Memento

Автор: Cassandra, DellaD, Tatka

Линдсей:

Все время, пока Элсингер находился в квартире, я молчала. Сначала потому, что не знала, что сказать, а уже потом потому, что в моих словах не было необходимости. Мне было страшно. Панически.

"Клер? Где она? Она уже должна быть тут?.. Черт! Она изначально была против этого расследования... Дура! Ты полная дура, Лин! Неужели ты до сих пор не уяснила, что от твоих действий пострадать можешь не только ты сама, но и близкие тебе люди. Пора было уже научиться... хотя бы на своих ошибках", – мысли метались как безумные.

Для меня все действие происходило как в замедленной пленке, но информацию мозг воспринимал четко и адекватно. Элсингер ушел. По-прежнему было страшно. Очень. Но паники не было.

Коннор, казалось, впал в ступор. А у меня откуда-то появилась уверенность, что все обойдется. В этот раз, по крайней мере. Дальше я просто действовала: молча забрала листок с адресом, взяла Коннора за руку, вывела из квартиры, захлопнула дверь. Мы молча сели в машину. Я аккуратно двинулась в сторону больницы.

Коннор:

"Ты жив. Ты здесь. Какая, нахрен, разница, кто и зачем это сделал? Скажи спасибо и живи".

Эти слова Клер не выходили у меня из головы всю дорогу до больницы. Какая мне была разница, кто и зачем это сделал? Что я хотел узнать? Что мне дали эти знания? Я едва не потерял ту, что гораздо важнее этих знаний. Разве эти знания того стоили? Разве это настолько важно?

С самого начала расследования мне не было страшно. Я уже заглядывал в глаза смерти и выжил. И, видимо, решил, что теперь мне все нипочем. Они решили так же. И зашли с другой стороны.

Дурак, какой же дурак! Идиот. Она ведь предупреждала. Сразу. Нет, тебе было важно узнать, кто, как и зачем.

Я закрыл глаза, чувствуя, что голова начинает раскалываться.

Машина замедлила ход и остановилась. Наверное, приехали. Открыл глаза. Линдсей сочувственно смотрела на меня. Я кивнул ей, показывая, что в порядке.

В палату нас пропустили сразу же, стоило только назвать имя пациентки.

Клер:

Мне хватило одного взгляда на лицо Дойла, чтобы понять: его уже накрутили. То ли врачи постарались, то ли он сам. Поэтому я сразу начала с главного:

– Только без паники, Дойл. Жива, почти здорова, почти не пострадала. Даже, кажется, без сотрясения обошлось. Подушки безопасности – очень удачное изобретение человечества.

Если бы я могла встать, я бы встала, но с этим какое-то время будут проблемы. Даже в том положении, что я была сейчас – полулежа, было больно дышать. О резких вскакиваниях с места не приходилось и мечтать.

Коннор:

Как обычно, меня начинает трясти, когда все уже позади. Я просто физически чувствовал, как уходит из мыслей и тела напряжение. Судорожно сжатые пальцы наконец-то разжались, челюсти перестало сводить судорогой, морской узел в животе развязался сам по себе. Руки начали мелко трястись, ноги стали ватными, как после алкоголя.

Я не помню, как я подошел к ней. Очнулся уже стоя у ее кровати и держа ее за руку.

– Клер... – ну вот, теперь еще и голос дрожит, этого не хватало! Соберись, Дойл, она жива, все хорошо. Все позади. – Я... я обещаю тебе, вот сейчас точно обещаю больше никогда так не делать. Пожалуйста, прости меня.

Клер:

Честно говоря, когда я поняла, что у меня отказали тормоза, я испугалась. Когда мне пришлось затормозить в столб, чтобы не выехать на красный свет на перекресток, я мысленно простилась с жизнью. Когда я поняла, что не умерла, а только слегка покалечилась, я разозлилась. И пока меня вытаскивали из машины, везли в больницу, осматривали и кололи обезболивающим, я злилась. Я мысленно сочиняла длинную, прочувствованную речь Коннору, в которой бы в красках расписала все, что я думаю про его геройства. Я сочиняла ее вплоть до того момента, пока не открылась дверь и они с Линдсей не вошли, один белее другого. В этот момент мне расхотелось что-либо говорить.

– Все в порядке, Коннор, – я даже улыбнулась ему, сжимая его руку. Она дрожала. Это было так странно. – Ты ни в чем не виноват.

Говорить тоже было больно, как и дышать. Подушки – изобретение хорошее, но вся грудная клетка у меня теперь была одним сплошным синяком, два ребра и ключица треснули. Это будет заживать долго и мучительно.

Линдсей:

До больницы мы добрались быстро и без приключений. Я всю дорогу поражалась собственному спокойствию и хладнокровию, какой-то отстраненности от происходящего, куда-то в небытие ушла дурнота, мучившая меня весь день. Я уже и не помню, когда в последний раз так сосредотачивалась на дороге. Это здорово отвлекало от всего остального, что произошло за сегодня.

