Открыть фик целиком в отдельном окне
Линдсей:
За время пока Коннора обследовали Клер и Антон, я запросила данные камер наблюдения. Результаты были неутешительными – именно вчера камеры не работали. Как мне сказали, произошел системный сбой. Странно. Это заставляло задуматься. Надеюсь, Клер или Антон что-то узнали. Только подумала – и в коридоре практически столкнулась со спешащей куда-то Дэвисон. Узнав у нее, что результаты обследования уже практически готовы, я предложила собраться на обсуждение минут через пятнадцать у меня. Клер пошла за папкой, а я решила захватить по дороге Антона.
Я уже взялась за ручку, чтобы открыть дверь, как услышала крик Коннора. Что, черт побери, происходит?! Когда я зашла внутрь, Антон уже вывел Дойла из гипнотического состояния. Оба выглядели не лучшим образом. Я задушила в себе все эмоции на корню, сделала вид, что ничего не произошло, даже сама удивилась, что мне это удалось.
– У Клер готовы результаты обследования. У меня тоже кое-что есть. Если вы тоже закончили, можем это обсудить, – я посмотрела на Коннора. Да он объект расследования, но отстранять его было бы глупо по двум причинам: во-первых, его это касается непосредственно, а во-вторых, Клер ему все равно расскажет если не все, то большую часть.
– Через 15 минут у меня.
Клер:
Я вернулась в кабинет за папкой с результатам и пошла в кабинет к Линдсей. За одеждой, значит, съезжу позже. Кто бы мог подумать, что я пойду к Линдсей отчитываться по результатам исследования Дойла? В голове не укладывалось.
Когда я вошла в кабинет, там была только Доннер, Антон еще не пришел. Интересно, она Коннора допустит до совещания или упрется в инструкции?
– Можно? – формально поинтересовалась я, останавливаясь на пороге.
Линдсей:
К себе я вернулась быстро. Закрыла дверь. Сделала пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Села за стол. Буквально через минуту вошла Клер.
– Проходи, садись.
Клер:
Едва я села на приглянувшееся мне место, как в кабинет вошли Коннор и Антон. Антон был чем-то озабочен, Коннор болезненно потирал лоб. Кажется, не одна я теперь страдаю от мигрени.
Антон:
– Здравствуй, Клер, – я прошел и сел на диван, все еще раздумывая над тем, что могло вызвать у Коннора столь болезненные ощущения во время гипноза.
Коннор:
Как же странно, совещание, а во главе стола – Линдсей Доннер. Вот уж никогда бы не подумал! Я сел напротив Клер, внимательно ее разглядывая. Вроде бы она немного успокоилась. Или закрылась? Пообещал себе вести себя примерно, не строить руководителя, чтобы Линдсей не решила, что я посягаю на ее права, и не выслала меня за дверь.
Линдсей:
Я никогда не рвалась быть кейс-менеджером, как Пит, поэтому в этой роли чувствовала себя неуютно. И уж совсем не понимала мотивов Элсингера, назначившего меня главной на это дело. Мой конек – сбор и анализ информации. Ну, ничего не попишешь. Надо командовать, значит будем.
– Итак, первоначальной задачей на сегодня было подтверждение личности исследуемого, то есть мистера Дойла и его полное медицинское обследование. Что мы имеем в результате? Клер, что у тебя?
Коннор:
Я тихо фыркнул. Линдсей что, меня копирует? Говорит моими словами. Мы с ней столько лет уже вместе не работали, а она все еще помнит? Сейчас скажет мое коронное "Теории?". Главное, не засмеяться в голос.
Клер:
Я почти съязвила что-то в ответ, но все-таки сдержалась: в конце концов, Линдсей просто выполняет свою работу. И как я поняла, назначить ее здесь кейс-менеджером – это была идея Френка, как и идея привлечь меня. Поэтому я немного откашлялась, чтобы заранее прочистить горло и голос не подвел внезапной хрипотцой.
– Я могу с уверенностью сказать, что человек перед нами – это Коннор Эндрю Дойл, 1960 года рождения, бывший сотрудник Управления, кейс-менеджер, профессор. Тесты ДНК все еще в процессе, но слепок зубов и анализ сетчатки уже говорят об этом довольно красноречиво.
