Персонажи: Клер Дэвисон, Линдсей Доннер, остальные мимоходом
Рейтинг: R (на всякий пожарный)
Жанры: фик-ролевка, AU, POV
Предупреждения: употребление алкогольных напитков, курение, пейринг Коннор/Линдсей
Размер: Мини
Статус: закончен
Саммари: Пятница. Вечер. Застрявший лифт. Бутылка вина. Пачка сигарет.
Роли дублировали:
Cassandra – Клер Дэвисон
Tatka – Линдсей Доннер
Клер:
День выдался просто кошмарным. С самого утра на меня посыпались какие-то бесконечные трупы, один другого краше. Потом лаборатория запорола все мои вчерашние анализы, пришлось срочно брать повторно, но, поскольку одно тело я уже отправила на кремацию, еще и выслушивать нотации от Роллинза.
В обед Прейгер в своем репертуаре позвал на чашку кофе, как будто мы все еще встречались. Вежливый отказ его не остановил, пришлось начинать аутопсию под его зудение. В тот момент я искренне пожалела, что несколькими месяцами раньше закрутила роман с ним, а не с Дойлом. Тот аутопсии едва выдерживал, точно смылся бы.
Впрочем, сам Дойл тоже успел напакостить мне, заявив в завтрашнюю командировку. Вообще-то, я искренне надеялась выпросить у Элсингера выходной, но теперь уже была не судьба.
К концу дня я чувствовала себя выжатой, как лимон над рыбой. Казалось, что утро было как минимум позавчера. В десять вечера я наконец-то закрыла свой кабинет и направилась к выходу, искренне надеясь, что больше никому не понадоблюсь, и так времени уже непростительно много, а изображать из себя бешеного трудоголика мне сегодня не хотелось.
Войдя в лифт, я коротко поздоровалась в пространство, даже не обратив внимания, есть там кто-то или я поприветствовала собственное отражение в зеркале, и устало закрыла глаза, прислонившись затылком к стене. Мне срочно нужна ванна. И, возможно, бокал вина.
Линдсей:
Пятница. Практически десять вечера, а я еще в Управлении. Что-то я раньше не замечала у себя такой тяги к работе. Видимо правду говорят: с кем поведешься... Я откинулась на спинку кресла и помассировала виски. От количества перевернутых за сегодня бумаг рябило в глазах, а от обилия полученной информации пухла голова.
К тому же настроение, несмотря на конец рабочей недели, было практически на нуле. И этому было несколько причин: во-первых, потому что завтра, вместо законного отдыха я должна была уже с самого утра быть в аэропорту, чтобы отправиться во внеочередную командировку.
Во-вторых, сегодня мы здорово поскандалили с Коннором. Из-за того, что он поломал все мои планы на выходные, подписав себя и меня на это дурацкое дело в какой-то Богом забытой дыре. Откровенно говоря, скандалила в основном я, Дойл меня слушал с абсолютно невозмутимым видом и молчал. В конце концов, я вылетела из его кабинета, напоследок хорошенько хлопнув дверью. Это было около четырех часов назад. У меня было достаточно времени, чтобы успокоиться и подумать. Да я даже была готова признать себя неправой и извиниться. Наверное. По крайней мере, такое решение я приняла, заходя в лифт на своем этаже.
Спустившись на два этажа ниже, лифт остановился. Внутрь зашла королева Холодного царства Клер Дэвисон.
Клер:
Лифт спускался как-то слишком медленно. Если бы мне не нужно было на первый этаж, я бы подумала, что уже проехала, но ниже просто некуда. Внезапно лифт дернулся и замер. Я резко распахнула глаза. Цифровое табло погасло, но хотя бы верхний свет горел. Видимо, застряли.
Твою ж мать, чем я так насолила мирозданию? За что мне выдали этот день?
Я обернулась и вдруг с удивлением увидела в противоположном углу саму мисс Доннер. На ее лице было написано все, что она думает о застрявших в пятницу вечером лифтах.
– Ну хоть я здесь не одна, – пробормотала я.
Линдсей:
– Что за?..– вырвалось у меня, когда лифт остановился. Этого только не хватало. Всегда мечтала оказаться вечером пятницы на работе в застрявшем лифте.
Зато доктор Дэвисон хоть признаки жизни подала, а то я уже решила, что ее зомбировали. Хмыкнув, я пересекла кабину и оказалась у панели управления. Нажала кнопку экстренного вызова. Никакой реакции. Повторила попытку еще раз. Результат был тем же.
– Что за чертовщина?!
Клер:
– Мы застряли, – констатировала я очевидную вещь.
Но у Линдсей на лице было такое искреннее негодование, что я не могла ее не подразнить.
Линдсей:
– Не поверишь – догадалась, – огрызнулась я. – Меня больше интересует, почему никто не отвечает?
Клер:
Я демонстративно посмотрела на часы. Жалко, календаря под рукой нет, я бы и на него посмотрела.
