Открыть фик целиком в отдельном окне
Коннор:
– Давайте хоть на соседнюю улицу отъедем, – сказал я, стоять тут мне хотелось все меньше. – Холодно здесь. Дэвид, вы на машине или с нами?
– Я на машине. Вы езжайте, я за вами. Куда поедем?
– Буквально через два квартала отсюда есть парковка.
Клер:
– Все в порядке? – спросила я, когда мы сели в машину. – Ты какой-то нервный. Это же... это не из-за Дэвида?
Коннор:
– Конечно нет, – я улыбнулся ей, быстро посмотрел на нее и вернулся к дороге. – Просто мне показалось неправильным стоять втроем прямо перед носом у Элсингера после того, как он велел нам молчать о расследовании в больнице. И еще, Клер, – я замолчал, подбирая слова, – это тогда Дэвид имел непосредственное отношение к расследованию, и мы держали его в курсе. Сейчас он совершенно посторонний человек, и я скажу ему лишь то, что посчитаю нужным, договорились?
Клер:
– Это для тебя он совершенно посторонний человек, – поправила я. – Но ты, конечно, волен сказать ему только то, что посчитаешь нужным.
А если я посчитаю нужным сказать ему что-то еще, то я все равно это сделаю, только ты об этом не узнаешь, добавила я про себя.
Коннор:
– Это не для меня он совершенно посторонний человек, а для нашего расследования, – поправил я ее. Ссориться не хотелось, поэтому я добавил: – Но так и быть, удовлетворим его любопытство, раз он такой честный, в ФБР собрался идти.
Я свернул на парковку. Дэвида еще не было.
– Он всегда ездит как черепаха?
Клер:
– Он никогда не превышает разрешенную скорость, никогда не нарушает правила, никогда не проезжает светофор на желтый свет, – я улыбнулась. – Он педант, почти как ты. Только немного другой...
Коннор:
Вот уж чего мне точно не хотелось, так это обсуждать тут достоинства Дэвида. И да, пусть я все еще ревную.
Дэвид приехал минут через пять. Нет, я тоже не проезжаю светофоры на откровенно желтый, и скорость почти не превышаю, но так откровенно тащиться... Он пересел к нам в машину, чтобы не мерзнуть всем на улице. Я посмотрел на него, потом на Клер. Нет, все-таки, больше вроде бы не ревную. Тогда что было там, на парковке Управления? И потом, в машине?
– Что вы хотели узнать? – спросил я.
– Собственно, только то, что я спросил там: то, что случилось в этом торговом центре, имеет отношение к тому, что происходило в моем отделении в мае? Мне имеет смысл рисковать своей карьерой и идти в ФБР?
– Не имеет. ФБР уже в курсе, там ведь тоже не идиоты работают. И они не вчера родились, умеют такие дела распутывать получше нас с вами. У населения от них секретов нет, – я усмехнулся.
Конечно, пойдешь ты в ФБР, расскажешь все, даже то, что не надо было, впутаешь туда Клер. Нет уж, сиди и молчи, разберемся как-нибудь сами, пожалуй. Так будет для всех безопаснее.
Клер:
– Вы так считаете?
Мне кажется, Дэвид облегченно выдохнул. Он был хорошим человеком, но едва ли ему нравилась идея впутываться во все это и рисковать карьерой. Ему было бы трудно начинать сначала.
– Что ж, это к лучшему, – честно сказал он. – Не хотелось мне в это влезать, но и совесть мучила.
Коннор:
Еще несколько минут Клер и Дэвид о чем-то разговаривали, я же погрузился в свои мысли, думая о том, что произошло. Значит, ФБР давно интересуется нашим Управлением. И все эти странности не моя больная фантазия, у нас действительно что-то происходит. Что-то, к чему мой уровень доступа действительно не дотягивает.
Интересно, а ФБР копает только под Берсерк или под что-то еще? Может, подкинуть им пару идей? Нет, пожалуй, не стоит. Не надо лезть, куда не просят. Пока, во всяком случае. Тем более у меня никаких фактов, одни только домыслы. Вот когда соберу что-нибудь, тогда можно и сказать. Тому же Прейгеру, к примеру. Раз у него личные счеты с Управлением.
Клер:
Уточнив еще несколько вопросов, Дэвид с видимым облегчением попрощался и вышел.
– Знаешь, можно было все-таки и попроще лицо сделать, – попеняла я Коннору, когда мы выезжали с парковки. – Не нужно было так уж откровенно ревновать.
Что-то было не так, я не могла понять, что. Дойл был логичным человеком, он не мог обижаться на меня за то, чего я еще не сделала, если даже ему что-то показалось. Он в эти игры не играл. Тогда что? В чем дело? Почему он прямо не скажет? Кстати...
– Помнишь, ты некоторое время назад настаивал на том, чтобы мы всегда друг другу все прямо говорили? Чтобы не было больше таких ситуаций, как после Кэт-Айленда.
Коннор:
Ох ты ж, кажется, она что-то заподозрила. Ну да, так себя вести, конечно, она заподозрит. Но я почему-то никак не мог вспомнить, как я обычно веду себя. Так, чтоб не вызывать у нее подозрений.
Ощущение того, что сегодня я где-то в чем-то перешел черту, не отпускало.
– Помню, – сказал я, выезжая на дорогу. – Более того, именно так и стараюсь делать.
Клер:
– Тогда, может быть, ты мне прямо сейчас скажешь, что не так? – спросила я. – Я что-то сделала или сказала? Я не понимаю, честно.