Я замолчала и вопросительно посмотрела на нее. Вопрос пока касался только личности Коннора. О судьбе паразита пока не спрашивали. И мне ужасно не хотелось говорить про это при Конноре.
Линдсей:
– Антон? – я вопросительно посмотрела на Хендрикса
Антон:
– Я также не сомневаюсь в личности Коннора: под гипнозом он довольно точно изложил события последнего дня, который мы провели на расследовании в России.
Линдсей:
– Это значит, что с первой и самой легкой задачей мы разобрались. Я сегодня же представлю свое заключение Элсингеру, и он запустит процедуру восстановления твоего имени и прав, – я обратилась к Коннору. – Теперь переходим к задаче №2. Клер, что выявили результаты медицинского обследования? Каково состояние здоровья мистера Дойла?
Клер:
Я поняла, что меня так раздражает: "мистер Дойл". Кто такой этот мистер Дойл? Коннор никогда не был для меня "мистером". Сколько я его знаю, он был "профессор" или "Коннор".
– Мистер Дойл в настоящее время вполне здоров, хотя его медицинские тесты говорят о том, что еще недавно это было не так. МРТ головного мозга выявило изменения, которые характерны для пациентов, проведших очень долгое время в коме. Кроме того, можно с уверенностью сказать, что у Коннора в эти полтора года была серьезная полостная операция, возможно, не одна. Что интересно, шрам пытались убрать, но то ли хирург был не особо сведущ в пластике, то ли шрам специально не убрали полностью, а лишь состарили, чтобы выглядел как многолетний. Но мы точно знаем, что у Коннора такого шрама не было полтора года назад, до событий в России.
Я перевела дыхание и продолжила:
– Я не нашла каких-либо следов паразитов в крови, но на части внутренних органов заметны рубцы. Возможно, от паразита, возможно – результат той самой полостной операции. Что, в общем-то, взаимосвязано.
Я сверилась с отчетом. Да, вроде все, что хотела, сказала. Осталось немного.
– Я также нашла следы седативных препаратов в крови и следы от игл на локтевых сгибах. Скорее всего, это следы от капельницы и от уколов.
На этом я замолчала.
Коннор:
Вот что так расстроило Клер.
– Длительная кома? – переспросил я. – Насколько длительная?
Клер:
– Сложно сказать, изменения довольно заметны. Не день, не неделя и даже не месяц. Полгода или год, может, даже больше.
Линдсей:
Последние слова Клер меня шокировали.
– То есть ты утверждаешь, что после Архангельска Коннор перенес полостную операцию, около года находился в коме и был под воздействием седативных препаратов? – в голове это не укладывалось. – Тогда кто его спас? Где он был все это время? У вас есть какие-нибудь предположения? Версии?
Клер:
– Во всем этом нет смысла, – я снова потерла лоб: голова начинала болеть, как только я начинала думать об этом. – Отдельно от событий в России все это вполне укладывается в схему: агрессивный паразит внутри, чтобы его извлечь – полостная операция. Операция тяжелая, пациент слаб, пациент впадает в кому. Когда пациент выходит из комы, его зачем-то пичкают успокоительными. Видимо, чтобы он все время спал. Но есть одно большое "но".
Я посмотрела на Коннора. То, что я хотела сказать дальше, я хотела, чтобы он услышал.
– Когда я видела Коннора последний раз, перед тем, как бросить его на том заводе умирать в одиночестве, он уже был почти при смерти. Судя по тому, как болели и умирали другие жертвы, у него не могло быть много времени. Да и завод взлетел на воздух почти сразу, я едва успела выбежать. Там никого кроме нас не было. Просто некому было вытащить его оттуда. И негде провести операцию. Ты бы видела ту дыру, которая гордо именовалась больницей, куда мы везли Купера почти три часа. Но это было самое близкое медучреждение.
Коннор:
Я молчал. С момента моего возвращения прошло слишком мало времени, и было слишком много событий, чтобы я мог подумать о том, КАК Клер жила эти полтора года. Какой груз я повесил на ее плечи тогда, 13 февраля прошлого года. Я не потрудился представить это ни тогда, ни сейчас. Я так хотел, чтобы она ушла, чтобы она жила, что совершенно не думал о том, как она будет с этим жить.