– Пятница, вечер... Те, кто остался дежурить, небось, за кофе умотали. Да не трогай ты эту кнопку, – раздраженно произнесла я, видя, как она с остервенением тычет пальцем в кнопку экстренного вызова. – Сейчас вернутся и ответят.
Линдсей:
Черт! Как же я ненавижу подобные ситуации! Ладно, подождем немного. Игнорируя замечание Дэвисон, я оставила кнопку в покое, скрестила руки на груди, облокотилась тут же на стенку и принялась ждать.
Какое-то время мы просто стояли молча. Время шло своим чередом. По моим внутренним ощущениям прошло уже около 10 минут, когда я решила повторить свою попытку связаться со службой безопасности. Результатом снова была тишина. Абсолютная.
Ночевать на работе в застрявшем лифте в моих сегодняшних планах не значилось. Нет связи с внутренним миром Управления? Будем искать связь с миром внешним и просить помощи оттуда. Я нашла в сумке мобильный телефон, вызвала из памяти номер Эксона. Дойлу я не хотела звонить – да, принципы. И, да – сама знаю, что дурацкие. Но переступить их я пока не была готова.
В трубке раздалось противное: "Вызов не может быть установлен". Вторая попытка – с тем же результатом. Я растерянно посмотрела на аппарат в своей руке.
Клер:
Доннер по-прежнему меня игнорировала. Впрочем, вряд ли меня это сильно расстраивало.
– Чего ты так дергаешься? – отозвалась я, с легкой улыбкой наблюдая за ее нервными попытками дозвониться до внешнего мира. – Если ты не придешь ночевать, Дойл наверняка забеспокоится, явится сюда, увидит твою машину на парковке и поймет, что ты еще здесь.
Улыбка незаметно сползла с моего лица, когда я поняла, что меня так искать никто не будет.
Линдсей:
– С чего ты взяла? – как можно нейтральней поинтересовалась я. Вообще-то мы с Коннором не афишировали своих отношений – только сплетен в Управлении не хватало. И я лично считала, что наша конспирация была вполне удачной. Интересно, где мы прокололись?
Клер:
– С чего я взяла – что? – усмехнулась я, поворачиваясь к ней. – Что вы с Дойлом встречаетесь? Или что он будет тебя искать? Если первое – так я не слепая и умею складывать дважды два. Ты на него несколько лет голодными глазами смотрела, а сейчас по-прежнему смотришь, но уже по-другому. Поверь мне, я умею отличить взгляд женщины, получившей свое, от женщины, только этого желающей, – я едва сдержала широкую улыбку, глядя на ее обалдевшее лицо. – А если второе, так это же логично. Или вы живете все-таки раздельно, и он не контролирует, где ты проводишь каждую ночь?
Линдсей:
Сказать, что мое удивление было безмерным – не сказать ничего. Я даже и сама затруднялась определить, от чего обалдела больше: от слов Клер или от того, что это говорит Клер. Ладно, мисс Дэвисон, первый раунд за вами. Я быстро взяла себя в руки и произнесла скучающим тоном:
– Тогда меня, по крайней мере, есть кому искать...
Клер:
Настроение снова испортилось. Все-таки Доннер всегда была язвой, а в последнее время вообще в этом поднаторела. Конечно, ей есть с чего. Дойл наконец-то сдался, Эксон хвостиком ходит, Элсингер с интересом поглядывает, даже Прейгер к ней когда-то подкатывал. Конечно, это было два года назад, но ведь было. Интересно, что они все в ней нашли? Хотя, с ее внешностью и ее мозгами...
Впрочем, мы здесь, видимо, надолго, почему бы и не спросить. Я поставила довольно тяжелую сумку на пол, сняла плащ и с интересом посмотрела на нее.
– Лин, личный вопрос: как тебе это удалось? Я имею в виду Дойла. Просто интересно, – я пожала плечами, показывая, что просто хочу поболтать о чем-нибудь. Даже если о женском. Даже если с ней.
Линдсей:
Клер Дэвисон снизошла до того, чтобы обсуждать со мной подобные темы? Клер Дэвисон?! Я попыталась вспомнить, а не передавали ли в новостях о каком-нибудь из ряда вон выходящем событии? На ум ничего не приходило. Но вопрос "А зачем ей это надо?", неотступно парил на краю сознания. Мда... Похоже, я еще и паранойей от Дойла заразилась...
Да ну, к черту все! Корона с меня не упадет, если отвечу. Тем более что в подробностях я ничего рассказывать не собираюсь.
– Просто удачное стечение обстоятельств и элемент невероятного везения, – я расстегнула пальто, так как температура в лифте стала ощутимо выше. О том, что обстоятельства были мною спланированы, рассказывать было необязательно. – Видимо, Коннор просто "созрел".
Клер:
Я фыркнула.
– Но ты молодец, что дождалась. Если честно, я думала, что ты сдашься раньше. Не каждой под силу столько лет преданно варить предмету своего воздыхания кофе, не надеясь на взаимность.