Все это продолжалось ровно до момента, когда мы вошли в палату Клер. Слава Богу, она была практически в порядке. Коннор сразу бросился к ней, а я осталась стоять у двери. Стояла и просто смотрела. На них.

В голове почему-то появилась мысль, что на месте Клер могла оказаться я сама или Алек. Вот теперь я в полной мере почувствовала ужас. Я сделала шаг назад и прислонилась к дверному косяку. А еще меня начало отпускать. Адреналин, благодаря которому я до сих пор держалась на ногах, схлынул. Стоять стало невыносимо. На меня навалилась какая-то невероятная слабость, вернулась многократно усилившаяся дурнота.

А к черту все! Я тихонько "сплыла" по стенке на пол. Это был не обморок, а упадок сил или что-то вроде. А еще я очень сильно хотела домой. В надежное кольцо любимых рук. И к черту все тайны!!!

Клер:

Коннор не видел, что происходило с Доннер, потому что стоял спиной к двери и был слишком сосредоточен на мне. Зато я видела, как та сползла вниз по стенке.

– Линдсей! – я дернулась, пытаясь встать, но тут же не то со стоном, не то с рычанием снова упала на подушки. – Коннор, помоги ей, – прошептала я, стараясь не потерять сознание сама: в глазах потемнело от боли.

Коннор:

Я сделал то, что хотел меньше всего на свете – отпустил руку Клер – и бросился к Линдсей. Что ж за день то такой сегодня, а?

– Лин, ты как? Порядок? Врача позвать?

Линдсей:

Я подняла голову и постаралась улыбнуться. Надеюсь, вышло не очень жалко.

– Не надо... Это от стресса... Это пройдет... Я тут посижу немного... и сейчас встану...

Коннор:

Я помог ей сесть в кресло, подал стакан с водой. Если честно, я не ожидал от Линдсей такой реакции. Она мне всегда казалась девушкой хладнокровной.

– Линдсей, точно все нормально? Давай я позвоню твоему бойфренду, чтоб приехал?

Линдсей:

Руки дрожали, когда я пыталась донести стакан с водой до рта. Да уж в таком состоянии я не то что номер набрать, я и говорить вряд ли смогу, поэтому я просто отдала Дойлу мобильник.

– Найди... в контактах... Алека...

Коннор:

Я позвонил этому неизвестному мне Алеку, первым делом успокоив, что все в порядке, прекрасно помня, в каком состоянии ехал сюда я. Вернул телефон Линдсей.

– Сказал, что скоро приедет. А вообще ты бы собой занялась, работа работой, но ты то бледная, то не ешь ни черта, то вообще падаешь. Возьми отпуск, отдохни.

Я совершенно некстати снова почувствовал себя руководителем.

Линдсей:

Вот блин, начальник проснулся! Отчитывает. Хотя нет, заботится. Ладно, чего уж скрываться.

– Да возьму я отпуск скоро. Месяцев через пять. Длительный.

Клер:

Я фыркнула и тут же снова застонала, видя, что Коннор ничего не понял.

– Господи, Дойл, не смеши меня, мне смеяться больно. Оставь ее в покое, с ней все в порядке. От этого не умирают, это очень естественное для женщин состояние.

Коннор:

Наконец-то все части паззла сложились, и картинка получилась впечатляющая. Линдсей Доннер?! Хотя, чему я удивляюсь, она давно уже не та девчонка, которой важнее всего было узнать всю правду, получить ответы на все вопросы. Она выросла, она молодая привлекательная женщина, у нее есть вот какой-то Алек. Так почему нет? Или... она все еще та? Я в упор посмотрел на нее.

– Доннер, у меня к тебе только один вопрос: у тебя мозг есть? Какого черта ты, зная обо всем, лезла в это заведомо опасное дело? У тебя инстинкт самосохранения на генном уровне отсутствует?

Клер:

– Нет, вы его только послушайте, – пробормотала я тихо, но так, чтобы они слышали. – Как других учить, так он первый, а как сам... – я не стала договаривать.

Линдсей:

Мама дорогая, лучше бы я промолчала! Можно подумать, что сам лучше. Воспитатель фигов. Первым ответом, пришедшим на ум, было: "Я больше так не буду". Глупо, конечно. От необходимости отвечать Коннору меня избавило появление Алека.

Меня бережно обняли и прижали к себе. Я подняла голову. По глазам Алека я ясно видела, что он хочет наорать на меня и одновременно защитить от всего мира. Прорвемся, это не самое страшное. Хорошо, что он вообще всего не знает, а то привязал бы к себе наверное. И в Управлении бы я больше уже не работала. Хотя я еще подумаю над этим на досуге.

Мужчины обменялись приветствиями, рукопожатиями. Мы с Алеком пожелали Клер скорейшего выздоровления и отбыли восвояси.

Возврат к списку