Открыть фик целиком в отдельном окне
Клер:Я положила розу на стол. Она резко перестала мне нравиться.
– Нет, а зачем? – удивилась я. – Мне казалось, ты сказал, что мы тут одни, ближайшие люди далеко, а запираться от тебя мне как-то в голову не пришло.
Дом вдруг показался мне чрезвычайно доступным для вторжения. И уже не таким уютным.
– И да, я крепко спала после недосыпа, перелета, четырех бутылок пива и ночного купания, – почему-то огрызнулась я. Наверное, от страха.
А потом я нервно расхохоталась.
Коннор:
Я не находил в этой ситуации ничего смешного. Кто-то залез к нам в дом, проник в ее спальню. Хорошо, что розу на подушку положил, а не подушку ей на лицо.
– Сейчас позвоню Стивену, – сказал я, выходя на улицу.
Поговорив с бывшим одноклассником, я вернулся на кухню. Клер все еще стояла возле стола, но уже не смеялась.
– Стивен утверждает, что мы опьянели от пива и свежего морского воздуха, и розу на подушку положил тебе я, просто не помню, – я ободряюще улыбнулся ей, хотя, конечно же, в это не верил. Я еще никогда в жизни не напивался до потери памяти, и уж тем более, не четырьмя бутылками пива. – Он говорит, что до ближайшей деревни от нас километров десять, а местные не имеют привычки мешать туристам. У них своих забот хватает. Ладно, – я перевел разговор на другую тему, – давай завтракать. У нас отдых или где? Потом запрем дом и пойдем на прогулку.
Клер:
Я покачала головой. Давай проведем вместе уик-энд, он сказал. В более безопасном месте, он сказал. Без полтергейста, он сказал. А тут у нас розы материализуются из ниоткуда. Ладно, хорошо, что розы, а не что похуже. По крайней мере, домик одноэтажный. Выпасть из окна не страшно.
– Давай завтракать, – легко согласилась я. По утрам у меня был бешеный аппетит. По-моему, Дойл был даже немного в шоке. А я, между прочим, последний раз ела вчера в обед.
После завтрака мне хотелось только одного: завалиться спать на пляже, но я признавала, что пойти гулять – это более правильный выбор.
Мы заперли все двери и окна от греха подальше и медленно двинулись в путь. Природа вокруг была нереально красивой. Коннор рассказывал мне об острове. Честно говоря, я слушала в пол-уха, больше наслаждаясь звуком его голоса, чем вникая в детали.
Коннор:
Я видел, что Клер с большим удовольствием повалялась бы на пляже, но мы приехали сюда всего на два дня, глупо тратить их полностью на бессмысленное времяпрепровождение среди песка, который, кстати, с таким трудом вымывается из волос. Пляж будет вечером, а пока я настоял на прогулке. К тому же я уже разведал тропы, мне не терпелось показать свою находку Клер.
Мы удобно обулись, заперли дом и отправились гулять.
– Вообще Кэт-Айленд шестой по величине остров Багамского архипелага, – начал я, следя за тропинкой, чтобы Клер не оступилась, потому что она, похоже, под ноги даже не смотрела. Когда же она второй раз споткнулась, я заставил ее взять меня под руку и продолжил: – Считается, что Кэт был первым островом, на который высадился Христофор Колумб в 1492 году. Остров назван в честь английского мореплавателя, существует мнение, что он, кстати, был пиратом, Артура Кэтта. Вообще здесь когда-то было много хлопковых плантаций, на которых работали рабы, но теперь от этого великолепия почти ничего не осталось. – Я скосил глаза на Клер. Кажется, она не слушает, разглядывая природу, но меня уже понесло. – Здесь, как и на всех Багамах, шли постоянные войны между испанцами и англичанами, власть переходила от одних к другим.
Наконец мы подошли к тому месту, которое я обнаружил утром. Большой, но уже полуразрушенный особняк был полностью покрыт виноградной лозой и плющом.
– Это дом кого-то из богатых англичан. Здесь, по утверждениям Стивена, таких домов десятки. Я не проверял, но он говорил, что рядом обязательно можно найти разрушенные деревни рабов.
Я посмотрел на Клер. Надеюсь, ей было хоть капельку интересно. Если нет, что ж, пойдем на пляж. Тоже неплохо. Главное, вместе.
Клер:
Честно говоря, всякая история мне была мало интересна. Просто мой мозг так устроен, что имена и даты вылетают оттуда быстрее, чем в него попадают. Но мне нравилось слушать Коннора, а уж когда я увидела полуразрушенное здание, я совсем оживилась. Наверное, у меня какая-то нездоровая любовь ко всему мертвому. В том числе, и к заброшенным домам.
– Ух ты, а туда можно забраться и полазить? Или это частная территория? – спросила я.
Коннор:
– Во всяком случае, никаких предупреждающих знаков я не вижу. И потом, кто нам предъявит права на этот дом? Разве что призрак какого-нибудь давно умершего англичанина? Так что пошли.
Я улыбнулся ей и, не раздумывая, зашагал к дому.
