутривенного вливания глюкозы всегда было холодно. Коннор уже укрылся предложенным Александрой пледом, но она еще терпела, хотя сама не понимала, зачем. В организм вливался уже третий литр раствора, и ей казалось, что она чувствует, как адреналин постепенно исчезает из крови. Ну либо ей хотелось так чувствовать. Наверное, она поэтому и не укрывалась пледом. Чтобы думать, что дрожь – это уже от холода, а не от адреналина. Чтобы поверить, что все так просто, несколько литров глюкозы – и они с Дойлом снова станут прежними, он больше не будет ее так бесить.

Ответ из Центральной лаборатории пришел еще с утра. И он был не впечатляющим: сахар на вирус не оказывал ровно никакого действия.

– Но как же… – разочарованно протянула Линдсей, глядя на экран с результатами исследования.

Клер, в общем-то, и не надеялась на быстрый результат. Когда ей везло с первого раза? Но она была уверена, что все дело в сахаре. Родственники погибших тоже подтвердили, что жертвы предпочитали кофе без сахара, и частенько забегали к мистеру Уилсону в бар.

Но сахар на вирус не действует. Что тогда?

Клер потерла подбородок и задумалась. Она сидела одна в конференц-зале и мучительно боролась с желанием выпить чашку кофе. Хотя бы обычного, из лабораторной кофеварки.

Итак, сахар попадает в организм, расщепляется на глюкозу и фруктозу. Глюкоза вызывает выработку поджелудочной железой инсулина. Инсулин – это гормон. Как и адреналин, серотонин и прочее. Клер подобралась, чувствуя, что разгадка где-то рядом. Может… вирус убивает не сахар, а инсулин? Она подскочила со стула, позвонила в лабораторию. Там все уже были поставлены на уши, зная, что одна из выездных групп сидит в карантине, поэтому анализы провели быстро.

Клер держала в руках распечатанные результаты, когда в конференц-зал вошел Коннор.

– Ну что у тебя? – вяло поинтересовался он.

Он уже задавал этот вопрос за сегодняшнее утро раз пять и всегда получал один ответ – «ничего» сквозь зубы и звук пищащего датчика на руке Дэвисон. Он ее бесил. Но в этот раз она промолчала. Коннор поднял на нее взгляд и встретился с ней глазами. В карих глазах блестели слезы, а на губах играла легкая улыбка. И пищал датчик, но Клер не обращала на него внимания.

– Я нашла лечение, – внезапно севшим голосом произнесла она.

Коннор внимательно посмотрел на нее. Нашла? И что же это?

– Инсулин, – ответила она на так и не заданный вопрос. – Инсулин убивает вирус.

– Инсулин? – переспросил Коннор. – То есть пара инъекций нас спасут?

Клер наконец отвела от него взгляд.

– Все не так просто, – в свойственной ей манере она еще сомневалась. – Понимаешь, когда человек пьет зараженный кофе с сахаром, сахар вызывает увеличение выработки инсулина, и вирус погибает. Без сахара он попадает в кровь, разносится по организму. Вирус угнетает функцию эпифиза, снижая тем самым выработку серотонина и меланина. Отсюда депрессия и апатия. И увеличивает секрецию адреналина и норадреналина, отсюда раздражительность, агрессия, повышенное артериальное давление и, как следствие, инсульт.

Клер замолчала и задумалась. Коннор не торопил ее. Наконец она снова посмотрела на него.

– Вводить инсулин не вариант, так как кроме вируса он сожрет еще и всю глюкозу в крови, добьемся гипогликемической комы. Нужно вводить раствор глюкозы. Тогда инсулин будет вырабатываться самостоятельно. И вирус убьет, и лишний сахар уберет.

– То есть глюкоза внутривенно – и мы оба здоровы? – уточнил Коннор.

– Наверное, – пожала плечами Клер, как будто еще сомневалась. – Но имей в виду, одним литром мы не обойдемся. По моим подсчетам, это примерно три-четыре захода литров по пять. А это очень много, Коннор.

– Ну, выбора у нас нет, ведь так?

– А еще можно по килограмму шоколада заточить. Тоже полезно в данной ситуации. И приятно во всех ситуациях. Кстати, – Клер озорно улыбнулась, – ты никогда не угощал меня шоколадом.

Коннор улыбнулся в ответ. Датчик на руке Клер противно запищал.

Буквально за полчаса они подготовили медотсек. Александра уложила обоих в удобные медицинские кресла, подсоединила мониторы, чтобы следить за их состоянием, все-таки столько литров глюкозы немалый стресс для организма, подключила капельницы.

– Я буду заходить каждые пятнадцать минут, – сказала она. – Постарайтесь поспать. У вас были три бессонные ночи.

Клер кивнула, Коннор молча закрыл глаза. Через час он подтянул к себе плед, но глаза так и не открыл. Клер понимала, что он не спит, только по шумному дыханию. Периодически у нее пищал датчик, когда она слишком долго смотрела на него, пользуясь тем, что он не видит. Тогда он открывал глаза, смотрел на нее и улыбался.

– Я все еще бешу тебя?

Клер молча пожимала плечами и отворачивалась, заново начиная считать капли. Он больше не бесил ее, но, видимо, новые порции адреналина в кровь еще попадали, иначе с чего бы пульсу подскакивать до сотни?

Он не бесил ее. Она все еще обижалась и все еще злилась на него. Но он ее не бесил. И ей наконец-то удалось найти определение тому третьему чувству, которое она отчаянно пыталась узнать вчера, когда проводила анализы крови. Это было облегчение. Облегчение от того, что больше нет тайны, которая не давала ей спокойно работать в Управлении. Ну вот, все знают, что она была замужем за Френком Элсингером. Все, естественно, догадались, как она оказалась на этой работе. Все поняли, почему она иногда позволяет себе психовать и не ездить в командировки с теми руководителями, с которыми не хочется, и почему ей это сходит с рук. И что изменилось? Ничего.

Конечно, она всегда знала, что рано или поздно эта тайна раскроется. Это есть в ее личном деле, именно поэтому она и рассказала Коннору все сама, тогда, почти шесть лет назад, когда он стал кейс-менеджером. Хотела, чтобы он узнал это от нее, а не из файла. Узнали бы это рано или поздно и остальные. Но она была уверена, что проколется сама или кому-то расскажет Френк, хоть он и обещал выполнить ее просьбу. Но то, что ее сдаст Коннор, она даже в страшном сне не могла представить. И теперь она была зла на него, обижена и… благодарна.

Клер закрыла глаза и усмехнулась сама себе.

Ну вот, я уже начинаю искать ему оправдания в самых подлых его поступках. Прямо как Доннер.

Возврат к списку