Линдсей:
– Терпение и труд – все перетрут, как говорят в народе, – я философски пожала плечами. – Я ни о чем не жалею. Пока что, по крайней мере.
Клер:
Я снова посмотрела на часы. Нас там вообще вызволять собираются? Или действительно придется ждать, пока Дойл забеспокоится, куда подевался его ненаглядный аналитик?
– И как оно – работать с ним теперь? – снова спросила я. – Я вот собиралась в другую команду перейти, когда мы с Прейгером были вместе, потому что встречаться в непринужденной обстановке, а потом соблюдать субординацию было сложно. А Дойл же вообще на инструкциях помешан. Не сложно?
Линдсей:
Почему-то сразу вспомнилась наша сегодняшняя ссора. Честно говоря, за те полгода, что мы с Коннором вместе, она, пожалуй, самая крупная. А из-за чего собственно? Фактически из-за пустяка. Сама не понимаю, чего меня так понесло? Я сообразила, что Клер вроде как ждет от меня ответа:
– В основном нормально, всякое бывает, конечно, но мы взрослые люди, поэтому стараемся найти решение, которое устраивает обоих.
Ох, и замечательное решение я нашла сегодня – дверью хлопнуть. Ладно, не будем о грустном.
– Встречный вопрос: вы с Прейгером характерами не сошлись?
Клер:
Я усмехнулась. О да, не сошлись.
– Терпеть не могу, когда меня не воспринимают всерьез, – передернула плечами я. – Возможно, я слишком многого требую от людей, но я хочу, чтобы они держали слово даже в мелочах. И если человек говорит, что позвонит тебе, он должен позвонить. – Я на секунду замолчала, собираясь с мыслями. Зачем я все это рассказываю? И главное – кому? Доннер. Да нас даже подругами назвать нельзя, хоть мы и столько лет работаем вместе. – Не переношу непунктуальности, расхлябанности и необязательства.
Линдсей:
– Ну, этого никто не любит. Зато работать с Мэттом бывает весело, – я замолчала. На какое-то время в лифте воцарилась тишина. Я скинула пальто, расстегнула пиджак.
– Мне кажется, или стало гораздо жарче?
Клер:
– Лифт маленький, надышали, наверное, – пожала плечами я.
Линдсей:
– Нас вообще отсюда вызволять собираются? – откуда-то из глубины стало глухой волной подниматься раздражение. – Мы уже тут почти час сидим!
Клер:
– Кстати, насчет сидим.
Я расстелила на полу свой плащ и села на него, скинув туфли на невысоком каблуке и блаженно вытянув ноги. Я сегодня слишком устала, чтобы стоять.
– Когда там Дойл начнет тебя искать?
Линдсей:
Я посмотрела на Клер, устраивающуюся на полу. Прокляла свои туфли на приличной высоты каблуке, но последовать примеру Дэвисон не спешила – новое пальто мне было пока жаль больше, уставших ног.
– А я откуда знаю?! – прозвучало резче, чем хотелось бы.
Клер:
– Прекрасно, – проворчала я, снова начиная раздражаться. – Сядь уже, чего ты мельтешишь перед глазами. От того, что ты будешь ходить из угла в угол, быстрее нас не освободят.
Линдсей:
– Не нравится – не смотри! – я остановилась напротив двери, кинув на Клер злой взгляд. Потом про себя решив, что хуже уже не будет, пару раз стукнула кулаком по двери:
– Эй, нас кто-нибудь слышит?
Клер:
Господи, почему она действительно не может заткнуться? Да, пятница, одиннадцать вечера. Но ведь мы же не одни были в Управлении, наверняка кто-то уже заметил сломанный лифт, снаружи уже вовсю идет операция по нашему вызволению.
– Если ты не заметила, вентиляция тоже не работает. А ты тратишь наш запас кислорода. Конечно, совсем мы тут не задохнемся, но может быть весьма жарко.
Линдсей:
– Если ты не заметила, то я действую для нашего же обоюдного блага, – я скопировала тон Дэвисон. – Что-то я не слышу никаких признаков того, что нас хотя бы пытаются отсюда вытащить. Очень подозреваю, что о том, что мы тут, вообще не подозревают.
Клер:
– И ты думаешь, что, если будешь кричать, как будто тебя режут, тебя кто-то услышит? – передразнила я ее. – Если ты не помнишь, здесь очень хорошая звукоизоляция.
Линдсей:
– Конечно, – протянула я, – лучше просто сдаться и сесть, сложа руки, как ты. Хотя, о чем это я? Ты практически всегда так и делаешь.
Клер:
Я смерила ее презрительным взглядом. Я была слишком уставшей, в лифте было слишком жарко, чтобы я могла сдерживаться.
– Ты о чем сейчас? – холодно поинтересовалась я.
