Открыть фик целиком в отдельном окне
Клер:Антон уже был в больнице, когда я доковыляла до "нашего" кабинета. Он предложил мне кофе, но я уже смотреть на него не могла. Я передала ему распоряжение Коннора, а заодно рассказала все, что мне удалось найти, а точнее не найти вчера в крови Стефани. Я позвонила Дэвиду узнать насчет Стефани. Он сказал, что после всего дал ей выходной, но если нужно, он может попросить ее приехать.
– Да, это было кстати, – согласилась я.
– Хорошо, так сейчас и сделаю, – пообещал Дэвид. – У тебя все в порядке? Голос какой-то убитый.
– Все в порядке, просто устала, не выспалась.
– С утра звучала бодрее.
– А теперь вот устала, – я усмехнулась. – Дэвид, извини, мне надо работать.
– Конечно, мне тоже. Я сейчас позвоню Стеф.
Пока мы ждали Стефани, приехала Линдсей. Накануне она опрашивала семьи до тех пор, пока было еще прилично вваливаться в чужие дома с вопросами. Теперь у нее на руках была куча записей и ноль информации.
– Никто из пациентов, у кого проявился феномен, никогда не страдал психическими расстройствами. Напротив, все очень спокойные, очень мягкие люди... Если Дойла пока нет, я составлю отчет по первичным интервью.
– Хорошо. Он скоро должен быть: поехал в штаб-квартиру.
– А у вас что нового? Что у тебя с ногой?
Я рассказала Линдсей наши вчерашние приключения: как мы определили периодичность проявления феномена, как успели подготовиться к новому приступу и как он случился у совсем другого человека.
– Хм, – протянула Линдсей, – выглядит так, как будто феномен или разумен, или кем-то контролируется.
– Все может быть, – я пожала плечами. – Еще бы знать, что это за феномен.
– Так для этого мы сюда и приехали, так? – улыбнулась Линдсей. – Кстати, что у тебя с этим Ворнером? – спросила она, устраиваясь за столом писать отчет.
Я поморщилась. Дался им Дэвид.
– Сплю я с ним, – буркнула я. – Отношения у нас.
– О... – только и выговорила Линдсей, но комментировать нашу разницу в возрасте не стала. Кажется, ее просто успокоило то, что у меня есть отношения. Неужели она начала нас с Дойлом в чем-то подозревать?
Я не успела развить эту тему, приехала Стефани. Я увязалась с Антоном проводить сеанс гипноза: кто-то же должен был контролировать медицинские показатели в процессе.
– Стефани, вспомните вчерашний вечер. Вы на посту, у вас дежурство. Что происходит?
– Мы болтаем с этими учеными. Руководитель у них симпатичный. Такой молодой. Дэвисон обсуждает с ним доктора Ворнера... Неужели она с ним спит?
Антон удивленно посмотрел на меня, я развела руками, дескать, мало ли что может показаться человеку, читающему всю ночь любовные романы из серии Арлекин. Но тут Стефани пояснила:
– Он же ее лет на пятнадцать старше...
Я расслабилась, а Антон с подозрением прищурился, но ничего не сказал.
– Продвиньтесь чуть дальше во времени. Сейчас почти десять часов. Что происходит?
– Ученые собираются заканчивать свое наблюдение. Жаль, с ними веселее. Дэвисон спрашивает что-то...
Стефани напряглась, сердцебиение и давление подскочило, о чем я и сообщила Антону.
– Стефани, расслабьтесь, вам ничего не угрожает.
– Со мной что-то происходит, – в отчаянии продолжала та. Ее голос был полон ужаса. – Я не чувствую своего тела. Темно. Где я? Что происходит? Звуков нет...
– Стефани, успокойтесь. Постарайтесь понять, где вы?
– Я... я не знаю. Здесь темно и тихо, как... как в могиле. Я ничего не вижу, ничего не чувствую? Что со мной?
Она схватилась за голову.
– Вытащите, вытащите меня отсюда! Пожалуйста! Помогите!
– Стефани, проснитесь! – Антон щелкнул пальцами, и медсестра тут же пришла в себя. Она все еще тяжело дышала и была дезориентирована.
Антон посмотрел на меня. Похоже, что-то с сознанием людей все-таки происходит. Понять бы, что.
Коннор:
Всю дорогу до своего дома я злился. Потом злился пока ехал в Управление. Там вроде немного отпустило. Во всяком случае, пока занимался делами, о Клер не вспоминал.
Мне повезло, Эксон был не в командировке, на складе сразу же выдали нужное оборудование. Хоть в чем-то сегодня же должно везти?
– Кто у тебя тут сидел? – пробурчал Питер, отодвигая назад пассажирское сиденье.
– Дэвисон, – ответил я, и тут же зачем-то начал оправдываться: – Она вчера ногу повредила, пришлось домой отвезти.
Питер покосился на меня, но ничего не ответил. Чтобы не терять времени на совещании, я по дороге в больницу ввел Питера в курс дела.
