Открыть фик целиком в отдельном окне
Коннор:Едва Клер открыла мне дверь, как в нос тут же ударил едва заметный запах дыма. Я взглянул на Клер. Она была напугана.
– Что произошло? – спросил я, быстро закрывая за собой дверь. – Ты в порядке?
Клер:
– Да, все хорошо, – я не удержалась и все же коротко поцеловала его в губы. – Просто твой приход немного испугал Алекс, и она подожгла мне кресло, – я нервно рассмеялась. – Видимо, после того, как мы разберемся с этой историей, мне придется сделать дома ремонт и сменить обстановку.
Коннор:
Я выдохнул. Прошел в гостиную, поздоровался с Шелдоном и Алекс. Девочка и в самом деле выглядела встревоженной, но, узнав меня, успокоилась.
– Рей пообещал уладить все с документами для вас, – сообщил я. – Но несколько дней вам придется пожить здесь. – Только бы он не начал спрашивать, какой у нас план дальше, потому что никакого плана не было, но он и не стал. – Клер оставила вам все наши телефоны?
– Телефоны, адреса, все есть, – ответил Виктор.
– Хорошо. Никуда не выходите, дверь не открывайте. К окну, желательно, тоже часто не подходить. Вообще никак не выдавать своего присутствия. Если что-то случится, сразу же звоните.
– Я все понял, профессор Дойл, – кивнул Шелдон.
– Замечательно. Тогда мы уходим, будем держать вас в курсе.
Мы уже собрались уходить, как вдруг Алекс вскочила с дивана, подбежала к Клер и ухватила ее за руку.
– Ты вернешься? – спросила девочка, заглядывая ей в глаза.
Клер:
Я удивленно посмотрела на Алекс, на Виктора, а потом и на Коннора.
– Конечно, я буду вас навещать и проверять, есть ли у вас все необходимое, каждый день, – я улыбнулась ей, снова погладила по голове.
Коннор:
– Алекс, мисс Дэвисон нужно уйти, – мягко сказал Виктор, беря дочь за вторую руку.
Девочка отпустила Клер и сделала шаг назад. Мы вышли.
– Кажется, ты ей понравилась, – заметил я уже в машине.
Клер:
Я кивнула, надеясь, что удастся и дальше сдерживаться, но видимо, звезды сегодня встали как-то не так. Я вспомнила тело Салли Шелдон на моем столе, вспомнила, как Алекс схватила меня за руку, как она спала, положив мне голову на колени. Она ни разу не плакала при мне, не вспоминала маму. Она была достаточно взрослой, чтобы все понимать, но она не могла быть достаточно взрослой, чтобы так держаться. Ей пришлось стать достаточно взрослой.
Я лишь успела зажать себе рот рукой, чтобы не зарыдать в голос. Мне было стыдно, ужасно стыдно, что я так себя веду. Это ведь очень непрофессионально с моей стороны. Но мне было страшно за себя, за Алекс и даже за ее отца. Мне было больно и горько: чьи-то эксперименты и корыстные интересы разрушили такую славную семью, оставили ребенка без матери, превратили ее в вечную цель. Я злилась на этих людей.
– Прости, – сквозь всхлипы сказала я Коннору. – Не знаю, что со мной. Гормональное, наверное...
Коннор:
Клер как-то странно всхлипнула, прижала руки к лицу и... разрыдалась? Клер? Я посмотрел на нее, тут же из крайнего левого ряда рванул направо, получив несколько недовольных сигналов от водителей других машин, остановился на обочине и включил аварийку.
– Клер, ты чего?
Она и в самом деле плакала. Причем не тихо, как я еще мог ожидать, а всхлипывая и закрывая лицо руками. Я отстегнул ремень, прижал ее к себе, погладил по волосам.
– Клер, ну... – Черт, никогда не знал, что говорить в таких ситуациях. Хорошо хоть наглухо тонированные окна скрывают нас от любопытных взглядов прохожих. Я отнял ее руки от лица, заглянул в заплаканные глаза, коротко поцеловал. – Что случилось?
Клер:
– Я не знаю, – я попыталась отвернуться от него. Не хотела, чтобы он видел меня такой. – Не обращай внимания, поехали. Это, наверное, просто нервное. Стресс. Сейчас пройдет.
Кому я вру? Почему просто не признаться, что вся эта история вытащила на свет божий какую-то часть меня, о которой я раньше не подозревала?