Линдсей:
Я недобро ухмыльнулась:
– О том, что ты борьбе предпочитаешь уход в сторону, – я сняла пиджак, атмосфера в лифте накалилась во всех смыслах. – Просто складываешь руки и ждешь, поэтому всегда остаешься у разбитого корыта!
Слова сорвались с языка, раньше, чем я успела их обдумать. Черт! Кажется, меня круто занесло. Да что сегодня со мной такое-то?
Клер:
Я собралась подняться, чтобы не смотреть на нее снизу вверх, но, во-первых, обуть сейчас туфли было выше моих сил, а без них я буду все равно ниже нее больше чем на голову, а во-вторых... Во-вторых, она была права, мне проще уйти в сторону. Я отвернулась от нее, что-то внимательно разглядывая в углу лифта.
– Зато ты прешь по головам, не задумываясь, оправдывает ли цель средства, – буркнула я.
Линдсей:
– Очень интересно. Можно подробнее с этого места? По чьим головам это я пру?! – по идее на полу должно быть прохладнее, да и ноги уже болели прилично, но я упрямо продолжала стоять.
Клер:
– Да по всем, – я пожала плечами. – Тебе интересно только твое мнение, твои цели и желания. Ты все делаешь, предварительно просчитав свою выгоду. Или ты не помнишь, как первое время на всех совещаниях разносила в пух и прах теории Эксона? Из-за чего? – я посмотрела на нее, впрочем, не требуя ответа, потому что сама собиралась ответить. – Потому что ты видела, что Дойл скептически ко всему этому относится. И всем своим видом показывала, мол, я тоже так думаю, Коннор. Питер чудик, но мы-то с тобой это знаем.
Я снова отвернулась. Зачем я ей это все говорю? Мне что, поссориться хочется? Но она первая начала про корыто. И я намеревалась еще вернуться к этому вопросу.
Линдсей:
– Слабоват пример, – я "нацепила" привычную маску непрошибаемой железной леди. – А в том, что я предварительно думаю, прежде чем что-то сделать, так по мне уж лучше так, чем действовать под влиянием сиюминутных порывов как некоторые!
Я сверлила затылок Дэвисон гневным взглядом.
Клер:
Кажется, она начала меня злить. И если этот мой пример ей слабоват, она рискует нарваться на другой.
– А что ж ты все намеками, м? – усмехнулась я. – Давай, Лин, тоже с примерами.
Линдсей:
– С примерами?! Да пожалуйста! Случай двухмесячной давности. Антон, его жена. Белая комната. Ни о чем не говорит? – это прозвучало едко, с хорошей долей цинизма. – Ты просто сначала ушла в сторону, пока мы хоть что-то пытались сделать!
Клер:
Я едва не задохнулась. Кажется, этой белобрысой стерве все-таки удалось вывести меня из себя. Я вскочила на ноги, не обращая внимания на то, что стою в одних колготках на полу, по которому все ходили в ботинках с улицы.
– Я ушла в сторону? – переспросила я, удивившись, как мой голос может звучать настолько спокойно. – Если ты забыла, Доннер, это я вернула Кэтрин.
Я не любила это вспоминать. Да, я смогла оживить жену Антона, но слишком это было сложно. Мне пришлось наступить на горло своим принципам и своим понятиям. Но я это сделала.
Линдсей:
– Конечно ты, – очень легко согласилась я, с каким-то садистским удовольствием отмечая про себя, что мне таки удалось вывести из себя Снежную Королеву – ишь, как подскочила, хотя и пытается держаться. – Вопрос только в том, кого ты вернула?
Клер:
– А вот это уже не в моей компетенции, – едко ухмыльнулась я. – Это ваше дело. Свое я сделала. И одна выкуренная сигарета не может считаться уходом в сторону.
Вспомнив о сигарете, жутко, до дрожи в руках, захотелось курить. Интересно, Доннер взорвется от злости, если я закурю?
– Или ты считаешь, что стоять над душой у Питера, пока он пытался взломать кодовый замок – это действительно то, что вы пытались сделать?
Линдсей:
– Мы не стояли над Питером. Мы искали и предлагали варианты! Пробовали различные действия. А ты там присутствовала чисто номинально!
Клер:
– Ты путаешь теплое с мягким, Линдсей, – устало сказала я, снова опускаясь на пол. – Я врач, – мой голос снова звучал тихо и спокойно, – и мое дело – спасать людей. А чаще всего – проводить аутопсию. Я не компьютерный гений, не аналитик, я не знаю, как вскрываются замки, как пишутся коды, и каким образом все работает, – я неопределенно махнула рукой. – Когда вы сделали свою работу, я сделала свою. Какие у тебя сейчас ко мне претензии?
Я подтянула к себе свою сумку и достала пачку сигарет, задумчиво вертя ее в руках. Как же я хочу домой. Просто налить себе бокал вина, включить какой-нибудь дурацкий фильм для фона, сесть на диван и просто ни о чем не думать.