– Только под ноги смотри, а то мало ли.
Клер:
И мы полезли на развалины. Маленькая девочка во мне была счастлива до безумия. Если бы я не стала патологоанатомом, стала бы археологом.
Дом был в очень плохом состоянии, но былое великолепие еще можно было разглядеть. Мы забрались внутрь, прошли по нескольким комнатам. Это странное ощущение, когда проходишь там, где кто-то жил, ел, спал, танцевал, флиртовал, любил, ненавидел – в общем, жил, щекотало изнутри. Теперь здесь была только грязь, пыль и запустение.
Мы прошли дом насквозь и выбрались с другой стороны. По всей видимости, когда-то здесь был сад. Теперь все поросло сорняками, только и сохранилось, что несколько кустов.
– Похоже на розовые кусты, – заметила я с улыбкой, обернувшись к Коннору. – Может, даже белые.
Коннор:
Увидев кусты, я скептически улыбнулся.
– Ботаник из меня тот еще, но, кажется, они не цвели уже много лет.
Угу, а романтик еще хуже.
– Но, может, когда-то были и белыми, – поспешно добавил я.
Вообще же мне здесь было жутко неуютно. Клер с таким воодушевлением бродила по дому, а я просто спиной чувствовал какой-то противный холодок. Несколько раз оглядывался, но, конечно же, кроме нас здесь никого не было. Ладно, спишем на то, что я просто не люблю развалины.
– Ну что, может, возвращаемся? – предложил я. – У нас еще есть песок и вода, то есть пляж и море.
Клер:
Я с сожалением оглянулась: уходить не хотелось, но Коннор прав, у нас еще по плану было купание и полное безделье на пляже, а времени мало.
Мы выбрались из развалин и потихоньку пошли обратно. Чем дальше мы удалялись от дома, тем больше мне хотелось в него вернуться. Коннор еще что-то говорил, но теперь я его уже совсем не слушала, вспоминая трещины на мраморных плитах, по которым я шла всего четверть часа назад. Это было странное ощущение.
Коннор:
По дороге домой я еще рассказывал какую-то ерунду, но уже сам не помню, что именно. Хотелось только одного – побыстрее убраться оттуда. Странно, утром, когда я приходил сюда один, такого ощущения не было. И вообще мне казалось, что за нами наблюдают. Клер загадочно улыбалась своим мыслям и, кажется, уже совсем меня не слушала.
Наконец мы добрались домой. Я на всякий случай проверил все свои незаметно оставленные "пломбы". Все были на месте, к дому никто не подходил.
Свежий воздух и прогулка раздразнили аппетит.
– Как насчет поесть, а потом на пляж? – предложил я, отпирая дверь. – И неплохо было бы переодеться, а то у меня такое ощущение, что вся одежда в грязи от тех развалин.
Клер:
– Отличная идея, – поддержала я. – Я сейчас переоденусь для купания, чтобы можно было сразу идти, когда поедим, и помогу что-нибудь приготовить.
Я толкнула дверь своей комнаты и застыла на пороге, шагнула было назад, за Дойлом, но он уже скрылся в ванной, видимо, ему после этой жары нужен был еще и душ. Я вернулась в комнату, с сомнением посмотрела на очередную белую розу на подушке. Это никуда не годилось. Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Местный воздух сам по себе служил неплохим успокоительным. Он был свежим, ароматным, даже немного сладким. Голова приятно закружилась, и мне вдруг стало все равно. Ну, роза и роза. Ну да, дом был закрыт и никто не мог войти. Ну да, мы действительно не увидели поблизости ни одного розового куста, не считая погибших у того полуразрушенного дома.
Подумав о доме, я испытала странное, иррациональное желание туда вернуться. Там было красиво и интересно. Там было хорошо. Зачем мы ушли так рано?
Я сбросила с себя оцепенение, нашла стакан повыше и поставила в него розу. Потом начала переодеваться. Свою заколку я так и не нашла, а теперь не доискалась еще и майки, которую как раз хотела надеть. Она мне нравилась в основном из-за забавного рисунка и надписи, но ее нигде не было. Наверное, я просто забыла ее взять, хоть и собиралась.
Надев другую майку, я направилась на кухню, помогать Дойлу с обедом.
Коннор:
Приняв душ, я зашел в свою комнату и в недоумении остановился на пороге. Все мои вещи были перевернуты с ног на голову, одежда из сумки вывалена прямо в центр комнаты, зеркало разбито. Интересненькая картина. Клер, значит, розу на подушку, а мне погром.
– Клер! – громко позвал я.
Клер:
Я как раз шла на кухню, когда услышала голос Коннора. Он был странным.
– Что случилось? – спросила я, подходя к его комнате. На пороге я в изумлении остановилась. – Что за хрень? – от удивления, я даже забыла, как подобает выражаться девушке.
Коннор:
– Здесь явно кто-то побывал в наше отсутствие.
Я подошел к окну, проверил – заперто. Дверь тоже была заперта. И мои "пломбы" не тронуты. Либо за нами кто-то следил и видел, где я их ставил, и у этого кого-то есть ключ от дома, либо... либо это работка как раз для нашего Управления.