Коннор:
Я достал из бардачка пачку салфеток, отдал ей. Конечно, стресс. Она так не рыдала даже тогда, когда сама едва не погибла на Кэт-Айленде. Когда несколько часов просидела в темном погребе, подозревая во всем меня. Когда я нашел ее, она была зла, видно, что плакала, но не так.
Я снял машину с паркинга, выключил аварийку и нажал на педаль газа. До дома осталось совсем немного, нужно дать Клер время успокоиться самой. Во всяком случае, я так подумал из того, что она отвернулась.
Поставив машину на подземной парковке, мы поднялись в квартиру. Клер все еще продолжала всхлипывать. Даже не включая свет, я снова обнял ее.
– Мы сможем им помочь, – тихо сказал я. Во всяком случае, это единственная причина, по которой она может плакать, пришедшая мне в голову. Хотя, надо признать, весьма сомнительная.
Клер:
Я обняла его так крепко, что, наверное, будь я немного сильнее, сломала бы ребра. Мне бы его уверенность. Хотя на самом деле я сомневалась, что он сам был уверен в том, что говорит. Мы, конечно, сделаем все, что сможем. Жаль, что можем мы не так много.
– Но мать ей мы уже не вернем, – прошептала я. Потом чуть отстранилась от него, попыталась улыбнуться. – Извини, не знаю, что на меня нашло. Я как-то всегда спокойно воспринимала то, что люди смертны, а сейчас вот... Я сейчас уже возьму себя в руки, обещаю.
Я погладила его по лицу, поцеловала, заглянула в глаза. Некстати вспомнила слова Виктора о том, что я уже нашла отца своему потенциальному ребенку. Попыталась это представить. Почему-то это вдруг легко получилось. Безумие какое-то. Я нервно рассмеялась. Отлично, теперь он решит, что я совсем спятила.
Коннор:
Да, это уже походило на начинающуюся истерику. Сначала рыдания, потом смех. И если со слезами я хотя бы теоретически знал, как справиться, то с истерикой было бы сложнее.
– Давай выпьем горячего чая, примем душ и ляжем спать, – предложил я. – Мы мало спали этой ночью, тебе, как врачу, должно быть известно, как плохо стресс и отсутствие сна сказывается на организме.
Клер:
– Я не люблю чай, Коннор, пора бы уже запомнить, – мягко попеняла я. Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. – У меня не истерика, ты не думай. Смотри, я уже в порядке. Видишь? – я прижалась лбом к его лбу. – А вот душ – это хорошая идея. И спать – тоже хорошая идея. А вместо чая я бы лучше выпила чего покрепче. Как врач, скажу, что это полезно при стрессе.
Коннор:
– Я знаю, что ты не любишь чай, – улыбнулся я, – но каждый раз надеюсь, что ты, как врач, начнешь уже думать о своем здоровье. Но ты права, что-нибудь покрепче я бы тоже выпил.
Мы прошли на кухню, включили свет.
– Джин? – спросил я, зная, что она предпочитает при стрессе.
Она коротко кивнула, опускаясь на стул. Так и не придумав, что хочу я, тоже налил себе джин.
– Зато у нас появился отличный повод провести несколько дней вместе. Ну ладно, не несколько, всего один. После командировки нам ведь полагается выходной?
Если бы еще это действительно был выходной, устало подумал я, и не нужно было думать, что делать дальше, было бы просто чудесно. Такое счастье выпадает редко. В это раз вот не выпало.
Клер:
Я сразу сделала большой глоток, только после этого вспомнив, что спала, если это можно так назвать, всего два часа, и почти ничего не ела сегодня. Голова моментально закружилась, по венам растеклось тепло. Я даже не слышала, что Коннор мне говорит. Я подперла мгновенно отяжелевшую голову рукой и внимательно посмотрела на Дойла, поигрывая стаканом в другой руке. Кажется, я даже забыла мигать.
– Знаешь что, Коннор? – самый глупый вопрос, который можно задать. Откуда он может знать? Он же не знает, о чем именно я сейчас подумала.
Коннор:
– Я много чего знаю, – совершенно серьезно ответил я, – но вот "что" – не знаю, – все-таки улыбнулся. – Что?
Клер:
– Я тут подумала и поняла, – я улыбнулась, не чувствуя собственных губ. Это ж надо было так быстро опьянеть. – У нас с тобой были бы очень красивые дети. Характер бы у них был своеобразный, конечно, но они были бы очень красивыми.