Линдсей:
А и в самом деле? Какие? Да никаких собственно. Гнев, еще минуту назад подпитывавший мой боевой запал, исчез. Ноги уже не просто болели. Да к черту все! Я бросила пальто в угол и уселась на него, наблюдая за действиями Дэвисон.
– Не вздумай здесь курить, – предупредила я, глядя на то, как Клер вертит в руках пачку сигарет.
Клер:
Конечно, я не собиралась курить, хотя хотелось нестерпимо. Но как бы то ни было, я понимала, что с неработающей вентиляцией мы просто задохнемся. Черт, когда нас освободят вообще?
– А то что? – зачем-то поинтересовалась я.
Линдсей:
– А то окажешься в своем холодном царстве под белой простынкой, – попыталась съязвить я, но прозвучало это как-то безжизненно. – Да и я пока на тот свет не собираюсь, у меня другие планы.
Я сбросила туфли, подтянула колени к груди, обхватила их руками и задумалась. Сейчас я очень жалела о том, что поссорилась с Коннором. Если бы не мое чертово упрямство, то ничего этого со мной не произошло – я бы уже давным-давно была дома с ним. А так... Коннор меня даже искать не станет, решив, что я до сих пор в обиде на него.
И вообще, мы сидим в этом проклятом лифте уже полтора часа. Даже интересно, что такого произошло в здании, что нас до сих пор отсюда не вытащили?
Я не заметила, что последнюю фразу произнесла вслух.
Клер:
Я оторвалась от созерцания пачки с сигаретами и подняла голову, уставившись на Линдсей. А ведь и в самом деле, мы здесь уже достаточно давно, но даже не слышно, чтобы кто-то собирался нас вызволять отсюда. Почему-то сразу вспомнились все фильмы ужасов, которые я смотрела. Я глупо развеселилась.
– На Землю упал метеорит, и все живой погибло, – безразличным тоном произнесла я, поднося пачку к глазам и рассматривая картинку. – Планету захватили инопланетяне. Произошло восстание зомби. Возможно даже, мы тоже погибли, а это, – я махнула рукой, – и есть жизнь после смерти. – Я снова посмотрела на Линдсей. – Тебе какой вариант больше нравится?
Линдсей:
Клер несла какую-то чушь. Интересно, это реакция мозга на недостаток кислорода или это она так шутит? Какая-то несмешная шутка. Или я уже не в состоянии оценить юмор?
– Я бы предпочла временные неполадки в энергоснабжении, – пробурчала я, попутно вспомнив, что сегодня я даже не пообедала толком. Питьевой йогурт и кофе за еду не считаются. И вообще было уже слишком жарко и очень хотелось пить.
Клер:
Внезапно я рассмеялась. Вся эта ситуация казалась одной большой сплошной нелепостью. Мы сидим вдвоем в лифте в Управлении уже почти два часа, здесь жарко, нечем дышать, мы едва не поругались, очень хочется курить, пить и немножко спать.
Я сняла пиджак, оставшись в одной блузке.
И самое обидное – когда нас достанут отсюда, Линдсей поедет домой, где ее ждут, будет ужинать и рассказывать о том, что произошло, а я... Черт, Прейгеру, что ли, позвонить? Нет, это явно плохая идея. Опять впутываться в отношения, из которых потом хрен пойми как выйти, я не собираюсь.
Я встала, прошлась по лифту, зачем-то потыкала в кнопку вызова. Как и можно было предполагать, ничего не произошло. Снова села обратно.
– Я бы выпила сейчас чего-нибудь, – призналась я, имея в виду вовсе не минералку.
Линдсей:
Выпила бы...
– Я бы тоже, – выдала я, не поднимая головы от колен, – тоже выпила.
Следующая мысль, пришедшая в голову, заставила меня сесть прямо и подтянуть свою сумку ближе.
– Что ж, иногда желания сбываются! – с этими словами я извлекла из сумки бутылку красного полусладкого, попутно любуясь выражением крайнего удивления на лице доктора Дэвисон.
Клер:
Сказать, что я удивилась – ничего не сказать. Я просто обалдела. Перевела взгляд с бутылки на Доннер, потом снова на бутылку.
– Кхм, Линдсей... А ты всегда на работу с бутылкой вина ходишь? Хотя, ты же с работы шла... Взятка? – я посмотрела ей в глаза и улыбнулась.
Линдсей:
– Если бы... – я нашла в себе силы улыбнуться в ответ, – прикупила сегодня по случаю. Но вот кое-кто мне все планы на выходные поломал своей дурацкой командировкой. Не пропадать же добру...
Клер:
Я усмехнулась. Так вот оно что. Вот почему нас до сих пор никто не нашел. Дойл ее не ищет. Они поругались (а зная вздорный характер нашей блондинки, готова ручаться, что так и было), и теперь он думает, что Линдсей просто поехала домой. Это печально.
– У тебя и штопор со стаканами есть? – Я с сомнением посмотрела на ее сумку.