Антон, Линдсей и Клер были уже в кабинете. Коротко поздоровавшись, я сел за стол, стараясь не смотреть на Дэвисон. Линдсей, как обычно, цвела и пахла, Антон смотрел на меня уже очень странно. Что за день-то?
– Вы провели гипноз? – спросил я, делая вид, что чрезвычайно занят каким-то бумагами.
Клер:
Я старательно не смотрела на Дойла. Да, пожалуй, запрет служебных романов – дельная штука. Так поцапались утром, разбежались по работам, в конце дня уже можно сделать вид, что все хорошо. А так приходится еще как-то работать вместе, сразу делать вид, что все хорошо. И никуда не денешься друг от друга, даже если видеть друг друга не хочется.
– Да, – докладывал между тем Антон, – мы провели сеанс, но пока он был не очень удачным. Главный итог: все-таки эти пару минут феномена пострадавшие находятся в сознании, но их сознание, возможно, находится не в них. Посмотри сам.
Антон включил на ноутбуке запись сеанса. После чего заметил:
– Это отчасти похоже на расщепление личности, когда основная личность вымещается второстепенной. Но только, опять же, такое не случается в виде эпидемии.
– А что если это все-таки какая-то сущность, – я не говорю демон, – которая прыгает с одного человека на другого? – предположила Линдсей.
– Странная какая-то сущность, – заметила я. – Мне понравилась твоя версия насчет разумности или внешнего контроля. Но я вчера смотрела в лицо Стефани, когда она была под воздействием феномена: в этом не было ничего разумного.
Коннор:
– Питер, проведи полное сканирование среды, может, хоть это что-то даст, – сказал я, отрываясь от бумаг.
Питер кивнул.
– У кого-нибудь кроме демона теории есть?
Клер:
– Вообще-то, когда сейчас Клер сказала насчет внешнего контроля... – начал было Антон.
– Вообще-то, это я сказала, Клер просто повторила, – уточнила Линдсей.
– Какая нахрен разница? – осадила ее я. Даже не знаю, с чего вдруг.
– Я продолжу? – нахмурился Антон. – Спасибо. Так вот, насчет внешнего контроля. Теоретически можно загипнотизировать человека, запрограммировать на определенные действия, а потом просто "запустить" его, как программу. Другое дело, что я еще не встречал подобного гипноза в реальности: чтобы заставить человека бесноваться в тот момент, когда у него расходятся швы после операции, чтобы у женщины проявились такие силы, что она швыряет мужчину, выше ее на голову и тяжелее килограмм на двадцать, на несколько метров.
– Ого, – Линдсей с улыбкой посмотрела на Коннора. – Это тебя вчера так эта Стефани приложила?
Коннор:
– Тебе смешно, а я, между прочим, чуть сотрясение не получил, – через силу улыбнулся я. Нужно вести себя естественно, чтобы никто ничего не заподозрил. Столько лет удавалось никогда не смешивать работу с личной жизнью, нужно попытаться и сейчас. – Тогда давайте отработаем версию и с демоном, и с внешним воздействием. Линдсей, проверь историю больницы, подними архивы, быть может, такое здесь уже случалось. Антон и Клер, вы тогда займитесь этим внешним воздействием, что это может быть. Я все-таки проверю все бумаги по оборудованию, быть может, Дэвид, – черт, даже от имени воротит, – просто чего-то не вспомнил.
Клер:
– Погодите, – оживился Эксон. – А запись того, что у вас тут вчера было, есть ведь? Можно посмотреть?
– Хочешь посмотреть, как Коннора отметелила девчонка? – улыбнулась Доннер. – Я бы тоже посмотрела.
– Пф, девчонка, – проворчала я. – Тебя бы к той девчонке, я бы на тебя посмотрела.
– Вообще, вы правы, – Антон торопливо застучал клавишами ноутбука, – у всех должно быть представление о том, что вчера было.
И он включил запись прежде, чем мы успели среагировать. К счастью, она была с больничной камеры наблюдения, то есть без звука. Я снова смотрела на то, как взбесилась Стефани (в прошлый раз я пропустила начало приступа, так как сидела в этот момент к ней спиной), как она швырнула Дойла, как я отвлекла ее на себя, а потом побежала, а она побежала за мной. Лодыжка даже заныла, когда я увидела, как навернулась вчера. Приступ у Стефани кончился так же внезапно, как начался. И вот уже Дойл, убедившись, что опасность миновала, кидается ко мне, игнорируя объект, а после короткого разговора поднимает меня на руки. Я обнимаю его за шею, чтобы держаться, он отдает еще пару распоряжений и уносит меня за пределы угла обзора камеры.
Антон остановил запись и обернулся на нас. Я не выдержала и посмотрела на Коннора. Может, я все-таки ошибаюсь? Может, для него это все-таки не эпизоды, не секс для развлечения и снятия напряжения?
– Все заметили это? – спросил Антон.
Я даже похолодела внутри.