Так, понятно, этому столику больше не наливать. Это ж надо было так некстати вспомнить еще и наш разговор в ресторане пару дней назад.
Коннор:
– Да, характер у них был бы не подарок, – согласился я, отставляя в сторону стакан с джином, кто-то должен оставаться трезвым, – а вот внешность...
Я задумался. Чуть меньше суток назад, возвращаясь в Спрингфилд, я думал, что, если бы у нас с Ирен все-таки была дочь, она была бы похожа на Алекс. А если бы с Клер? Тогда она была бы похожа на маму, это точно. Я представил себе маленькую девочку с каштановыми кудряшками и карими глазами. И она мне понравилась.
Кажется, отставлять стакан в сторону было поздновато.
Я вздохнул, поднялся из-за стола.
– Она была бы очень красивой, – сказал я. Черт, Клер же, кажется, говорила во множественном числе? А я уже представил девочку.
Клер:
– И она, и он, – пробормотала я, чувствуя, что голова становится слишком тяжелой. Я опустила ее на стол, подложив руку, в которой держала стакан. Второй, освободившейся, рукой потянулась к ладони Коннора. – Они все были бы красивыми, сколько бы их ни было, и кем бы они ни были, – мои глаза уже закрылись, я засыпала, но, кажется, следующую фразу я произнесла еще все-таки вслух: – Я слышала, что по большой любви рождаются только очень красивые дети.
Коннор:
Я несколько секунд с удивлением смотрел на то, как она пристраивается спать прямо на столе. Конечно, она ведь спала сегодня пару часов, а стресса получила больше, чем за последние несколько месяцев. И я даже не знаю, ела ли что-нибудь.
Я вымыл стаканы, убрал джин, аккуратно поднял Клер на руки и отнес в спальню. Ну, зато впервые в жизни она будет спать в моей постели, а ее вещи не будут разбросаны по всей комнате.
Через полчаса, когда я, все убрав, вернулся из душа, она спала в той же позе, в которой я ее оставил. Я обнял ее, подтянул на себя одеяло и, кажется, мгновенно уснул.
Клер:
Когда я проснулась утром, Коннора не было в квартире. Я немного удивилась тому, что спала в одежде, потом вспомнила вечер, испытала неловкость. Да, сначала рыдала, потом смеялась, потом напилась и опять говорила о детях. Вот просто очень нужны ему мои дети. Он за восемь лет законного брака не дошел до этой мысли. Может, дети вообще не вписываются в его картину мира?
Я встала, первым делом переоделась во что-то более удобное. Помнится, у нас там выходной сегодня. Умывшись, пошла на кухню в поисках кофе. Кофе не оказалось, холодильник был привычно пуст, хотя там в этот раз даже лежали какое-то продукты. Но ничего из этого не складывалось в моем воображении в завтрак. А вчера я почти не ела.
Я тяжело вздохнула, открыла окно, достала сигареты. Хоть что-то есть. Я едва устроилась на подоконнике, когда хлопнула входная дверь, и через минуту на пороге кухни появился Коннор с бумажным пакетом с эмблемой той самой кофейни, в которую нам частенько приходилось ходить завтракать, когда у него дома не оказывалось еды.
Коннор:
С утра выяснилось, что холодильник пуст, как барабан. В общем-то, как обычно. Я мог бы обойтись и одним кофе на завтрак, но, во-первых, его тоже не было, а во-вторых, по утрам у Клер просто зверский аппетит. Пришлось сходить в кофейню напротив. Заодно по дороге решить несколько важных дел.
Я уже зашел в подъезд, когда телефон зазвонил в очередной раз. Наверное, Рей что-то забыл. Но на экране светилось странное имя «Анна». Я никогда не удаляю из памяти телефона ничьи номера, ситуации всякие бывают, никогда не знаешь, кто и когда тебе пригодится. Анна в моей жизни была всего одна. Года три назад, если не больше. Нет, кажется, не больше.
Да, судя по голосу с акцентом, это именно она. Интересно, что она делает в Америке? А, приехала по делам на две недели и выдалось три свободных дня.
– И тут я подумала, может, нам повторить наш месяц? Ну, в весьма укороченном варианте, – продолжала она, пока я переваривал информацию. – Как насчет сегодняшнего вечера, плавно перетекающего в ночь?
Страница
9 - 9 из 14
Начало
|
Пред.
|
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
|
След. |
Конец