Линдсей:
– Эй, Дэвисон! Не наглей, а. Зачем тебе штопор?
Клер:
– Прости, но телепатически пить вино из бутылки я пока не умею. И зубами пробку доставать тоже.
Линдсей:
– Тогда учись, пока я жива, – с этими словами я извлекла из сумки помаду и пилочку. Клер внимательно следила за всеми моими манипуляциями. Пилочкой я аккуратно сковырнула гильзу с горлышка, сняла колпачок с помады. Теперь пришлось встать на ноги и поставить бутылку на пол кабины лифта.
– Клер, ты мне помочь часом не хочешь? Подержи бутылку, пока я пробку продавлю.
Клер:
Я встала на колени и обеими руками вцепилась в бутылку. Господи, видел бы нас кто-нибудь...
– А у тебя, я смотрю, богатый опыт в открывании вина без штопора, – поддела я. – Что, часто приходится?
Линдсей:
– Ну, сейчас уже нет, а вот в период бурной молодости, – я аккуратно протолкнула пробку в бутылку. – Готово. Штопор, конечно, великое изобретение человечества, но и мы не промах. За что пьем?
Клер:
– За что можно пить, сидя третий час в душном лифте? – удивилась я. – За то, чтобы нас поскорее отсюда достали.
Интересно, если мы осушим эту бутылку, Доннер спокойнее отнесется к тому, что я все-таки закурю?
Линдсей:
– Отличный тост, – я отхлебнула прямо из горла и передала бутылку Клер. – Да сядь ты уже, в ногах правды нет.
Клер:
Я села рядом с ней, подобрала под себя ноги и прислонилась спиной к стенке лифта. Взяла у нее бутылку, сделала глоток. Да уж, ситуация лучше не бывает. Интересно, нас уволят за это?
– Вот уж не думала, что когда-нибудь буду пить с тобой вино из горла, – рассмеялась я, возвращая ей бутылку.
Линдсей:
– Ага, в полночь в застрявшем лифте главного офиса Управления, – вино на пустой желудок в духоте с первых глотков сделало свое дело – жизнь стала казаться легче и беззаботнее, а вся сложившаяся ситуация забавней. Все проблемы плавно переместились куда-то на задний план. Внутри по телу разливалось приятное тепло, внутренняя температура и внешняя, судя по ощущениям, уже практически выровнялись, и духота стала переноситься гораздо легче. Какое-то время мы просто пили молча, передавая бутылку друг другу.
Клер:
– Так что там было насчет корыта, у которого я, по твоему мнению, все время оказываюсь, – через некоторое время спросила я. Впрочем, после трети бутылки вина это прозвучало уже совершенно не зло, как я предполагала двумя часами ранее.
Линдсей:
– Чтобы у него не оставаться тебе надо научиться ставить конкретные цели и добиваться их. Просчитывать ситуацию хотя бы немного вперед, а не действовать на чистых эмоциях. В чем-то сдерживать себя... Хотя... кто я такая, чтобы давать советы? – я задумчиво отхлебнула вина.
Клер:
– Хм, интересно, – задумчиво протянула я, – а какую цель ты себе ставила, когда сдавала Прейгера журналистам?
Линдсей:
Это что? Наезд? Я повернулась к Дэвисон, внимательно (ну насколько это позволял затуманенный алкоголем мозг), посмотрела на нее, выискивая признаки агрессии. Ничего такого я не заметила. Странно, но может ей и в самом деле интересно.
– Не поверишь – именно в тот момент единственной целью было донести информацию в массы. Люди должны были об этом узнать. Ради их же блага, – по крайней мере, в тот момент я считала именно так.
Клер:
– То есть, люди, которых ты совсем не знаешь, были тебе важнее коллег, с которыми ты работаешь каждый день? – уточнила я.
Я никогда не понимала всех этих высоких идеалов, борьбы за права человечества и прочей философии. Есть конкретные люди, которых я знаю, которых люблю и с которыми общаюсь. И их интересы всегда были для меня важнее всего остального мира. Поэтому мне было интересно, как бывает по-другому? Наверное, ночью в застрявшем лифте было не лучшее время это выяснять, но меня уже, кажется, понесло.
Линдсей:
Попробовать объяснить, что мною тогда двигало? Или... слова стали срываться с языка раньше, чем мозг успел их обдумать:
– Клер, вот представь, что в городке, где ты живешь всю жизнь, вдруг ни с того ни с сего начинают заболевать люди. Болезнь не щадит никого: ни взрослых, ни детей, ни стариков. Кто-то умирает, кто-то выкарабкивается. Люди не понимают, что происходит, потому что нет никакой информации, начинаются слухи о проклятиях предков, пришельцах и прочем. А тут приезжаем мы и выясняем, что шишки из одной могущественной корпорации случайно ткнули в карту и выбрали этот городок для тестирования нового вируса. Наше вмешательство приводит к тому, что исследование свернуто, но погибших уже не вернуть. Пострадавшим от этого тоже не легче. Собранные нами доказательства испаряются как по волшебству. Виновные остаются безнаказанными... – я замолчала, уставившись в противоположную стену.