– Ты свою комнату проверяла? Все нормально?
Клер:
– Все в порядке, – я немного смутилась. – Не считая еще одной розы. – Потом подумала и добавила: – И я уже две вещи свои найти не могу. Правда, я не знаю, связано это или нет. Заколка могла куда-то просто закатиться, а майку я могла забыть дома, хотя я почти уверена, что брала ее. Но я так спешно собиралась, что не могу поручиться на сто процентов.
Коннор:
– Похоже, у нас завелся домовой-клептоман, которому нравишься ты, и не нравлюсь я. – Я улыбнулся, чтобы не пугать Клер. – Что ж мы за люди такие, даже отдохнуть нормально не можем, чтоб без чертовщины?
Я еще раз осмотрел комнату, решая, что сделать сначала: убрать, поискать следы вокруг дома или поесть.
– Так, давай сначала осмотрим местность вокруг дома, тут везде песок, должны быть следы, а потом поедим и подумаем, хорошо?
Клер:
Я смотрела на погром в комнате Коннора, мысленно соглашаясь с ним: просто ни одного уик-энда без приключений. Ужасно хотелось есть, я бы, наверное, забила на осмотр и сначала поела, но понимала, что Дойл не успокоится, пока все не осмотрит.
– Ну, давай, – согласилась я. – Странно, что ты ему не нравишься, Дойл... Кажется, он не верит в то, что ты тут просто как мой друг.
Интересно, хоть кто-то вообще в это верит?
Коннор:
Я покосился на Клер. Что она имеет в виду? Что наш таинственный гость... гм... ревнует? Мы тут меньше суток, кроме Стивена никого не видели, кто уже успел положить на нее глаз?
Мы вышли на улицу и обошли дом. Кроме наших, нашлись еще только одни следы. Они вели из леса прямо к окну Клер и там обрывались. Обратно следов не было. Я проверил окно – заперто изнутри. Следы были как от ботинок, судя по размеру – мужских. Взглянул на Клер. Кажется, она не напугана, а скорее заинтересована. Что-то еще казалось мне странным в этих следах. Я присел на корточки, внимательно их разглядывая, и, наконец, понял, что меня смущало.
– Клер, поставь ногу сюда, – я указал на место рядом с таинственным следом. Сам сделал то же с другой стороны. Когда мы отошли, оказалось, что наши следы намного глубже. – Кажется, наш таинственный гость почти ничего не весит.
Все это было жутко странно. И лично меня если не пугало, то, по крайней мере, сильно напрягало. Но Клер, по-моему, моих эмоций не разделяла. Я бы даже сказал, что она едва сдерживает улыбку.
Клер:
– Может, это призрак того англичанина, о котором ты говорил вчера? – я улыбнулась. Все это было как-то... интригующе. Мной еще никогда не интересовались призраки. Выходные нравились мне все больше и больше. – Ладно, Дойл, пошли уже есть, я умираю от голода. Что там у нас есть?
И я пошла ко входу в дом, оставив, кажется, немного обалдевшего Дойла позади. И чего он так напрягается?
Коннор:
Я удивленно смотрел ей вслед. Ей что, реально это все нравится? Вся эта чертовщина? Ох, доктор Дэвисон, мало вы еще на оперативной работе работали, мало видели. Ладно, хотя бы не истерит и не требует немедленно увезти ее отсюда, есть время во всем разобраться. Хотя, Клер в истерике я не представлял.
Я вернулся в дом. Вместе мы соорудили из имеющихся в холодильнике продуктов некое подобие обеда, хотя есть мне уже не хотелось. На ее аппетит, кажется, это все никак не повлияло.
– Итак, что мы имеем, – начал я, ковыряясь вилкой в тарелке. – Кто-то дарит тебе розы и ворует твои вещи, устраивает погром в моей комнате, носит сорок четвертый размер обуви и весит не больше пары килограммов. Мысли есть?
Клер:
Так, понятно, включился режим кейс-менеджера. А так хорошо все начиналось.
Я задумалась. Вообще, когда он так это формулировал, становилось неприятно. Кто бы ни дарил мне розы, мне не нравилось, что он ходит ко мне, как к себе домой.
– Я не знаю, Дойл. Я патологоанатом. Дай мне тело – и я многое тебе скажу. А подобная чертовщина – это не мой профиль.
Я нахмурилась, глядя в тарелку.
Коннор:
Вообще-то, Дойл, ты пообещал ей отдых, а не расследование. И даже случившееся этого не отменяет. Нечего строить тут из себя старшего следователя. Кто ты там? Друг? Вот и будь им до конца. В конце концов, она права, она патологоанатом, она не разбирается в твоих расследованиях.
– Ну, тогда идем на пляж, – улыбнулся я ей. – Только я ноут возьму, поищу кое-какие данные.
Страница
3 - 3 из 6
Начало
|
Пред.
|
1
2
3
4
5
6
|
След. |
Конец