Интересно, с чего я вообще решила, что дело во мне? У него тут странные приказы от руководства, день рождения ненавистный недавно был, Дэвид еще из небытия вылез – причин достаточно. Почему я думаю, что я что-то сделала не так?
Потому что с недавних пор панически боюсь что-то сделать не так. И все испортить. Я иногда бываю дурной и взбалмошной, могу закатить сцену ни с того, ни с сего. Могу, наверное, и обидеть, между делом.
Коннор:
Ну вот, еще не хватало, чтобы она подумала, что дело в ней.
– Ты тут ни при чем, Клер, поверь. Я бы тебе сказал. Просто мне не нравится то, что происходит. Что Элсингер приказал ничего не говорить ФБР, – признался я. Наверное, если не врать ей, а сказать правду, просто не всю, она успокоится и не станет лезть дальше. – Но я с этим разберусь и тогда расскажу тебе все, договорились?
Клер:
– Хорошо, – я улыбнулась.
У меня отлегло от сердца. Проблемы, связанные с работой, – это я переживу. Это не страшно.
Мы благополучно добрались домой и почти сразу завалились спать, посмотрев перед сном половину какого-то глупого фильма. По крайней мере, я видела только половину: дальше я уснула, свернувшись у него под боком.
10 декабря 2013 года
Коннор:
Утром от вчерашнего поганого настроения не осталось и следа. Мы немного проспали работу, из-за чего пришлось душ принимать в рекордные сроки и не медитировать над чашкой с кофе. Кажется, Клер наконец-то оценила мою привычку все вещи держать в идеальном состоянии, а не гладить их с утра, как она любит.
Пришлось даже на работу приехать вместе, хотя после вчерашнего это почему-то казалось мне плохой идеей, но выбора не было. Попрощавшись в лифте (ну, то есть, незаметно коснувшись руками перед выходом), мы занялись своими делами.
Мне нужно было подготовить все отчеты по вчерашнему расследованию. ФБРовцам-то я еще вчера отчитался, теперь надо было привести в порядок свои документы, а это гораздо сложнее.
Но, открыв ноутбук, вместо того, чтобы загрузить нужные файлы, я зачем-то полез в интернет. Вспомнились слова Клер о том, что меня не убьет, если я раз в год буду дарить ей цветы. Наверное, меня не убьет, если я буду делать это и чаще, ведь так? В самом деле, пора уже перестать изображать, что мне нет до нее дела. У нас не мимолетный роман, пора уже признаться себе в этом. Дарить ей первый попавшийся веник из магазина около дома мне не хотелось. Да, я педант и зануда, что поделать. Выбрав подходящий на мой взгляд букет, я оплатил его. Теперь осталось только вечером забрать.
Загружая, наконец, рабочие файлы, я удивлялся сам себе. Сначала каток, теперь цветы.
Рабочий день прошел слишком быстро, я не успел всего сделать, а на завтра оставлять не хотелось, поэтому Клер пришлось ехать домой одной. Но тем лучше, мне же еще цветы ее забирать.
Досидев в кабинете почти до восьми часов, я поставил точку в последнем документе и вышел. Позвонил Клер, сказал, что скоро буду. Едва я сел в машину и завел двигатель, как мне показалось, что в машине я не один.
Мэтт Прейгер:
– Только головой не крути, просто трогайся и езжай, – сказал я. – Куда-нибудь, неважно куда. Куда-нибудь, где можно будет спокойно поговорить.
Коннор:
Я едва сдержал порыв все-таки обернуться. Снял машину с паркинга и медленно выехал с парковки. Что еще за шпионские игры? Выехав на дорогу и перестроившись в крайний левый ряд, я все-таки спросил:
– Что происходит, Прейгер? Что вы делаете у меня в машине?
Мэтт Прейгер:
Я, до сих пор лежавший на заднем сидении, сел и даже пристегнулся.
– Извините, Дойл, всегда мечтал сделать что-то в этом роде. А тут такой случай, – я усмехнулся. – Мне надо поговорить с вами, а лишний раз привлекать внимание к нашим встречам мне не хотелось.
Я с минуту задумчиво жевал жвачку, а потом тихо сказал:
– Мне не дадут ордер. Расследование закрывают. Как ни странно, опять за недостатком улик. Кто-то очень крутой стоит за вашим Управлением, профессор. Очень-очень крутой. Даже Бюро с ними осторожничает. Мне сказали, что пока у меня не будет чего-то посерьезнее анонимного информатора, мне не дадут ничего делать.
Коннор:
Значит, это действительно была просто игра? Вот это – не оборачивайтесь, езжайте куда-нибудь? Прейгер в своем уме? Что за детство? Я резко вывернул руль вправо, подрезал, кажется, две или три машины, и остановился на обочине. Обернулся, проглотил все грубые слова, которые хотелось ему высказать.
– Я вам сказал все, что знал. Мне нечего к этому добавить.
Мэтт Прейгер:
– Да, но у вас чуть больше возможностей узнать хоть что-то, – я отстегнулся и наклонился вперед. – Слушайте, я понимаю, что вы можете меня сейчас просто послать. И я даже не обижусь, честно. Это ваша жизнь, и я не имею права чего-то от вас требовать. Но за три года, что я этим занимаюсь, вы были самым большим моим прорывом. Я уже, честно говоря, собирался сам к вам внедряться, но пока я смогу усыпить бдительность ваших боссов, пройдет еще несколько лет. И кто знает, сколько еще людей погибнет за это время. Дойл, мне нужна ваша помощь.
Страница
8 - 8 из 10
Начало
|
Пред.
|
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
|
След. |
Конец