Клер:
– И ты решила сама восстановить справедливость? – я повернулась к ней и внимательно на нее посмотрела, надеясь, что презрение в голос не закралось. И хоть мы с Мэттом тогда еще не встречались, он рассказывал мне. И я знаю, как больно и противно ему было разочаровываться в Линдсей. – Почему ты не пошла к Прейгеру? Да даже к тому же Дойлу, хоть и не он расследовал то дело. Ты побежала к журналистам. Я этого понять не могу. Мэтт тебе верил.
Линдсей:
Когда я все это рассказывала Клер, на меня нахлынули воспоминания того времени. Не самые приятные, надо сказать: женщина, похоронившая дочь-подростка, семейная уже немолодая пара, потерявшая своего единственного двухлетнего ребенка... Почему я не пошла к Прейгеру? Хороший вопрос! Но ответ на него был так прост и банален:
– Ничего я не решила... уж скорее действовала на чистых эмоциях
Клер:
– Вот, – я совершенно не к месту улыбнулась, но алкоголь уже не позволял контролировать выражение лица. – Я, может, и ухожу в сторону, Линдсей, но мне хотя бы не бывает потом стыдно за свои поступки.
Линдсей:
Ну да, стыдно... Стыдно мне было не за то, что я сделала, а уж скорее за то, как я это сделала. Не действуй я так импульсивно в тот момент, многого было бы можно избежать. Но, как говорится: после драки кулаками не машут и сделанного уже назад не вернешь. Вот, только самокопания мне сейчас не хватало!
Что там Клер говорила про совесть? Хороший повод сменить тему:
– Так уж совсем-совсем никогда?
Клер:
– Не могу припомнить ни одного, – уверенно отозвалась я, хоть это на самом деле было не так.
Линдсей:
– Ну-ну, – хмыкнула я, забирая бутылку у Клер. Вина оставалось где-то на треть.
– Хочешь сказать, что всегда поступаешь правильно? Только не говори, что совесть тебя никогда не беспокоит или что она у тебя отсутствует напрочь.
Клер:
– Я просто не действую на эмоциях, Линдсей, – съязвила я.
Черт, нас отсюда доставать собираются вообще? Второй час ночи. Я прислонилась затылком к стене и прикрыла глаза. Пить больше не хотелось. На пустой желудок алкоголь забрал слишком быстро. Я не любила такое состояние, машинально хотелось выпить чашку крепкого кофе и протрезветь.
Линдсей:
– Тебе видней, – разговор дальше продолжать стало бессмысленно. Черт! Вот и дернуло же меня именно сегодня психануть и поссориться с Дойлом! Не разругайся я с ним – нас нашли бы уже давным-давно. А так нас, судя по всему, хватятся только тогда, когда мы обе не появимся в аэропорту.
Эх! Я бы сейчас многое отдала за то, чтобы оказаться просто дома, в своей кровати. Ну и бонусом в объятьях любимого человека. Я отхлебнула еще вина и поставила бутылку на пол. О том, что скоро взыграют другие потребности, думать как-то не хотелось.
Клер:
Разговаривать больше не хотелось. Да и о чем? Я машинально потянулась к пачке сигарет, лежавшей на полу возле сумки, достала одну, щелкнула зажигалкой и закурила, только сейчас вспомнив, что Линдсей вроде как предупреждала не курить. Пусть только попробует что-нибудь сказать.
Линдсей:
Дэвисон закурила. В лифте, где не работает вентиляция, где кислорода и так практически не осталось. Камикадзе, блин. Сделай она это раньше, я б ее, наверное, прибила, а теперь мне было как-то индифферентно. Более того, самой захотелось курить. Странно. Я бросила это дело уже много лет назад.
Я вообще никогда не была пай-девочкой, а после смерти матери меня так сказать конкретно "понесло". Моя юность была очень бурной. Выпивка, сигареты, да и не только это. Но потом я как-то в один прекрасный момент пересмотрела жизненные приоритеты и отказалась от пагубных привычек, взяла себя в руки и стала тем, кем стала. Недосягаемой, уверенной и самодостаточной.
– Угостишь сигаретой? – это сорвалось с языка без моего на то согласия.
Клер:
Я удивленно подняла бровь, но ничего не сказала, молча протянула ей сигареты и зажигалку. Хочет курить – пусть курит, лишь бы мне мораль не читала.
Линдсей не успела даже сигарету достать, как внезапно лифт дернулся, зажглось табло с обозначением номера этажа и двери медленно поползли в стороны, открывая нам Дойла, Эксона и Элсингера.
Я закатила глаза. Шикарно, просто шикарно. Мы на полу, с бутылкой вина и сигаретами. Две сотрудницы Управления по научным исследованиям и разработкам.