Коннор:
Я продолжал смотреть в экран, хотя физически чувствовал на себе взгляды коллег. Медленно обернувшись, я встретился глазами с Клер. А она-то чего смотрит так удивленно? Все произошедшее для нее не новость, она сама там была, видела, как я совершенно бездарно пробежал мимо объекта к ней.
Вопрос Антона добил. Я понимал, что он спрашивает вовсе не про мое поведение. Во всяком случае, я на это надеялся. Он слишком умный человек, чтобы акцентировать на этом внимание. Хотя, как психиатр, наверняка догадался.
– Что ты имеешь в виду? – спросил я, поворачиваясь к нему.
Клер:
– Когда Клер не шевелилась, Стефани ее не атаковала, – пояснил Антон.
Кажется, я выдохнула слишком громко. Надеюсь, это сочли за удивление.
– Действительно, я совсем забыла об этом, – подтвердила я. – Я еще тогда подумала, что мне конец, когда упала, меня словно парализовало. А Стефани шарила взглядом по полу и как будто меня не видела.
Коннор:
– Я был сзади, не видел, – сказал я. – Я чем-то кинул в нее, но, кажется, не попал. И что это, в таком случае, может значить?
Клер:
– Зависит от того, с чем мы имеем дело, – Антон задумался. – Вообще, есть животные, которые видят только движущиеся объекты, остальные для них не существуют. По крайней мере, не воспринимаются как что-то интересное. Если мы имеем дело с сущностью, то это просто штрих к ее портрету. А если это стороннее вмешательство, то это может говорить об уровне контроля над объектом. Или об особенности программирования. Возможно, объекты программируются причинять вред именно движущимся целям. В любом случае, это имеет смысл всем знать и помнить, на случай, если кто-то из нас снова столкнется с проявлением феномена. Надо просто замереть.
– Господи, – пробормотала вдруг Линдсей. – Если это действительно программирование, если такое возможно... Представляете, что можно устроить? Запусти несколько таких человек на стадион во время матча. Ничто их не обнаружит, а паника в толпе может привести к десяткам, даже сотням жертв.
Мне стало как-то нехорошо.
Коннор:
– Хорошо, если это программирование, как это можно проверить? И как происходит программирование? Нужен зрительный контакт с объектом? Или это можно сделать на расстоянии?
Клер:
– Программирование точно не может осуществляться на расстоянии, нужен тесный контакт с объектом. Как минимум – надо ввести объект в состояние гипноза. А вот активация может происходить разными способами. На ключевое слово, например, на действие.
– На время? – спросила я.
– На время, – кивнул Антон. – Но время приступов у всех разное. Либо так задумано, либо активация происходит иначе... – он посмотрел на Дойла. – Возможно, мы действительно ищем прибор какой-то. Может, ультразвук или что-то еще.
Коннор:
– А еще нам нужен человек, который навещал всех пациентов, подвергшихся феномену. Ведь как-то их должны были запрограммировать. В хирургическом отделении все посещения записываются, насколько я понимаю. Значит, нам нужно найти того, кто приходил ко всем. И если мы такого человека не найдем, это кто-то из медперсонала.
Не знаю, почему, но в этот момент я посмотрел на Клер.
Клер:
Я поймала взгляд Коннора и разозлилась.
– Если ты подумал про Дэвида, то забудь, – огрызнулась я. – Он нас вызвал сюда, помнишь? Вся его карьера под угрозой!
Коннор:
– Я не говорил, что это Дэвид. Но это, безусловно, должен быть умный и образованный человек. Не думаю, что санитарка, которая и по-английски то не говорит, сможет запрограммировать человека. У него должен быть доступ ко всем пациентам и медперсоналу, а кто, как не завотделением может беспрепятственно со всеми общаться и не вызывать подозрений? – Я все-таки скатился к Дэвиду. – И потом, он очень настойчиво просил меня держать тебя подальше. Знал, что произойдет? Ты уверена, что так хорошо его знаешь? В Саре ты тоже была уверена.
Я осекся. Про Сару было зря. Идиот.
Клер:
Я открыла рот от удивления. Ах, вот так? Ткнуть мне в лицо Сару, которую я не смогла спасти? Да что ж ты за человек такой, Дойл? У тебя вообще сердце есть? Где-нибудь там?
– Дэвид прекрасный врач. Да, я его так хорошо знаю, гораздо лучше, чем знаю вас, профессор Дойл. Он бы не стал вредить собственным пациентам, а потом использовать меня, чтобы прикрыть это. Я ему, знаете ли, дорога. И он просто за меня волнуется. Для вас, наверное, это непостижимая наука. У вас в мозгах только правила и инструкции, на людей вам плевать. Вы их только гробить горазды...
Я вовремя прикусила язык, вспомнив, что я вроде как не знаю ничего про Бермудский треугольник. Подставлять генерала Дойла мне не хотелось, даже ради удовольствия ударить Коннора в ответ.
Антон, Питер и Линдсей смотрели на нас во все глаза. Да плевать. Я после этого дела не собираюсь больше с Дойлом работать.
Страница
6 - 6 из 10
Начало
|
Пред.
|
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
|
След. |
Конец