Я поднял на нее взгляд. Она в упор смотрела на меня. Нет, надо работать. Все эмоции вечером, дома. Дома мы со всем разберемся.
– А если предположить, что все это время за нами следили? – я вопросительно смотрел то на Антона, то на Клер. Линдсей там не было, она не может знать. – Ведь мы не так тщательно обследовали завод. А периметр так вообще не рассматривали.
Антон:
– Но мы ведь с Реем обходили всю территории, когда искали паразита. Мы никого не видели. Даже следов чьего-либо присутствия.
Линдсей:
– Присутствие не всегда заметно... – я осеклась. Об этом говорить в стенах Управления не стоит.
Клер:
– Даже если за нами следили, даже если кто-то там был, как и куда тебя так быстро доставили? Где сделали операцию?
Коннор:
– Ну, вы же не хотите сказать, что я волшебным образом исчез из одного места и появился в другом? – возмутился я. – Это как-то больше в духе Эксона. Кстати, Антон, – я повернулся к Хендриксу. – Что все-таки произошло во время гипноза?
Антон:
– Мне толком не удалось провести сеанс: даже под гипнозом ты ничего не помнишь. А воспоминания сразу после взрыва вообще вызывают у тебя болезненную реакцию. В прямом смысле слова болезненную: ты даже кричал от боли.
Коннор:
Я удивленно поднял бровь.
– Такое бывает?
Антон:
– Я не сталкивался, – признался я. – Но я постараюсь выяснить, от чего такое может быть.
Линдсей:
Слишком много всего. Слишком много непонятного.
– Итак, что нам известно, – я решила обобщить информацию, для себя в большей степени. – Паразита в организме... (А к черту официоз!) Коннора нет. Когда вы его видели последний раз – Дойл был инфицирован, находился практически при смерти, и возможности выжить у него не было. Однако через полтора года Коннор внезапно появляется в Чикаго, но при этом не помнит, где он был и кто его спас.
Судя по лицам присутствующих, вроде бы ничего не упустила. Я продолжила:
– Меня еще вот что настораживает: пока шло исследование, я запросила записи камер наблюдения, чтобы узнать, как Коннор появился на остановке...
Коннор:
– И? – я настороженно уставился на Линдсей. Никогда не замечал за ней привычки тянуть кота за хвост.
Линдсей:
– Не поверите: записей нет. Именно вчера произошел системный сбой в системе видеонаблюдения целого квартала Чикаго. Именно того, где и находится злосчастная остановка. Отсюда напрашивается очень нехороший вывод: кто-то очень не хочет, чтобы мы узнали правду.
Клер:
Я, не удержавшись, фыркнула.
– Да, я, в общем-то, заподозрила это, как только узнала, что Коннор ничего не помнит.
Коннор:
Я бросил взгляд на Клер. Ее фраза прозвучала как-то уж слишком язвительно. Они что, до сих пор с Линдсей на ножах? Хотя странно, по-моему, даже тогда, два... три с половиной года назад, Клер все происходящее не слишком-то волновало, а уж сейчас с чего бы? Она сидела, откинувшись на спинку кресла, и раздраженно сверлила взглядом Доннер.
– Линдсей, я думаю, нужно отдать на экспертизу мою вчерашнюю одежду, возможно, там есть какие-нибудь зацепки. – Я снова повернулся к Клер. – Ты ее не привезла?
Клер:
– Угу, слетала на метле и привезла. Когда бы я это сделала, Коннор? – что ж все как сговорились? Несут какую-то чушь. Я подняла папку с отчетом и шмякнула ее обратно на стол. – Я твои данные анализировала.
Коннор:
Я даже не нашелся, что сказать. Невооруженным взглядом было видно, что еще несколько моих слов – и Клер взорвется. И хоть мне крайне редко доводилось видеть ее такой раздраженной, а уж в свой адрес так и вовсе, пожалуй, никогда, я решил не заострять ничьего внимания на ее состоянии. Вечером я все выясню. И что надо – исправлю.
Страница
5 - 5 из 26
Начало
|
Пред.
|
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
|
След. |
Конец