Линдсей:
Клер удивилась, но комментировать ничего не стала, а просто протянула мне пачку и зажигалку. Только я достала сигарету и уже собралась ее поджечь, как лифт вдруг ожил. И как-то очень быстро приехал (хотя я и так знала, что до 1-го этажа нам оставалось немного). Двери открылись, являя нас внешнему миру, который был представлен Коннором, Питером и Френком. Вот попали-то!
Первым в себя от увиденного пришел, как ни странно, Питер, галантно помогая подняться сначала мне (я ближе к выходу сидела), а затем и Клер. Взгляды Френка и Коннора сулили морально-этическую лекцию. Это как минимум.
Клер:
Я невозмутимо обула туфли, перекинула через руку плащ, подняла сумку и вышла из лифта. Кажется, я там полчаса назад говорила Линдсей, что мне не бывает стыдно? Я соврала.
Не глядя на Элсингера (это было особенно страшно), я подошла к Дойлу ближе, чем собиралась, посмотрела ему в глаза и твердо произнесла:
– Профессор, завтра в восемь в аэропорту, я помню, – затем повернулась к Эксону. – Питер, отвезешь меня домой?
Эксон обалдело уставился на меня.
– Дойл, – я неопределенно махнула рукой, – поедет с Лин. Я не настолько пьяна, чтобы просить оказать мне услуги такси оперативного директора. Сама за руль тоже не сяду. Остаешься ты.
Линдсей:
Я молча наблюдала за действиями Клер. Вот, блин находчивая наша! Выкрутилась же, грамотно припахав Эксона. Пит, конечно, если и слегка обалдел от ее предложения, но все же в грязь лицом не ударил: просто предложил Клер руку и повел ее к выходу из здания. Правда, в его глазах я все же разглядела 1000 и 1 вопрос, которые он задаст Дэвисон по дороге домой.
Мне повезло гораздо меньше – меня банально "кинули" на растерзание непосредственного шефа и вышестоящего начальства. Ладно, помирать, так с музыкой. Я нацепила на лицо маску невозмутимости, аккуратно, ни на кого не глядя конкретно, затолкала сигарету назад в пачку и убрала последнюю в сумку. Потом наклонилась и подняла с пола пальто и пиджак. И Френк, и Коннор молча следили за моими действиями. Но ровно до того момента, когда я подняла на них глаза.
Френк Элсингер и Коннор Дойл:
В глазах Френка читалось удивление напополам с презрением. Он перевел взгляд с Доннер на Дойла и скривился.
– После командировки вдвоем с Дэвисон ко мне в кабинет, – сказал он, ехидно улыбаясь, снова глядя на Линдсей.
Когда он ушел, Дойл тоже перестал изображать молчаливую статую.
– Что это было? – сквозь зубы поинтересовался он.
Линдсей:
Я передернула плечами. Оправдываться мне хотелось меньше всего, к тому же совесть услужливо напомнила мне, что я и так виновата перед Коннором за сегодняшнюю истерику.
– Может способ скоротать время в ожидании спасения? – голос все равно дрогнул, как я ни старалась говорить спокойно.
Коннор Дойл:
– С вином и сигаретами? В компании Дэвисон? Зная, что лифт откроется в любое мгновение?
Линдсей:
Он что, издевается? Или реально не понимает?
– Вентиляция не работала... – я все равно оправдывалась, хоть и не хотела этого, чувствуя, что в глазах начинает щипать. – А когда лифт не открылся ни через час, ни через два...
Я замолчала, чувствуя, что голос дрожит все сильнее. Только расплакаться как маленькой не хватало! За что я тебя, чурбана бесчувственного, люблю-то?!
Коннор Дойл:
Дойл вздохнул, глядя на полные слез глаза Линдсей. В конце концов, ничего такого она не натворила. И злился он сейчас больше не за пьянку и сигареты в лифте, а за ту истерику, что она закатила ему днем.
– Пойдем домой, – мягко сказал он, – нам вставать через пару часов, а тебе нужно еще протрезветь. Дэвисон, небось, сейчас себе глюкозу в вену воткнет, а мне тебя придется чаем отпаивать.
Линдсей:
Это было неожиданно. Нет, не потому что Коннор до этого не проявлял своей заботы или внимания, просто он никогда не делала этого так открыто…
– Прости меня… за сегодня,.. – все-таки выдержка мне изменила: как я ни пыталась сдержаться, предательские слезы все же потекли солеными ручейками. Уж не знаю, алкоголь был тому причиной, чувство вины или что-то другое, вникать не хотелось. Пытаясь справиться с собой, я опустила голову и закусила губу, избегая смотреть на Коннора. По моей репутации сегодня и так был нанесен сокрушительный удар, не хотелось разрушать ее совсем уж окончательно. И тут я почувствовала, как меня очень бережно обнимают и прижимают к себе. И все остальное вдруг разом стало неважным, незначительным.