Открыть фик целиком в отдельном окне
- Хорошо. Необходимо выяснить, откуда взялась собака, насколько она связана с пробуждением девочки и действительно ли Мисс Кристи стала игрушкой, - подвел итог Коннор. – Но это все завтра. Сейчас можете отдыхать.
- Это ж надо, какой добрый шеф! – шутливо воскликнул Питер, а потом серьезно добавил: - Совсем как настоящий.
Они обменялись взглядами. Коннор еле заметно виновато улыбнулся. Он знал, что его возвращение в команду привело к тому, что он занял место Питера. И еще Дойл знал, как Эксон всегда хотел быть руководителем группы. Это заставляло его чувствовать себя виноватым. Но потом он вспоминал, что ему пришлось пережить и как он хотел вернуться к своей прежней жизни. Питер и Линдсей могут сколько угодно считать его чужаком, но он сам прекрасно их знал и надеялся, что скоро обида и отрицание пройдет и они снова станут друзьями.
Линдсей, Питер и Дана встали и вышли из зала совещаний. Миа проводила их взглядом, а потом повернулась к Конору.
- Ты хотела еще что-то сказать? – Дойл вопросительно посмотрел на нее.
- Ну и как тебе это?
- Что?
- Снова работать в БНР, проводить расследования, быть старшим следователем.
- Очень неплохо, - Коннор улыбнулся. – Я рад, что вернулся.
- Вот только другие не очень рады.
Он печально усмехнулся. Несмотря на то, что фактически он существовал всего три с половиной года, на его лице оставили отпечаток и годы, проведенные в другом теле. Именно так он предпочитал это определять: годы, проведенные в другом теле. Другие могут не верить, но он знает, кто он. Конечно, он сильно изменился: его обновленная ДНК все же повлияла на его характер. Да и на манеры: он стал более жестким, еще более закрытым. Даже одеваться стал по-другому: деловые костюмы сменили черные джинсы и спортивные пиджаки, галстуки он больше не одевал, а рубашки стал предпочитать черного или темно-синего цвета. Иногда, глядя на себя в зеркало, он видел лишь черное пятно с уставшими серыми глазами. Он так надеялся, что вернув свою жизнь, он станет гораздо счастливее. Но оказалось, что за свою жизнь ему придется бороться… с собственными друзьями.
- Что ж, но я здесь и собираюсь здесь задержаться... Ты есть не хочешь? – вдруг спросил он. – Здесь недалеко я видел закусочную. Составишь мне компанию?
- С удовольствием.
Они встали и направились к выходу. На выходе из лаборатории они увидели Симону.
- Что ты здесь делаешь? – спросила Миа.
- Скажите, а я могу забрать Мисс Кристи? – девочка посмотрела на Дойла.
- Нет, детка, извини. Она объект расследования и должна оставаться здесь.
- Тогда, - девочка запнулась и покраснела, - я... принесла ее подушку... Она привыкла спать на ней... Я боюсь, что ей неудобно.
Конор и Миа переглянулись: в глазах обоих было умиление.
- Хорошо, я думаю, это не повредит, - наконец, сказал Дойл, и они вместе вернулись в лабораторию. Мисс Кристи была заперта в одном из ящиков, в коробке с надписью: "Объект исследований". Конор протянул коробку Симоне. Девочка достала игрушку, погладила ее. Потом на дно коробки она положила подушечку, а сверху разместила Мисс Кристи. Вернув коробку Дойлу, она посмотрела на него и тихо спросила:
- Вы поможете Мисс Кристи? – в глазах ее стояли слезы.
- Конечно, - поспешил заверить ее Конор. – Мы сделаем все, что в наших силах.
Девочка ушла, а Миа поинтересовалась:
- Ты уже поверил в то, что игрушечная кошка и есть Мисс Кристи?
- Нет, но не мог же я сказать этого ребенку!
***
Закусочная оказалась вполне приличным маленьким ресторанчиком. Миа с энтузиазмом поглощала жаркое по-охотничьи, а Конор все еще вяло ковырял вилкой свой салат.
- Ты не голоден? – поинтересовалась Миа, в тайне догадываясь, почему у него нет аппетита.
- Голод, жажда… Теперь эти чувства проявляются у меня еще реже, чем прежде, - он посмотрел на нее. – Ты ведь понимаешь, о чем я?
- Конечно, - кивнула Миа. – Не переживай, рано или поздно они оттают. Я ведь слышала, как они о тебе отзывались.
- Проблема в том, что они не хотят признавать во мне своего погибшего друга. Считают меня… гибридом.
- Им нужно время, - мягко сказала Миа. – Мне проще: мне не приходилось тебя хоронить, я воспринимаю тебя таким, какой ты есть. Кем бы ты ни был… А ты все помнишь? Всю … свою предыдущую жизнь?
- Да.
- И смерть?
- Да.
- Это тяжело? – она заглянула в его глаза, желая слышать правду. Она увидела эту правду прежде, чем он произнес ее вслух. Она увидела в его глазах эту открытую, до сих пор кровоточащую рану.
- Невыносимо… - тихо выдохнул он.
***
- Коннор...
- Линдсей, я приказываю тебе: уходи!
- Но как же...
- Уходи! Сейчас же!
Она уходит. Он никогда ее больше не увидит. Все правильно, так и должно быть. Боль разливалась в теле, становясь все сильней с каждым вздохом, с каждым ударом сердца. О чем люди думают перед смертью? Да ни о чем! О том, чтобы скорее ушла эта боль... Сначала надо выпустить команду. Черт! Где же эти чертовы рубильники? Пелена застилает глаза и все, что еще как-то существует в этом мире – это паразит. Шевелится, нервничает. Он чувствует, что его пытаются уничтожить и торопится наружу. Господи, как больно! Никто и никогда не должен испытать такого... Вот и рубильники... Он протягивает руку в мучительном желании, чтобы все кончилось. Но нельзя. Надо ждать. Надо дать Питеру еще немного времени. Боль становится такой сильной, что в глазах начинает темнеть. Нет, больше ждать нельзя, иначе он просто потеряет сознание. Рубильник… Волна света, такая яркая и такая жгучая… Она охватывает его и обволакивает нестерпимым жаром… Воспламеняется одежда, кожа, мясо и кости… Этот мучительный последний миг, кажется, никогда не кончится… Он пытается закричать, но в легких нет воздуха… Только огонь…
***
Мотель "Старс",
Номер 105.
Коннор проснулся от удушья. Слава Богу, это всего лишь сон! В последнее время сны для него были редкостью, но если снились, то всегда об одном и том же. Архангельск, газораспределительная станция, его смерть.
Дойл провел рукой по лицу, стряхивая остатки кошмара. На руке осталась кровь. Он встал и направился в ванную. По пути бросил взгляд на часы: полвторого ночи. Значит спал он от силы часа полтора – два. В ванной Коннор взглянул в зеркало: кровь шла из носа и из прикушенной губы. Включив холодную воду, Дойл стал умываться. Мыслей почти не было. Только одна: почему прошлое не отпускает его. Прошло столько времени после Архангельска, чуть меньше после пребывания на базе. И вот странность: когда он жил на военной базе, ему всегда снился дом, друзья, БНР... А стоило вернуться – кошмары прошлого.
Страница 3 - 3 из 8
Начало | Пред. | 1 2 3 4 5 6 7 8 | След. | Конец
